Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Герцль еще не имел достаточно данных для положительного обоснования своей национальной идеи, но отрицательный мотив был налицо: «Нация есть историческая группа людей с явными призна­ками общности, объединяемая наличностью общего врага. Враг де­лает нас народом помимо нашей воли». Враг существует везде, где есть диаспора, а потому из враждебных стран нужно уйти в свое го­сударство. Старая, как еврейский голус, мессианская мечта облек­лась в уме Герцля в современные политические формы. В отличие от своих предшественников, стремившихся путем колонизации посте­пенно закрепить за собой территорию Палестины в надежде потом добиться государственной автономии, он решил строить здание сверху: сначала нужно добиться от великих держав публичного акта, признающего право еврейского народа на определенную террито­рию, а потом приступить к массовому заселению ее выходцами из диаспоры. При этом имелись в виду две территории: Палестина или Аргентина, так как в последней тогда началась усиленная колониза­ция на средства барона Гирша.

В книге «Еврейское государство» Герцль развил план осуществ­ления своей идеи в таких деталях, которые придают этому произве­дению характер социальной утопии, вроде опубликованных тогда романов Беллами и венского журналиста Герцка («Фрейланд», 1890). Он сам писал тогда в своем дневнике (май 1895 г.): «С некоторого времени я занят одним делом, имеющим огромное значение. Оно по­хоже на грандиозную мечту. Если роман не станет делом, то дело может стать романом». В этом проекте Герцль предлагал учредить в Англии две большие организации: Союз евреев (Society of Jews) и Еврейскую компанию (Jewish Company). Союз ведет переговоры с державами об уступке евреям нейтральной территории и вырабаты­вает конституцию для нового государства (автор рекомендует либо демократическую монархию, либо аристократическую республи­ку). Еврейская компания организует переселение, которое будет продолжаться несколько десятилетий; она создает финансовый орган в виде акционерного банка по типу английских колониза­ционных банков, получающих «чартер» на заселение той или дру­гой территории вне Европы. Главное правление Еврейской ком­пании находится в Лондоне, «под защитою великой, в данное вре­мя не антисемитской, державы» (отсюда и вышеприведенные англий­ские названия союза и компании). Автор проекта объясняет, что не имеет в виду превратить евреев в народ исключительно земледель­ческий, а считает более подходящею для них широкую торгово­промышленную деятельность, конечно на почве сельского хозяйства.

Герцль предвидел много возражений со стороны противников этого смелого проекта: одни будут считать его неосуществимым, уто­пичным, а другие нежелательным, даже вредным. Против принци­пиальных возражений он выдвигает в названной книге следующие доводы: «Я не считаю еврейский вопрос ни социальным, ни религи­озным, хотя он имеет и ту и другую окраску. Это — вопрос нацио­нальный, и, чтобы разрешить его, надо сделать его вопросом миро­вой политики, который будет разрешен в совете культурных наро­дов. Мы — народ, единый народ (Wir sind ein Volk, ein Volk). Мы везде честно старались раствориться в окружающей нас среде, сохра­няя только веру наших предков. Но напрасно мы являемся верными, часто даже чрезмерными, патриотами. В наших отечествах, где мы живем много веков, нас называют чужаками. Кого в стране надо счи­тать чужим, зависит, конечно, от воли большинства: это вопрос силы, как все в международном общении... А при настоящем положении вещей в мире и, вероятно, еще долго сила будет впереди права». Герцль признает, что полная ассимиляция с окружающими народа­ми могла бы разрешить еврейский вопрос, если бы она стала массо­вым явлением и была бы доведена до конца, но так как массы не хо­тят или не могут ассимилироваться, то они должны удалиться в осо­бое государство; это облегчит остающимся в диаспоре возможность слияния с господствующими нациями и положит конец антисемитиз­му. Отсюда первоначальная формула герцлевского сионизма: «Со­здать правоохраненное убежище для тех, которые не хотят или не могут ассимилироваться».

