– То есть?

– Понимаешь, я, кажется, знаю, из-за чего меня пытаются убить…

Следующим на откровенный разговор вышел Элтон. И время выбрал, когда Аллен сидел в трапезной и с задумчивым видом пил из кубка подогретое вино со специями. Целитель долго, что было ему не свойственно, извинялся, а потом заявил, что не тот, за кого себя выдает. Точнее, очень даже тот, но не совсем и не только, и вообще… Честно говоря, наблюдать за метаниями человека, который не любил и не умел оправдываться, было одновременно и смешно, и неприятно, а потому, дождавшись короткой паузы в монологе, так, чтобы дух перевести и вина хлебнуть, а то в глотке пересохло, Аллен прервал целителя:

– Послушай, может, хватит уже?

– Э-э-э…

– Элтон, я прекрасно знаю, что ты ко мне приставлен. И знаю, из-за чего.

– Откуда? – целитель едва не подпрыгнул.

– Вычислил. Честно говоря, раньше не подозревал даже. Просто не думал, что моя скромная персона может привлечь чье-то внимание. Тем более внимание армейской разведки. Вот и не рассматривал такую возможность всерьез. И не делай такие большие глаза. У кого еще имеются боевые маги высокого класса, готовые вот так запросто скрыться, вжиться в куда более скучную и менее перспективную жизнь провинциального городка? Только не говори, что самый обычный, видел я, как другие на твои эксперименты реагировали. Так у кого? Включаем логику, думаем. Думаю, у разведки или личной королевской службы безопасности, больше никто вот так, запросто, на ум не приходит. Но у королевской охраны вряд ли есть подобные тебе – извини, но для этого ты мелковат. А причина… В принципе, основное мне понятно, просто она всегда казалась мне мелкой для такой интриги.

– Но откуда? Откуда ты знаешь?

– Я всегда знал, с детства, этот маленький нюанс от меня и не скрывали. Единственно, не понимаю, от чего все так быстро завертелось.

– Он, – тут Элтон ткнул пальцем вверх, – не проживет и месяца. Точнее, он уже умер, есть лишь видимость жизни, кукла, которую держат на ногах только усилия специально нанятого некроманта. Боятся, что начнется смута, а соседи этим непременно воспользуются. И ищут замену. Кое-кто сделал ставку на тебя.

– А кое-кто против? Не понимаю, я же должен быть в самом конце списка, есть и подостойнее.

– Да нету уже никого. Один с лошади упал, другой сливовой косточкой подавился. Понимаешь?

– Угу. Весело живем. И остается герцог Вискас? Глава нашей разведки? Или есть еще кто-то?

– Вискас. Сейчас только понял?

– Нет, уже давно. Просто мы никогда не пересекались, ранги несовместимы. Так рвется вперед?

– Ты не представляешь, как. Но начальник разведки он все же больше номинальный, поэтому из приказов Вискаса и его заместителя я выбрал второй. Продолжать охранять тебя.

– А какой был первым?

– А ты не догадываешься? Просто я не думал, что у него имеется столько людей, поэтому не связал с ним покушения на тебя.

– Ты всегда был плохим аналитиком, – усмехнулся Аллен. – Хотя и пытался сделать видимость обратного.

– Меня еще та девица, ну, в замке сектантов, с толку сбила, – пожал плечами Элтон. – Она мне совершенно неизвестна, а я считал, что знаю всех. Но она, наверное, была из личной гвардии Вискаса, чему я, кстати, не удивлен – наш герцог всегда был падок на молоденьких и субтильных. Только вот… что теперь?

– А ничего. Ну, разведчик ты – значит, разведчик. Вполне почетная и нужная работа. А приказ – он на то и приказ, чтоб его выполнять. Надеюсь, из-за этого ты моим другом быть не перестал?

– Нет.

– Вот и замечательно. Вечерком наведаемся к моему дорогому скольки-то там юродному дяде и побеседуем с ним. Пора заканчивать эту затянувшуюся комедию. Не смешно уже. И пожалуйста, не ставь в известность своих отцов-командиров, а то знают двое – знает и свинья.

– Мы с вами, – раздался голос из угла трапезной. Мужчины синхронно обернулись. – И не надо ругаться…

Не надо. А хотелось бы. Там, в углу, за большим столом пристроились Ирма, Селеста и Ричард. Хорошо еще, Лиину с собой не притащили. И как они, спрашивается, попали сюда? Хотя как попали – ясно, через дверь. Но как сделали это незамеченными? Ладно оборотень, когда он крадется, то умеет двигаться бесшумно и оставаться вне поля зрения. Эльфы умеют отводить глаза и казаться при этом неодушевленным предметом, хотя этот навык Ирма продемонстрировала впервые. Но Селеста-то как? Не иначе магией замаскировалась.

