Все, что я успел — создать Плеть и накинуть на ближайшую тварь, пытающуюся утащить в небо господина поручика. Ее более успешные товарки продолжали быстро набирать высоту с замершими от страха гражданскими магами.

Я подтянул Плетью пойманного крылана к себе, благо, вес Панциря давал дополнительные преимущества. Но «довести» тварь до башни не успел. Она выпустила свою жертву раньше, яростно ругаясь на иномирном.

Кандраев упал рядом со стеной. Благо, мне следовало похвалить инфраструктуру Самары, точнее ее некоторое отсутствие. Дорога к Речной башне была плохонькая, не булыжная. Видимо, сюда без особой нужды старались лишний раз и не захаживать.

Поэтому приземлился поручик на сырую землю. И судя по стонам, может, и сломал что-нибудь, но был еще жив. В отличие от наших товарищей по обороне. Они падали вниз с высоты в полсотни метров, брякнулись словно игрушки, набитые песком и более признаков жизни не подавали. Зараза.

Я ожидал, что теперь крыланы всем своим скопищем примутся за меня. Да, осталось их меньше десятка. И более того, в текущем состоянии итог нашей схватки мне виделся в радужных тонах. Однако эти мерзкие птерообезьянодактили оказались еще более умными, чем я о них думал.

Крыланы бросили невкусные и неприподъемные консервы и направились к центру города. Аккурат к площади. Наверное, они действительно наведут сейчас там шороха. Но у недомов есть ружья. А у меня появилась миссия поважнее.

К тому же, больше оборонять Речную башню не имело никакого смысла. По одной простой причине — оборона оказалась прорвана. Вообще, имелось несколько вариантов. Первый и самый логичный — тихой сапой уйти огородами. Перчатка по-прежнему при мне, нетерпеливо гарцующий конь — внизу.

Второй вариант, менее логичный, но более благородный — броситься на помощь к центральным воротам, одолеть врага на одном из флангов, а потом уже спешить на подмогу в районе прорыва.

И третий вообще нелогичный, но героический — осмотреть место прорыва в тылу и помочь обороняющимся, если они еще остались. Потому что внутреннее чутье мне подсказывало — там генерал-губернатор выставил точно не сливки здешнего магического мира.

Думал я недолго. К тому же, на мне все еще был надет коричневый дорожный плащ, который, как известно, любил приключения больше, чем инстинкт самосохранения. Но, кроме шуток, я понимал еще кое-что. Если Самару сметут, то я лишусь очень хорошего перевалочного пункта, потенциального рынка и источника дополнительной информации. К тому же, меня грызло чувство вины. Казалось, что возникновение Разлома напрямую связано с моим появлением. Точнее, сульфаром Падшего, какой лежал в вещевом мешке.

Потому я сбросил Панцирь (двигаться в нем оказалось тем еще извращением) и довольно быстро спустился вниз. Запрыгнул на спину Ваське и еле успел схватить поводья, как кьярд рванул вперед, демонстрируя мне аттракцион «Стань космонавтом или ощути на себе все виды перегрузок».

— Надо с-с-спешить, — вроде даже извинился он.

— А когда нам не надо было куда-то спешить? — со вздохом спросил я.

Васька, как существо пусть и иномирное, но все же невероятно мудрое, на риторические вопросы не отвечал. Замечательная привычка, как по мне, экономит много времени. А на последнее сейчас был жуткий дефицит.

Едва мы взмыли в воздух, как я увидел прореху в палисаде с восточной стороны. Брешь оказалась весьма внушительных размеров. Около трех десятков шпиронов во главе с двумя Падшими прошли там. И продолжали двигаться по направлению к центру города.

Падшие ехали верхом на могучих псевдоносорогах, покачиваясь при каждом движении, но не подавая признаков жизни. Будто куклы.

Я же быстро соображал. Итак, прорвался по размерам примерно такой же отряд, как со стороны главных ворот. Даже если генерал-губернатор совладает с теми, то эти ребята поставят финальную точку в сражении.

Шпироны шли неторопливо, но вместе с тем неотвратимо, сминая слабое сопротивление защитников. Судя по лежащим тушам исполинов, четыре особи — это все, на что хватило сил у магов. Да и самих волшебников теперь видно не было. Тел нет, значит, попросту сбежали, жалкие трусы. С другой стороны, не мне их осуждать.

