– Тю, да он обделался. Со страху, что ли?

– Не от страха, а от ярости, – впервые открыл рот Адуан. Очевидно, только для того, чтобы не молчать, хотя выглядело это глупо.

Ричард усмехнулся:

– Это хорошо, те, которые яростные, они вкуснее…

Ирма опять пропустила момент трансформации. Вот только что перед ней стоял человек – а сейчас из широкого, предусмотрительно расстегнутого ворота рубашки торчит уродливо-страшная в своей функциональности голова с могучими челюстями, и впрямь отдаленно напоминающая волчью. Адуан взвизгнул:

– Уберите демона!

– Я не демон, я оборотень, – тут же обиделся Ричард и в доказательство клацнул зубами. Странно, конечно, обращать в такой момент внимание на мелочи, но Ирме показалось забавным – голос его, несмотря на трансформацию, не изменился.

– Уберите! – теперь визгу Адуана мог позавидовать даже поросенок. У Ирмы заложило чувствительные эльфийские уши. – Вернется брат – он с вас за меня кожу сдерет!

– Брат? – Аллен удивленно приподнял брови. – Ах, да. Элтон, покажи ему.

Целитель пожал плечами, вытащил из кармана перстень, в который предусмотрительно продел шнурок на случай, если возникнет нужда повесить, скажем, на шею. Покачал трофей перед носом онемевшего от такой новости пленного.

– Ну что, говорить-то будешь?

Адуан сжал зубы. Барон вздохнул:

– Ну вот, так всегда. Девушки, выйдите, пожалуйста. Зрелище будет не для ваших глаз.

Селеста попыталась воспротивиться, дескать, она и не такое видала, но Аллен с целителем дружно рыкнули на нее, и магичку словно ветром сдуло. Что касается Ирмы, то она и без того не сильно жаждала оставаться здесь. Очень уж неуютно и промозгло было в камере. А еще, Ирме постоянно казалось, что даже стены этого помещения буквально пропитаны отчаянием тех, кто сидел в камере раньше. Замок старый, узников наверняка было много. Конечно, свалить раньше ей не позволяла гордость, но как только Аллен этого потребовал, девушка с облегчением воспользовалась моментом и вышла в коридор. Здесь все же не было ощущения каменного мешка, да и факелы на стенах горели во множестве, создавая если не яркое, то хотя бы сносное освещение. Селеста, кстати, тоже, хотя и продолжала хорохориться, но как только дверь в камеру закрылась, украдкой смахнула со лба бисеринки пота. Еще вчера это вызвало бы у Ирмы легкое злорадство, мол, не такая ты и железная, как пытаешься показать, но сейчас даже мимолетного желания позубоскалить девушка не испытывала.

Ожидание продлилось недолго, может, пару минут, и никаких звуков из-за двери не доносилось, но когда девушек впустили обратно, Адуан уже был сломлен. Элтон задавал вопросы, а тот, соответственно, отвечал, причем делал это быстро, без малейших понуканий. Вопросы, правда, были сплошь хозяйственные, вроде того, чем дышит каждый из слуг и в каком состоянии сокровищница. Судя по довольному, как у объевшегося сметаной кота, лицу целителя, текущее состояние дел в замке его полностью устраивало.

Наконец он закончил и, вытерев тыльной стороной ладони пот со лба, отступил назад. Аллен улыбнулся:

– Ты все? Мне можно приступать?

– Да вроде как бы все…

– Ну, если еще возникнут вопросы, всегда успеешь переспросить. Селеста, ты можешь открыть портал в мое поместье?

– На карте покажете, где оно – смогу. Если, конечно, там амулет установлен.

– Установлен, не волнуйся. Но сначала я тоже хочу кое-что спросить. Не подскажешь, мил-человек, что это такое?

Жестом ярмарочного фокусника барон извлек из сумки рваный и грязный балахон – один из тех, в которые были выряжены напавшие на него маги. Сейчас он больше напоминал половую тряпку, но Адуан и узнал его, и ответил не задумываясь:

– Это, кажется, у Всадников Праведного Пути одежда. У адептов. Не знаю только, какого ранга.

– О-па! А что это за всадники такие и с чем их едят?

Очевидно, насчет «едят» у Адуана были вполне конкретные ассоциации, поскольку он непроизвольно дернулся и скосил глаза на Ричарда. А тот, уже в человеческом облике, стоял спокойно, никого не трогал… Да что они тут делали-то? Ирме даже стало на миг жалко пленного, но только на миг.

