Однако Будочник, точнее, его старая версия, сидела теперь передо мной. Вполне живая, хотя, судя по внешнему виду, к этому вопросу можно будет вернуться через пару лет. Сейчас мой учитель крутил в шершавых пожелтевших от никотина пальцах сигарету и не без удовольствия следил за моим офигевшим видом.

— Как? — только и смог я выдавить из себя.

— Лицеист, лицеист, время, конечно, ускорило свой бег, однако мы все равно еще не дожили до понимания подобной лаконичности.

Он говорил быстро, но при этом размеренно, словно утратив частичку своего безумия.

— Как ты выжил? — я даже не заметил, как перешел на «ты». — Я ведь видел, заклинание третьего ранга, истощение…

Я говорил обрывками фраз, невпопад, то и дело сбиваясь с мысли. А старик молча курил с печальной полуулыбкой на лице. Он медленно потянулся к карману и вытащил длинную цепочку с оплавленным на конце амулетом. Когда-то там был драгоценный камень, но теперь от него остался лишь выгоревший остов, напоминавший кусок угля.

— Старый прием с исчерпыванием силы до дна, — сказал он. — До полного. Без возможности восстановления. Но ты хотя бы остаешься жив и здоров, если это можно так назвать. Редкий амулет, очень редкий.

— Получается… Ты… Вы, теперь не маг?

— Именно, лицеист, за все надо платить. В том числе за свои старые долги.

— А откуда у Вас этот амулет, если он такой уж редкий?

— Старый приятель одолжил, — горько усмехнулся Будочник.

А мне вдруг вспомнились слова Варвары: «Случившееся с ним — трагедия для любого из нас». Под «нами» девушка имела в виду не людей, а магов. Они думала, что я так сильно убиваюсь из-за того, что Будочник истощился.

— Я очень… рад.

— Лицеист, это весьма грубо — радоваться окончанию магической карьеры человека, — с неким укором ответил Будочник. — Пусть и такого, как я.

— Нет, я не про то…

Меня прервал топот сапог на лестнице, после чего в комнату ворвался подполковник Черевин. Вид у Алексея Антоновича был не просто встревоженный, а такой, словно его оставили на каруле, а он проспал целую войну. Казак непонимающим взглядом обвел меня и Будочника, после чего все же спросил:

— Николай Федорович, у Вас все в порядке?

Блин, я же сам отправил Иллариона за охраной! С другой стороны, а какие были варианты?

— Да, да, просто, возникло небольшое недопонимание, Ваше Высокоблагородие.

Черевин кивнул мне, после чего посмотрел на Будочника и повторил движение. Только на этот раз сомкнул каблуки и вытянулся в струнку. Подполковник не произнес ни слова, однако в каждой частичке его тела чувствовалось глубокое уважение к моему учителю. М-да уж, день откровений.

Если сейчас сюда войдет Император, объявит, что Будочник его родной брат, которого похитили в детстве, а после они пустятся в страстный индийский танец, я даже бровью не поведу.

— Лицеист, открой окна, — приказал Будочник, прикуривая еще одну сигарету. — Тут у тебя дурно пахнет.

— Табаком и пахнет, — отмахнулся я, но все же пошел выполнять поручение. Было в тоне гостя нечто подобное, с чем решительно невозможно спорить.

— Нет, у тебя в спальне пахнет тяжело больным человеком. Надеюсь, к тебе не приходили гости?

Только теперь до меня дошло, какая тут сейчас вонь. Несколько дней не мылся и ходил в судно, которое по-прежнему стояло под кроватью. Я-то уже принюхался, свои фикалии, как известно, не пахнет, но можно представить, какое неизгладимое впечатление произвел на Варвару. А ведь она и бровью не повела.

— И что теперь? — спросил я, распахивая окно.

— Лицеист, попробуй разговаривать так, чтобы тебя понимали. Это очень сильно поможет в жизни.

— Я к тому, что Вы теперь будете делать?

— А что изменилось? — закашлялся Будочник. — Я лишен магии, но по-прежнему могу тебя обучать.

— Но Вы… — я замялся, не зная, как бы помягче это сказать.

