Нет, Ингвар, как и всякий уважающий себя принц, получил вполне приличное образование. Экономика, геральдика, вольтижировка, владение оружием и прочие приличествующие будущему королю науки. Ну, отдельно его натаскивали в военном деле и в магии, но здесь уже старались родители и вообще все, кому не лень. Но главное сейчас было в том, что непоседливый и смышленый парень освоил в том числе и основы морского дела. Правда, изначальный интерес постепенно угас, времени, как всегда, не хватало, и получился из него посредственный штурман, могущий проложить курс и провести корабль. Но вот в парусном деле он разбирался очень погано, да и не нужно это ему было. Теперь же пренебрежение к морской науке аукалось Ингвару самым неприятным образом. Пришлось ограничиться развернутым кое-как нижним парусом на грот-мачте, и сейчас Ингвар осуществлял управление штурвалом, одновременно направляя воздушный поток. Ходовые качества корабля использовались при этом едва ли процентов на десять. Впрочем, пока что этого ему хватало.

Другое дело – выбор курса. Ингвар не то чтобы не разбирался в местной географии – скорее, он не вполне понимал, что ему от этой самой географии надо. С одной стороны, теоретически, он мог бы уйти домой в любой момент, с другой – он был слишком слаб сейчас. А что делать? Мало того, что не восстановился толком, так еще и влез в драку, переоценил свои силы и вымотался. Теперь неделю только отдыхать и силы восстанавливать придется. Посреди не самых спокойных вод, на неуправляемом корабле, это нельзя было назвать умным поступком. Тем более что остойчивость фрегата явно была принесена в жертву скорости, а оказаться на обломках корабля в разгар шторма – удовольствие ниже среднего.

Исходя из этого, у Ингвара оставался, в принципе, единственный реальный вариант действий – найти какую-нибудь всеми богами забытую бухту на столь же надежно забытом острове и задержаться там на некоторое время. Перевести дух, восстановить силы… В крайнем случае, постараться найти ингредиенты для составления пентаграммы. Разумеется, предметная магия архаична, но с ее помощью Ингвар сможет, даже используя свои невеликие сейчас силы, пробить тоннель на родной континент.

Пришлось срочно вспоминать, чему его учили, вычислять положение корабля и прокладывать курс. Не факт, что верный до третьего знака после запятой, но, тем не менее, приближающий их к цели. К счастью, в каюте капитана нашлись и карты, и приборы – грубовато сделанные, но вполне работоспособные. Ну и еще Ингвар сделал маленький финт ушами – для него не составило труда найти маячки, прилепленные местными магами. Сразу два, кстати, и поставленные разными людьми. Сейчас маячки бодро уплывали в сторону, противоположную движению фрегата, что создавало некоторую уверенность в том, что погоня, кем бы она ни велась, на некоторое время потеряет беглецов из поля зрения.

Ингвар, стоя у штурвала, уверенно держал курс, пытаясь без особого, правда, успеха прикинуть, сколько ему потребуется времени для того, чтобы достичь берега, а точнее, небольшой бухты, глубины в которой, судя по карте, были вполне приемлемыми для фрегата, а вот наличие там местных вызывало серьезные сомнения. Проще говоря, не должно там быть людей, что Ингвара вполне устраивало. В его ближайшие планы совершенно не входило ни воевать, ни легализироваться в этих местах, а хотелось добраться до дома и забыть это приключение как дурной сон. При этом парня совершенно не волновало наличие на корабле еще одного вполне живого человека. Проще всего было бы этого человека просто за борт вышвырнуть, но на это рука у Ингвара все же не поднялась, хотя он и сильно предполагал, что отец бы не церемонился.

Впрочем, и на то, чтобы помогать нечаянному попутчику, благородство свежеиспеченного судовладельца не распространялось. Каждый должен сам разбираться со своими проблемами, и помощи человек имеет право ждать только от самых близких, попутчик же Ингвара близким ему ни в коей мере не был – скорее уж дальним. Кстати, вот он, попутчик, вернее, попутчица – легка на помине. И что спрашивается, ей надо? Может, пожрать приготовила? Было бы неплохо, а то иначе какой с нее толк? Разве что в море выбросить, в качестве наживки на акулу. Так ведь и этого не сделаешь – рука не поднимается. Издержки воспитания, так сказать.