– Я не знаю. Они появились лет десять назад. Там был старый замок, почти на границе, давно заброшенный, всадники его привели в порядок. Живут обособленно, никого не трогают, поклоняются какому-то своему богу. Какому – не знаю, честное слово, я даже названия не запомнил, ни к чему мне это. Трогать этих богомольцев не рискуют, уж слишком их адепты горазды вместо «здрасьте» огненными шарами кидаться. Зато при деньгах, откуда – не знаю, но платят хорошо. С ними многие торгуют.

– Но не ты?

– Но не мы. Наш замок слишком далеко, они сюда не забредают. Вообще не слишком любят куда-то ездить.

– Ну, с телепортистами и смысла особого нет задницы отбивать, – под нос, так, что слышала только Ирма, буркнул Аллен. – Покажешь на карте, где их замок?

Показал, куда же он делся. Барон только кивнул удовлетворенно, ткнул пальцем в нарисованный кружок:

– Самый центр треугольника ошибок. Элтон, я тебе не говорил, что ты гений?

– Нет, но я с удовольствием послушаю, – целитель деланно потупил глаза, но потом не выдержал и расхохотался. – Ну что, будем их за жабры брать?

– Сначала решим твой вопрос, это быстрее, а потом уже и их выпотрошим. Все надо делать последовательно. Пойдемте, дамы и господа.

С этими словами Аллен вышел из камеры, остальные последовали за ним. Вслед раздался дикий вопль:

– Стойте! Вы обещали…

– И слово свое я сдержу, – барон обернулся, и улыбка на его лице показалась Ирме хищной. Такую она видела как-то у волка… И кто здесь оборотень? – Я обещал тебе жизнь. Жизнь – но не свободу.

Дверь глухо лязгнула, отрезая Адуана от мира. Еще один вопль, который не могли заглушить даже три слоя обитого железом дуба, – но Аллен уже шел прочь, не обращая на них внимания, и товарищам оставалось только следовать за бароном.

Весь остаток, точнее, большая часть, дня пролетел с невероятной скоростью. Аллен развил бурную деятельность, и Селеста к вечеру выглядела бледной тенью себя прежней. Лицо осунулось, щеки ввалились, а вокруг глаз образовались синие круги. Еще бы, барон эксплуатировал ее по полной программе, причем не как женщину (Ирма полагала, что Селеста была бы этому совсем не против), а как мага.

Вначале девушке пришлось открыть портал в поместье барона, откуда тот вернулся спустя час (опять портал), и привел с собой шестнадцать могучих, широкоплечих мужчин в полном боевом облачении и еще столько же парней моложе и недотепистее, но экипированных не хуже. Эти люди должны были стать ядром дружины Элтона. Серьезный народ. Впрочем, Аллен у себя плохих и ненадежных не держал. Присягу новому командиру они принесли незамедлительно, хотя целитель и пытался отнекиваться. Его, похоже, очень волновала мысль о том, что же будет, если местный король не признает его взятые на меч права. Барон тут же его успокоил, пояснив, что это формальность, и максимум, что может потребоваться, это некоторая сумма в золоте. Учитывая достаточно приличную сумму в замковой сокровищнице, это вряд ли могло стать для Элтона чем-то болезненным. Целитель, кряхтя, согласился, и Аллен тут же, пока он не опомнился, потащил Элтона в здешнюю столицу. Потом вернулся за деньгами. Затем опять в столицу. И, наконец, к вечеру сияющий, как новенький медяк Элтон вернулся в замок уже с бумагами, подтверждающими его титул. Элтон ла Коста, маркиз… Для выходца из простонародья – верх мечтаний. А что старая знать все равно не признает его равным себе – плевать. Как бы ни кривились, в открытую хамить магу все равно не рискнут, а смешки за спиной пережить можно. Тем более, кто Элтона знал – тот его уважал, что с титулом, что без, а незнакомые – тьфу на них. Примерно так Аллен и выразился.

Элтону-то хорошо, а вот Селеста после шести порталов за день еле держалась на ногах, хотя и всячески пыталась не показывать свою усталость. Ирма за это даже зауважала ее немного. Мужчины, правда, с ней поступили, как и положено, с истинно провинциальной неотесанностью. В смысле, сказали пару теплых и ласковых слов, после чего, срочно заставив поужинать, отправили магичку спать. Как ни возмущалась Селеста, ей это не помогло, хотя дулась она больше для виду. Ирма могла поклясться, что девушка заснула раньше, чем ее голова коснулась подушки.