Его уже ждали. Четверо молодых гвардейцев приволокли крепко избитого человека – посланника, которого герцог послал за помощью. Корбин внимательно посмотрел на него – самый обычный, ничем непримечательный человечек в простой одежде. Если бы не маги, имел бы шансы проскочить…

– Сколько еще людей вышло из замка?

– Не знаю… Мне никто не говорил, выходил я один.

– Вижу, не врешь. Хорошо. Убейте его быстро – он ни в чем не виноват.

Отчаянный вопль резанул по ушам и тут же сменился бульканьем. Корбин поморщился, развернулся и вскинул руку. Повинуясь этому знаку, со всех сторон к особняку вышли его ученики, и началась атака.

Собственно, атакой это можно было назвать весьма условно. Просто атакующие маги давили, обороняющие держали щит… Секунд семь или восемь, наверное. Потом щит исчез – очевидно, тридцатикратный перевес в численности сказался. Ну а затем в подвале здания начала подниматься температура.

Все происходило медленно, постепенно, Корбин не торопился. Ученики подогревали, а он обеспечивал ток воздуха, превращая резиденцию герцога Шале в огромную печку. Из особняка доносились крики, кто-то хотел выпрыгнуть из окна и не смог – щит, блокирующий резиденцию, расположился точно вокруг стен… В общем, не было ничего особо зрелищного, просто все, находившиеся в доме, заживо запеклись до хрустящей корочки.

После учиненной мести Корбин распорядился всем ученикам отправляться в замок. Сам же он отправился бродить по городу. На душе было пусто, возвращаться домой не хотелось. Хотелось напиться до беспамятства и забыться, но граф понимал, что это не поможет. Поэтому он просто шел по улице, ловил ртом снежинки… Хорошо хоть, все боялись Корбина, поэтому не рисковали приближаться, отвлекая графа от тяжелых, но важных мыслей.

– Корбин… – раздался внезапно сзади знакомый голос. Граф обернулся – прямо перед ним стояла Анна.

– Чего надо?

– Корбин, я хотела извиниться…

– Другого времени выбрать не могла?

– Могла, но… ты прости меня. Я была не права.

Корбин вздохнул и обмяк, будто из него выпустили воздух. Он никому не говорил об этом, но когда-то весьма сильно переживал размолвку, и Анна очень удачно выбрала время для извинений. Анна, видимо, почувствовала это – ловко подхватила его под руку, увлекая за собой. Пятнадцать минут спустя Корбин уже сидел за столом в ее доме и, потягивая из бокала густое красное вино, медленно приходил в себя.

День не задался с самого утра… Вернее с самого-самого утра всё вроде было очень даже не плохо: миновала неделя в качестве наставницы, в группе – полнейшее взаимопонимание, девочки слушаются с полуслова и в рот заглядывают, с поваром познакомилась – мировой дядька! Ничуть не хуже Полин. После четырёх дней тренировок первая победа в спарринге мальчик-девочка, пацан тёр ушибленные места и канючил, что всё было не честно, но, как известно, на войне как на войне. Неча было перед хорошенькой соперницей мускулами играть – тогда бы и не пропустил серию пах-шея-дых… Жизнь отравлял только Фауль, который бегал за ней с носовым платком и проверял, одела ли она тёплые носочки. В роль вошёл. Интересно, эти Древние все такие на потомстве сдвинутые? В приподнятом настроении Джурайя скакала вниз по лестнице, чтобы собрать девочек на тренировку на льду – полезная штука, никогда не знаешь ведь, в каких условиях работать придётся. Лёд сегодня как раз то, что надо – не провалится, не треснет. Да и по сугробам погонять девчонок не лишнее будет. Только надо проконтролировать, чтобы носки тёплые одели…

– Джу! – от неожиданности Джурайя чуть не свалилась с лестницы. Нет, она знала конечно, что Цень тоже здесь, но от личного общения предпочла бы воздержаться… А вот поди ж ты, стоит на три ступеньки выше и смотрит свысока. – Иди в библиотеку, принеси в некролабораторию фолианты, я там стопку отложил.

– Ага, бегу и падаю… – наглость – второе счастье. Ещё и приказы раздаёт, гнида. – Тебе надо, ты и иди. – Джурайя уже развернулась, чтобы продолжить путь, как вдруг собака Цень зацепил её за руку выше локтя крюком посоха.

– Подчиняйся, адептка! Я заведую кафедрой некромантии, а ты младший наставник и находишься в моём подчинении! – с этими словами дедушка Цень едва не покатился с лестницы – Джурайя неожиданно и резко дёрнула посох на себя. Теперь Цень был лишь на ступеньку выше и на полголовы ниже Джурайи, которая держала его за шкирку, как нашкодившего кота и сверлила страшными светящимися глазами. К горлу был приставлен клинок из бело-голубого пламени, выходящий из ладони бывшей ученицы, и это было по-настоящему страшно.