Однако же интересно. Девушки еще недавно друг друга на дух не переносили, а сейчас вон плечом к плечу сидят, даже не замечая этого. Боевые подруги, язви их в корень. Как бы их послать-то, чтоб не обиделись?

– А и пошли.

Аллен удивленно посмотрел на целителя. Элтон только усмехнулся в ответ:

– Лишними не будут. В конце концов, мы уже не в первый раз вместе воюем. Кому ты еще рискнешь доверить спину?

Барон посмотрел на собравшихся. Девчонки смотрели преданно и весело, Ричард лишь улыбался уголками губ. И впрямь, кому еще доверять? Аллен устало махнул рукой:

– Да и хрен с вами. Через два часа, при оружии, и кольчуги не забудьте. А то будет нам всем веселье.

Они шли по узкому, сырому коридору подземного хода. Очень старому, это было заметно. Не завалился он только потому, что неведомые строители не мелочились, а выложили стены из грубо обтесанных каменных глыб высотой в человеческий рост. На потолок пошли широкие плиты из все того же камня, и лишь пол оказался выложен камнями поменьше, напоминающими брусчатку мостовой.

Чувствовалось, что ходом этим уже давно не пользовались, а в последний раз ремонтировали и чистили его в лучшем случае лет сто назад. Стены были покрыты отвратительной, зеленой и скользкой даже на вид плесенью. В щели между плитами просачивалась вода, то каплями падая с низкого потолка за шиворот, то слабо журчащими тоненькими струйками стекающая на пол. В некоторых местах ее скопились целые лужи, кишащие всяческой живностью вроде мелких белесых червяков или личинок комаров. Ирма заметила, что не только она, но и все остальные стараются в эти лужи не наступать, брезгливо обходя или перепрыгивая их, но получалось далеко не всегда. В некоторых местах эти лужи разливались настолько, что миновать их, не замочив ног, было практически невозможно. Когда-то проложенные строителями водостоки давным-давно забились грязью, и воде зачастую просто некуда было уходить. Хорошо еще лужи были очень мелкими, но все равно – противно… Спасибо, Аллен в таких случаях молча подхватывал девушку на руки и переносил через излишне сырое место. Ричард делал то же самое с Селестой. И от чуткого уха Ирмы не укрылось, как все громче чавкают их сапоги – плотная и вроде бы хорошо навощённая кожа, способная какое-то время выдержать сырость, в этом коридоре постепенно сдавала свои позиции.

Вообще, даже интересно, кто построил этот ход. Не люди – слишком древними выглядят эти камни, хотя по стилю как раз на людей и похоже. И не эльфы – да, человеческие постройки часто стоят на фундаментах разрушенных эльфийских городов, но явно не в этом случае. Эльфы так никогда не строят, вот и весь сказ. Да и низковат для чистокровного эльфа такой ход, все неровности потолка головой пообтешет. Хотя, кстати, эльфийские руины здесь тоже имелись. Загадка… Ирма даже попробовала расспросить об этом спутников, но Аллен лишь пожал плечами, а Ричард вообще ничего не знал. Лишь Элтон с Селестой, переглянувшись, снизошли до объяснений. По их словам выходило, что и эльфийские дворцы строились не на пустом месте, а подминали под себя руины более древних сооружений. Чьих? Элтон лишь усмехнулся в ответ:

– Мы знаем лишь то, что ничего не знаем. Или ты что, все еще искренне веришь, что эльфы были первыми на этом континенте?

А потом Аллен на них цыкнул, тише, мол, и пришлось разговор прервать. Вот так, сама теперь догадывайся, что хотел сказать целитель. А еще шлепай дальше по коридору, стараясь не задеть покрытых плесенью стен, хотя это даже с эльфийской ловкостью не всегда получалось. Ирме было страшно даже представить, во что превратилась ее одежда, хотя вроде бы за последние, насыщенные событиями и проведенные в непрерывных странствиях дни можно было бы привыкнуть к грязи и лишениям. И это притом, что запах у плесени был не слишком противный. Скорее, наоборот – легкий аромат фиалок, вот что это напоминало. Не совсем цветочный аромат, но что-то очень близкое. И все равно – противно.