Между тем, девушка приблизилась и вежливо, хотя и было заметно, что вежливость дается ей с огромным трудом, сказала:

– Завтрак готов. Сюда принести, или в каюту пойдете?

Иллия смотрела на молодого мага, с трудом скрывая презрением. Нет, ну в самом-то деле, разве так поступают настоящие мужчины, тем более собственные подданные? И вообще, как он посмел демонстрировать ей свою обиду? Она – принцесса, захотела бы – не то что яблочным огрызком запустила бы, но и на плаху бы отправила. А он мало того, что посмел ее в это лицом ткнуть, как щенка, так еще и вместо того, чтоб домой немедленно доставить, просто сказал, чтоб не путалась под ногами, и отправился с кораблем осваиваться.

А потом – еще хлеще. Приказал ей идти на кухню (или, как он сказал, камбуз) и приготовить ему поесть, да побольше. Тогда она высказала ему много чего, но парень остался глух к упрекам и требованиям, а на оскорбление ответил просто – залепил ей такую пощечину, что она не удержалась на ногах. После этого он повторил, что ждет ужина, и отправился по своим делам.

Ужин Иллия, естественно, готовить не стала – за что вновь была бита. Не со злости, а так, для порядка – чтобы показать, кто здесь главный и как надо исполнять приказы. Судя по тому, что она усвоила, приказы требовалось исполнять исключительно по команде бегом, поэтому, придя в себя и ощупав языком качающийся зуб, принцесса немного смирила гордость, проглотила очередную порцию оскорблений и поплелась на камбуз – готовить.

Готовить она, надо сказать, умела – искусство это ей преподавали достаточно серьезно. Что поделать – традиция, каждая женщина, независимо от происхождения, обязана обладать некоторыми навыками, и поблажки, которые ей, как королевской дочери, давали, все же не позволяли отлынивать от учебы полностью. Поэтому ужин она сготовила довольно быстро – продукты на камбузе нашлись. Вряд ли у нее получилось вкусно, она и не старалась особо, но тут уж парень сам виноват, захотел – жри, что дают. Ее спаситель, а возможно, новый похититель, тем не менее, смолол все прямо-таки с небывалой скоростью и потребовал добавки. Добавки у нее, естественно, не нашлось, после чего она получила приказ эту самую добавку приготовить, ну и еще пинок под зад, сообщивший ей дополнительное ускорение.

Это было не то чтобы больно – никто не пытался причинить ей боль, а тем более вред. Но обидно оказалось донельзя, из глаз аж слезы брызнули. Ни слова не сказав, лишь мысленно пообещав, что, как только она вернется домой, то устроит своему мучителю такое… принцесса отправилась на камбуз. А потом ей пришлось идти туда в третий раз, и лишь после этого ей разрешили идти спать. Она вымоталась с непривычки так, что еле дотащилась на ватных ногах до своей каюты и, даже не раздевшись, рухнула в койку, заснув как убитая. А утром принцессу разбудил звон, раздавшийся, казалось, прямо в голове и ввинчивающийся под черепную коробку не хуже штопора. А когда она проснулась, до нее тем же непонятным способом была доведена одна-единственная мысль: «Жрать давай!»

Пришлось кое-как приводить себя в порядок и опять тащиться на камбуз – готовить. Правда, на этот раз дело пошло веселее – она уже знала, где что лежит, да и приготовить яичницу дело нехитрое. Вдобавок на камбузе нашлось изрядное количество неплохого кофе – экзотического напитка, в последнее время ставшего весьма популярным. Иллия никак не могла понять, что ее отец находит в этой горькой жиже, но варить кофе она все-таки научилась, поэтому, после недолгих размышлений, она приготовила его и сейчас. Пригодится – хорошо, нет… Ну и пусть подавится, урод.

Когда она вышла на палубу, то была приятно удивлена. Обычно она просыпалась намного позже, и потому в солнечный день здесь было жарко, а в пасмурный… Ну, пасмурный день – он и есть пасмурный. А сейчас стояло раннее утро, солнце уже взошло, но висело невысоко, и не успевший прогреться воздух приятно бодрил. Море переливалось всеми цветами радуги, и от многообразия красок захватывало дух – с берега никогда не увидишь такой красоты.