— Ваше Величество, позвольте задать личный вопрос, — внезапно произнес он.

Разумовский нахмурился. Уж очень ему не нравился этот пацан. Он походил на крысу, которая вместо того, чтобы убегать от кошки, неожиданно остановилась и внимательно разглядывает преследователя. Так не бывает, и не должно быть. Один бежит, второй догоняет. Всегда!

Романов, может, и смешался, однако виду не подал. Такую глыбу просто так не пробить.

— Задавай, — великодушно позволил он.

— Вы азартный человек?

Борис Карлович задрожал. Вспомнились ему Карловы Вары и пьяный цесаревич, тогда еще Ромик, и никакой не Николаевич. Промелькнули перед глазами проигранные в Монако фамильные поместья, которые после с трудом удалось выкупить. И пьяница Рахманов, генерал от инфантерии[11] вспомнился, старый пройдоха, с которым Его Величество на спор лазили на шпиль дома офицеров.

Продолжалось это долго, но по молодости. И прекратилось внезапно, как только будущий Император женился. Елизавета Сергеевна подобных вольностей не терпела. И держала мужа в ежовых рукавицах.

Первым делом она запретила карты во всем окружении Императора. Кто позволял себе нарушить вето, переводился под благовидным предлогом подальше от столицы.

Следом появился закон о запрете игры в кости в Петербурге и двадцати верстах от него. Причина одна — слишком много драк после подобной забавы. А ведь в Петербурге сосредоточено множество высокоранговых магов. Неровен час, кто взбаламутится.

По мнению Разумовского, уж сильно все было притянуто за уши. Однако Романов съел и это. Закончилось тем, что на все государевы поездки супруга стала сопровождать Императора. И эпоха великого кутежа и вопросов, что же вытворит Его Величество, сошла на нет. Вот теперь застенец, чтоб его черти в аду шпицрутенами баловали…

— Можно сказать и так, — согласился с усмешкой Романов.

— Не сочтите за дерзость, но я предлагаю Вам пари. Как я понял, Вы собираетесь посетить футбольные соревнования?

Император поймал взгляд застенца и посмотрел на афишу, лежащую на углу стола.

— Была такая мысль. У светлейшего князя, — указал он на брата, — сын за «Пажей» играет.

— Я тоже участвую. Я и моя команда.

— Наслышан, наслышан, — усмехнулся Император. — Мне докладывали, что ты набрал простолюдинов и обучаешь их футболу.

— Не только. На воротах у нас стоит моя однокурсница по лицею. Дмитриева Елизавета Павловна. Итак, как говорил, я предлагаю Вам пари. Если моя команда выиграет турнир — Вы дадите дворянский титул моей тете, а вместе с этим и защиту. Если нет, то вольны будете делать с ней и со мной все, что посчитаете нужным. А я останусь Вашим вечным должником.

Разумовский покачал головой. Все-таки, каков наглец!

— Пари на дворянский титул, — сложил перед собой на груди руки Император. — Признаться, такого мне делать еще не приходилось.

Борис Карлович скривился. Хотя бы потому, что мог сходу вспомнить шесть случаев, опровергающих это заявление. Ан нет, семь, как-то он графа Воеводина забыл.

— Будь по-твоему, — шагнул вперед Император, протягивая руку. Застенец ее пожал не задумываясь. — Выигрываешь турнир, твоя тетка становится графиней. Если нет…

Он не договорил и лукаво улыбнулся, явно довольный сделкой.

— Можешь идти. Тебе же надо отдохнуть перед завтрашними играми.

Когда двери за застенцем закрылись, первым на Императора накинулся брат.

— Ваше Величество, стоило ли все это затевать, если теперь все пустить на самотек?

Борис Карлович обычно считал Володю глупым и пустым человеком, однако сейчас вынужден был с ним согласиться.

— Вернуть ее — значит отдать застенцам рычаг управления мальчишкой, — добавил Разумовский.

— Да не беспокойтесь вы, — усмехнулся Романов. — Никто ее возвращать не собирается. Как и давать ей титул. Теперь мальчишка в нашей власти. Небольшие пари делают жизнь не такой серой, ведь так?

Его Величество подошел к брату и с высоты собственного роста посмотрел тому в глаза.