Написав в Париже брошюру «Еврейское государство», Герцль не спешил ее опубликовать. Он решил раньше посоветоваться с дру­зьями, а также изложить свой проект некоторым богатым филантро­пам, от которых ожидал содействия. Летом 1895 года он вел устные и письменные переговоры с бароном Гиршем, покровителем коло­низации Аргентины, стараясь склонить его к своему политичес­кому плану; но финансист-практик не мог отнестись к такому пла­ну иначе как к фантазии. Близкие друзья тоже сомневались в успехе проекта Герцля. Только один из них, живший в Париже Макс Нор­дау, сразу примкнул к Герцлю и проникся его настроением. В том пути, который привел обоих писателей к еврейской национальной про­блеме, было много общих этапов. Макс Нордау (1849-1923), родив­шийся в Будапеште в семье еврейского учителя Гавриила Зюдфельда, был старше своего земляка Герцля и во время их встречи в Пари­же пользовался большею литературною славою. Он тоже начал с га­зетных фельетонов, но потом как врач-психиатр перешел к вопро­сам социальной психологии. В ряде бойко написанных книг Нордау раскрывал изнанку блестящей европейской культуры. В 1883 г. в Евро­пе нашумела его книга «Условная ложь культурных людей» («Die conventionellen Lügen der Kulturmenscheit»), а позже его «Парадоксы» и «Вырождение» (Entartung, 1892). Как и Герцля, еврейский вопрос начал интересовать жившего в Париже Нордау в первый год дрейфусиады. И когда венский журналист явился к нему с проектом со­здания еврейского государства, парадоксальный ум Нордау воспри­нял эту идею как единственный радикальный способ решения веко­вой проблемы. Он сделался верным сподвижником Герцля в деле пропаганды политического сионизма, и имена обоих писателей фи­гурировали всегда рядом в качестве признанных вождей сионистской партии.

Весною 1896 года «Еврейское государство» Герцля вышло в свет в Вене, куда автор возвратился после долгого пребывания в Париже. В столице Австрии тогда волновались по поводу образования анти­семитского большинства в городской думе и повторного избрания Люэгэра в бургомистры вопреки воле императора (§ 8). Овладевшее еврейским обществом отчаяние должно было немало способствовать успеху книги Герцля. Старые союзы палестинофилов в Галиции, Румынии и России горячо откликнулись на призыв нового поли­тического Мессии. В письмах к нему из этих кругов определенно указывалось, что речь может идти лишь об одной территории для будущего еврейского государства, о Палестине. Тогда Герцль, раньше колебавшийся между Палестиной и Аргентиной, поднял знамя Сиона. Он видел пред собою готовую армию, прежние круж­ки «Ховеве Цион», и надеялся втянуть ее в новую политическую организацию.

Чтобы доказать реальность своих казавшихся утопическими планов, Герцль начал зондировать почву в дипломатических кругах относительно возможности концессии в Палестине. В июне 1896 г. он побывал в Константинополе и вел там секретные переговоры с агентами турецкого правительства. Здесь, в кругу продажной сул­танской камарильи, он убедился, что нелегко будет добиться от Абдул-Гамида каких-либо концессий прямыми путями, а придется при­бегать к дипломатическим хитростям. Он отправился в Лондон, что­бы подготовить здесь вторую операционную базу для своей дипло­матической экспедиции. Известный писатель Израиль Зангвиль ввел гостя в клуб «Маккавеев», и здесь Герцль произнес речь, которую начал с сенсационного сообщения, что «план основания еврейского государства очень серьезно обсуждается правящими особами», меж­ду тем как еврейские общественные деятели Запада считают этот план затеей фантазеров. Он решительно высказался против прежней сис­темы «инфильтрации» в Палестину мелких групп колонистов, ибо без официальной и международно признанной хартии на массовое заселение страны поселенцы рискуют быть выброшенными оттуда. Через несколько месяцев он говорил в Вене, в собрании Австро-Ев­рейского союза (Oesterreichisch-Israelitische Union), что тяжелое фи­нансовое положение Турции может побудить султана дать евреям нужные концессии за крупный заем, который должны реализовать еврейские финансисты Европы. Каково было настроение аудитории, перед которою Герцль рисовал такие перспективы, видно из всту­пительных слов его речи: «Некоторые из вас слышали, вероятно, что я хочу основать еврейское государство, и вы явились сюда, чтобы посмотреть на этого смешного чудака, затеявшего столь необыкновенное предприятие». И он старался опровергнуть мне­ние о химеричности своего плана, а также отбросить более тяже­лый упрек: что такой план может усилить антисемитизм, подры­вая доверие к местному патриотизму евреев и выставляя их единой нацией вопреки догме ассимиляции.

62
{"b":"854325","o":1}