— Старая развалина, так, лицеист? — рассмеялся мой гость. — Ну, знаешь, для семидесяти восьми я выгляжу довольно неплохо. Не беспокойся, пока я могу обслуживать себя. Как только перестану, сразу скажу тебе. Ведь ты ловко обращаешься с суднами, я все правильно понял?

Он ткнул тростью мне под кровать, заставляя в очередной раз краснеть. Будочник решил, что на этом нашу встречу можно подводить к концу. Он тяжело поднялся, медленно направившись к выходу. Да, никакой былой порывистости и резвости теперь в нем не осталось.

— И когда мы продолжим? — спросил я вслед.

— Когда я сочту нужным, — бросил тот, даже не оборачиваясь. — Пока ты не готов. Занимайся своими глупыми делами: ходи в лицей, играй в футбол. Скоро твоя привычная жизнь изменится.

Ну да, чего я еще ожидал? Будочник как кот, уходит и приходит, когда захочет. И, кстати, жизней у него примерно столько же. Будем надеяться.

Сказать по правде, у меня словно камень с души упал. Наверное, я какой-то неправильный, но мне было абсолютно плевать на магию. Скорее всего, потому что она у меня относительно недавно. Поэтому какая разница — есть у Будочника магия или нет? Да, без нее тело начнет стремительно разрушаться. Иными словами, мой учитель станет обычным человеком, в данном случае старым. Вернее, уже стал. Но, что самое важное — он до сих пор был жив. А разве не это главное?

Правда, меня смущало несколько моментов. К примеру, Будочник заявился днем, на глазах у Конвоя. И те, между прочим, его пропустили. Из-за того, что мой учитель спас всем казакам жизнь? Нет, вряд ли это могло стать достаточно веской причиной. У Черевина что самое главное? Приказ. А уже потом все остальное.

Я в очередной раз проспал что-то важное. Будочник явно не так прост. И какое-то влияние на Императора имеет. Или у учителя невероятно сильный покровитель. Сказал, и сам чуть не рассмеялся. Покровитель? У Будочника? Стал бы он столько лет ютиться в той лачуге и жить как бомж?

В общем, все это было очень уж странно. А мне всегда не нравилось то, что я не понимал.

Но Будочник напомнил еще одну важную вещь — футбол. Точнее, товарищеский матч, который должен был состояться завтра, если память мне не изменяет. Неясно, не решил ли его отменить Шелия. Все-таки, город еще не оправился после серьезного нападения чудовищ. С другой стороны, он вроде и писем никаких по этому поводу не присылал. А для аристократа дать заднюю без предварительного предупреждения — смерти подобно.

Эх, тяжело без телефонов. Сейчас бы написать: «Серег, привет, че там по поводу завтрашнего матча?». И все дела.

Я вспомнил одно подходящее заклинание из книжек. Само собой, не из самоучителя. Недавно нашел его в «Перечне необходимого для юного дворянина-мага». Называется Эгрегор и относится к шестому рангу. Вроде как ты создаешь некую духовную сущность возле нужного человека, которая может с ним общаться.

Правда, я не понял сразу несколько моментов. К примеру, как маг должен получить «входящий»? Вот если та же Дмитриева седьмого ранга, я могу до посинения кастовать на нее Эгрегора. Или это лишь голосовое сообщение без возможности ответить? К тому же, шестой ранг. В очередной раз палить свои способности не хотелось. Ну, и ко всему прочему существует один важный нюанс. Шелия — недом.

Но проверить нужно. Поэтому я спустился вниз, где нашел слугу.

— Илларион, ты знаешь, где живут князья Шелия?

— Как не знать, чай, не последние люди в городе. Недалеко тут, можно пешком дойти.

Я немного подумал и покачал головой.

— Нет, пешком не пойдет. Давай, лови извозчика, надо съездить.

За время, пока я отсутствовал по уважительным причинам (на самом деле ни разу не уважительным), город успели прибрать, хотя следы нашествия псевдоежей все равно были заметны. По пустым рамам, в которые еще не вставили стекла, глубоким отметинам от острых когтей на штукатурке стен и дверях, погнутым фонарям, высоким пням, оставшимся от молодых деревьев, темным пятнам на мостовой, которые так и не смогли отчистить.

По Петербургу прошла настоящая лавина, сметая все на своем пути. И хорошо, что большинству посчастливилось эту лавину пережить.