— Все, что теперь нужно, чтобы «Пажи» победили. Надеюсь, с этим не будет проблем?

От Императора я вышел на дрожащих ногах. Прислонился к стене, и тут меня по-настоящему накрыло.

Адреналин стучал в висках, шея вся взмокла. Хотелось сейчас сползти куда-нибудь и там затихнуть. Но нельзя. Меншиковский дворец — слишком людное место, да и Черевин неподалеку, смотрит волком.

Наши отношения и раньше теплыми нельзя было назвать. А теперь они станут еще более натянутыми. Но что тут поделаешь. Каждое действие имеет за собой определенное последствие. Я знал, на что шел.

Однако больше всего сейчас заботил разговор с Императором. Сам не знаю, откуда во мне столько наглости взялось. Но сложилась патовая ситуация, которую надо было быстро разрешить. Я и разрешил. Правда, загнал себя в новую ловушку.

Выиграть турнир! Нет, в принципе, никогда нет ничего невозможного. В конце концов, когда-то и Лестер взял АПЛ[12]. А звезд там не было, только хороший тренер и ровная игра. С другой стороны, надо всегда трезво подходить к поставленным целям, а не лететь вперед с шашкой наголо. Ладно, поборемся. Вариантов теперь все равно нет.

Я отдышался, немного успокоился и сделал шаг по направлению к выходу. Видимо, поторопился. Потому что тут же зашатался и чуть не упал. Вот ведь, как меня проняло.

Черевин оказался рядом. Правда, лишь для того, чтобы ехидно заметить:

— Что, Николай Федорович, устали после ночных похождений?

Я спокойно отнесся к его словам. Понятно, что он сейчас злится. По-любому, боится за свое место. Неизвестно, кстати, что будет с его карьерой после всего. Только не стоит забываться, штабс-капитан. Топор забудет, дерево запомнит.

По пути домой я расстегнул шинель — моросил дождь, но мне было жарко, словно из бани вышел. Зато хотя бы немного успокоился и пришел в себя. Значит, надо выиграть. Других вариантов я не вижу совсем.

Итак, участвует восемь команд. Грустно тут, конечно, с футболом. У нас на обычный детский турнир всегда заявлялось от шестнадцати и больше. С другой стороны, мне же лучше. Значит, надо выиграть всего три раза.

Плохо, что я знал только уровень игры «Пажей». Остальные команды были темными лошадками. С другой стороны, именно «Пажи» являлись чемпионами последних лет. Поэтому вполне непризрачная надежда на проход в финал имелась.

Только вот там будет тяжело. В товарищеской игре сработал фактор внезапности. Мы вовремя забили, поймали противника на растерянности и не дали заколотить себе. Внутреннее чутье мне подсказывает, что на этот раз легкой прогулки не будет. И победу придется выгрызать зубами.

Дома царил форменный бардак. В хорошем смысле этого слова. Тетя оклемалась от своего обколотого состояния и пришла в относительную норму. Хотя мне и потребовалось около часа, чтобы объяснить ей все вводные.

На улицу по определенным причинам тете Маше выходить пока не рекомендовалось. Она тут все же на птичьих правах. С другой стороны, и занять себя чем-то надо было. Поэтому тетя Маша взялась за то, что любила больше всего — готовить.

Для начала она отправила Иллариона в лавку, написав ему полный список для нескольких блюд — борща, мяса по-французски и своего коронного вишневого пирога. Затем откуда-то достала на свет божий две сковороды, кастрюлю и даже противень. А еще я узнал, что у нас в доме есть дровяная печь. Что стало совсем сюрпризом.

— Коля, конечно, захламили вы кухню, — накинулась она на меня. — Пал Палыч, куда засобирался? Давай, еще чаю налью.

Соседушко поежился под моим взглядом, но на месте усидел, не исчез. Лишь звякнул чашкой о блюдце, поставив их на край стола. А я втянул носом знакомый запах тетиного борща, и у меня слюнки потекли. Словно опять дома оказался. С другой стороны, я действительно дома.

— Это что такое? — показал я на железного монстра у стены, на котором как раз стояла здоровенная кастрюля. Скорее всего, с тем самым борщом.