– Сейчас я отпущу тебя, и ты пойдёшь в сраку гоблина… Медленно… – Джурайя не говорила – цедила слова сквозь сжатые зубы. – А если дёрнешься, твой пепел я сама смету с лестницы – я знаю, где веник.

Джурайя разжала побелевшие пальцы на воротнике некроманта и еле сдержалась от смеха, глядя, как шустро можно пятиться по лестнице вверх. Проводив паразита недобрым взглядом, она пошла своей дорогой.

Девочки уже вовсю собирались, когда к Джурайе подбежал пацанёнок лет десяти.

– Джу, тебя Корбин вызывает, срочно!

– Прям так срочно? – расстроилась Джурайя.

– Ага, злой, как чёрт, к нему некрогад пришёл, а он через пару минут как выскочит! Иди быстрее, а то нам с ним сегодня ещё тренироваться вечером…

– … а так же являясь заведующим кафедры, господин Цень имеет полное право отдавать распоряжения младшим по званию, – Корбин мерил шагами кабинет, заложив руки за спину, и размеренно и нудно отчитывал Джурайю за "наподобающее поведение". Жертва её "наподобающего поведения" сидела в уголке и взирала на неё с выражением полного превосходства. – Младший по званию, не зависимо от того, в каких отношениях он состоял ранее с вышестоящим лицом, обязан беспрекословно исполнять ВСЕ распоряжения означенного лица. Грубость и угрозы физической расправой недопустимы по отношению к заведующим кафедрой и прочим преподавателям и караются с применение физических мер воздействия. – Корбин остановился напротив Джурайи и сурово взглянул ей в лицо. – Младшая наставница Джурайя, вам всё ясно?

– Яснее некуда! – лицо младшей наставницы выражало в данную минуту что угодно, только не раскаяние в содеянном. Джурайя стояла сжав кулаки и губы и сверлила наливающимися белым свечением глазами Корбина. От её взгляда исподлобья у Корбина по спине пробегали мурашки, хотя уж он то точно знал, что в прямом противостоянии Джурайя ему не соперница. – А теперь послушайте вы меня… ОБА. Если этот глист ещё приблизится ко мне на расстояние меньше двадцати шагов и, не приведи Единый, попытается со мной заговорить, спалю к гоблиновой маме. А теперь можешь готовить розги, чтобы пороть меня на конюшне. Только учти, предварительно тебе придётся меня убить. Так что давай, порадуй своего ручного трупоеда, а то он что-то загрустил…

Корбин открыл было рот, но, не найдя достойного ответа, со стуком захлопнул челюсти – он смотрел на Джурайю в бессильном раздражении и думал, что порой убить её было очень и очень заманчивой идеей. Шорох в углу оторвал от кровожадных мыслей – Цень беспокойно ёрзал на стуле.

– Тебе что, преподобный, заняться нечем?! – гаркнул Корбин, найдя более отзывчивую жертву своего гнева. – А ну бегом к ученикам, занятие более четверти часа идёт, пока ты здесь прохлаждаешься! – перепуганный сменой позиций некромант в ужасе шмыгнул из кабинета, тихонько прикрыв дверь. Корбин стоял спиной к постепенно перестающей светиться девушке и задумчиво глядел в окно. – Ты свободна, – бросил он ей, не оборачиваясь. – Аудиенция окончена.

Джурайя безразлично пожала плечами и вышла вслед за Ценем. Корбин проводил взглядом за её отражение в тёмном стекле и тяжело вздохнул.

Настроение было безнадёжно изгажено, девочки, чувствуя настроение наставницы, старались изо всех сил порадовать её, а Джурайя в свою очередь пыталась не показать, что расстроена. Она привела своих девочек ровно к обеду, взмыленных, румяных, всех в снегу, лично проследила, чтобы все переоделись в сухое, и обедала с ними за одним столом. Джурайя чувствовала себя не наставницей, а старшей сестрой в большой семье, присутствие девочек наполняло её странным, неведомым ранее теплом, а в душе крепла необходимость опекать их, заботиться… А потом до темноты новоиспечённая наставница проторчала в библиотеке, изучая особенности боевой магии применительно к женщинам. "Этак я скоро в папочку Фауля превращусь, – думала она со смехом, выходя из библиотеки. – Буду девочкам носы подтирать и шапочки на уши натягивать – чтобы не продуло! Ну вот, вспомни… родственника, вот и оно…" Под лестницей, прямо на полу, сидел Шалопай, уронив голову на руки, что было очень странно…