Хиты, как называл их господин поручик, внушали страх и уважение. Они не двигались — плыли, как бронированные корабли, круша все на своем пути. Как говорится, у носорогов слабое зрение, но это не их проблема. Вот и тут было нечто подобное. Даже каменные здания не останавливали шпиронов, лишь немного замедляли. Единственный раз за все время один не самый умный из них обрушил на себя сразу два этажа дома, да так и не выбрался из завалов. А ведь я знаю, куда они идут.

На площади, забитой войсками, царила неразбериха. Стройные ряды недомов разбились на беспорядочно бегающих людей, стреляющих в небо. Точнее, в крыланов. И надо сказать, последних действительно осталось немного — всего трое. Но и дел они успели наворотить, судя по кровавым ошметкам, немалых.

Я склонялся к тому, что недомы даже справятся. Вот только потом до них доберутся шпироны вместе с Падшими. И финита ля комедиа, как говорила тетя. И если каким-то чудом эту массивную атаку удастся отбить исключительно силами Ситникова и его ближайшего круга, то восстанавливать попросту будет нечего. Необходимо остановить хитов любой ценой. Я прислушался к себе и понял, что вообще не уверен в успехе. Но самое гадкое — уже осознал, что поступлю именно так. Потому ударил пятками по бокам Васьки, направляя его к врагу.

— Глупос-с-сть затеял, — отозвался кьярд, но все же устремился вперед.

— Есть такое ощущение, — ответил ему я. — Но не ошибается тот, кто ничего не делает.

Как существо не просто мудрое, но и обладающее высшей степенью благоразумия, Васька знал, что переубеждать дураков не имеет никакого смысла. Поэтому остаток пути мы провели в скорбном молчании. Ей-богу, как будто на поминках сидим. Или это я вперед забежал?

Что забавно, страха не было. Конечно, меня колотило, но совершенно от другого. Я мандражировал по причине сомнения. Получится ли? Или все задуманное окажется зря? Фуф, сейчас посмотрим.

Я спешился, накидывая на себя Эгиду и Панцирь. Так, на всякий случай. Понятно, что от удара шпирона меня такая защита не спасет. Внутри точно что-нибудь помнется. Но и противник не должен понимать, что я что-то задумал.

— Васька, лети к генерал-губернатору. Ну, это тот толстый мужик в возрасте. Помоги ему. Если кто-то и может их остановить, то ты.

— Я ос-с-станусь, — гордо ответил кьярд.

— Если ничего не получится — погибнешь вместе со мной. Если все получится, то я выживу, а ты все равно погибнешь. Так что давай надеяться на лучшее. Мы сейчас отбиваем атаку и все выживают, а?

Кьярд с упорством не волшебного коня, а самого настоящего осла, не сдвинулся с места.

— Васька, я не приказываю, я тебя очень прошу, помоги ему. Я выживу.

— Обещаешь? — неожиданно спросил кьярд голосом.

Самым настоящим, человеческим. Низким, густым, как туман над родной Волгой. Блин, я не знал, что он может говорить. А как же неправильное строение связок и все такое? Хотя, чего это я. То, что Васька летает без всяких крыльев никого не смущает?

— Обещаю, — не дрогнув, соврал я.

Кьярд, как существо гордое, благородное и доверчивое, поверил мне. Он приблизился и дыхнул в мое лицо горячим воздухом. А после резво поскакал в сторону центральных ворот.

Я же развернулся к надвигающейся армии иномирных тварей и пары Падших, направляющихся ко мне. Трещало дерево домов, скрипели съезжающие камни, проседала брусчатка. Эх, мне бы Небесный огонь, да первый ранг! Ну да ладно, будем работать с тем, что есть. Я улыбнулся и пошел навстречу.

Иногда я искренне завидовал тем, кто не испытывает страха. Я про тех самых, отбитых людей, кто на завтрак прыгают с парашютом, в обед плавают с акулами, а перед ужином, в сильную бурю, штурмуют Эверест.

Нет, дело не в том, что я считал себя трусом. Скорее очень часто искренне не понимал, зачем именно сейчас рисковать понапрасну своим здоровьем. Стоит ли оно того? В футболе это, вообще, частая ситуация. Каждый раз, когда видишь летящего в тебя двумя ногами защитника, подумаешь — идти ли на мяч до конца или черт с ним.