Похоже, он мыслит шаблонно и крайне некреативно. Нетривиальных вариантов даже с усыновлением ему вообще в голову не приходит, не говоря уже о тех весьма интересных (как оказалось) связях, что есть между мной и Тикой Хамасаки.

— Ну, значит, другая мать невозможна, раз вы так говорите, — соглашаюсь. — Тёзка, с Натальей Седьковой связаться невозможно в принципе, без деталей. Пожалуйста, прими это как данность и передай дальше. Те. ПримиТЕ. Если кто-то из вас хочет договариваться — это нужно делать со мной напрямую, а не через мою голову с теми, с кем вам заблагорассудится.

"Рыжий, у него за спиной несколько человек" — приходит от аккуратной Хамасаки.

"???" — хорошо, что для вопросительных знаков можно не напрягаться.

"Он в таком же групповом чате, как этот, висит параллельно. Вряд ли чтобы ему оттуда про футбол тарабанили" — в реале Мартинес саркастически ухмыляется.

— Я не уверен, что твоя кандидатура подходит. М-м-м, не так. Я не уверен, что прямые переговоры с тобой возможны в принципе: ты официально недееспособен, — откровенно отвечает посол.

Ну или тот, кто этой должностью назывался.

"Я проверила. Он реально посол Сегментов, плюс аккредитован ещё от кое-каких образований поменьше по совместительству, из того же сектора" — Эрнандес как будто мысли читает.

Пока мы говорили об одном, она проверила этот момент (страницы других государств почему-то периодически грузятся намного медленнее).

— Уважаемый посол, а я не напрашиваюсь ни на какие переговоры с вами. Ты мне звонишь первым, просишь предоставить контакты третьего лица, а твой человек только что прямо оскорблял меня в суде. После чего он же общался со мной, как с животным. Вам не кажется, что у вас проблемы с причинно-следственными связями?

— У консула есть и другая линия подчинения, я не во всех вопросах его босс. — Выдаёт звонящий.

— Рад за вас. Что он подчиняется кому-то ещё, я и сам только что понял, но это ваши трудности, не мои.

— Да ну? — собеседник изображает иронию, судя по всему, в адрес моей "проницательности".

— Он уже минут пятнадцать как, если не больше, в курсе изменений моего статуса внутри федерации, — пожимаю плечами. — Насколько могу судить, информация с его гаджета из здания суда прямо лилась куда-то к вам: ну это и вообще логично, с учётом обстоятельств Климентьева. Если ты до сих пор не в курсе его информации — значит, консул отчитывался кому-то другому, не тебе. В наше время сложно скрыть правду, след оставляет даже невидимое.

"Рост интенсивности обмена. Сапрыкин отправляет и принимает информацию в рамка 2го чата. Эквивалент 10ти минут устного разговора. Определить количество абонентов с той стороны не могу — та часть канала уже не принадлежит HAMASAKI INCORPORATED" — Миру просто какие-то рекорды бьёт.

Хочется ей улыбнулся, но не время.

— Да, задержка пакета, — ненатурально изображает озадаченность посол. — Вот прошли обновления. Виктор, и всё-таки. По каким причинам я не могу связаться с твоей матерью? Повторюсь ещё раз, это в твоих же интересах.

— Виктор Иванович, я могу попросить вас записать то, что сейчас скажу? — Чем искреннее меня там будут считать натуралом, тем меньше продумают контрмеры. — А потом передайте, куда надо: сэкономим время и силы.

— Да, я веду запись. Говори.

— Господин Сапрыкин, ваш консул уже достаточно давно по меркам нынешнего мира услышал, что я вхожу в первый список федерации. — Делаю небольшую паузу, чтобы насладиться мимикой собеседника.

— Как давно?

"Тянет время. Снова интенсивный обмен 👆".

— Четверть часа, чертовски длинный промежуток для нынешней цивилизации. При этом, как вы справедливо заметили, я являюсь несовершеннолетним и натуралом. Как вы думаете, было просто оказаться на нынешнем уровне? И это случайность или результат неких спланированных действий?

"Хаос. В том канале информационный хаос, детальной классификации не поддаётся".

"???"

"Эквивалент того, как если друг на друга орут и не слушают, что говорят другие".

"Спсбо".

— Я могу спросить, как ты попал в первый список? — отмирает Сапрыкин через пару секунд. — Заранее извиняюсь, если захожу за некие грани.

— Моей официальной опекуншей является Тика Хамасаки. Принадлежность к первому списку на меня распространилась по наследству.

"Сделай паузу!" — предлагает Миру. — "Они там в шоке и по инерции пытаются проораться. Посол щас там рубится, причём непонятно, за что, хе-хе".

"Ты их обмен видишь?🤨" — живо заинтересовывается Эрнандес. — "Настолько подробно?! 🤨".

"Да нет, какое там. Только количество источников эмоций и их спектр 😑".

"Тоже немало" — кошка Мартинес оттопыривает нижнюю губу и уважительно качает головой. — "Что за приложуха?".

"Наша семейная. У мамы отмутила после того, как она у отца кое-что себе обратно взяла".

"Пардон. Поняла, не лезу 😘".

"✋".

— А каковы планы твоей семьи насчёт имущества твоего отца? — крайне обтекаемо задаёт вопрос Сапрыкин.

Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить: где-то вдалеке все кричат друг на друга, пусть и виртуально. И он сейчас изо всех сил старается не потерять конструктива тут.

А я тоже делаю кое-какие свои выводы, которые обдумаю чуть позже.

— Это и есть причина, по которой мы с вами увидимся завтра, — обещаю на полном серьёзе. — Планы моей семьи на тему имущества моего отца в Разделительных Сегментах тоже следует обсуждать со мной. Пожалуйста, примите к сведению.

Поскольку беседа и записывается, и транслируется, "не заметить" последнюю фразу будет невозможно.

Судя по красноречивой гамме чувств и скривившемуся лицу дипломата, что-то в том его канале идёт не так.

"Агрессия. Внимание".

— Виктор, к сожалению, никакая часть нашего аппарата завтра тебя принять не сможет. Ни консульский отдел, ни аппарат посла. — Сапрыкин активирует какие-то дополнительные опции нейрокоррекции и становится похожим на манекен.

Мимика такая же выразительная.

После этих слов справа-спереди стремительно выныривает Мартинес и рукой разворачивает мой браслет так, чтобы быть полностью в кадре:

— Hola cabras!

Кажется, она говорит что-то в этом духе. К сожалению, испанский в число моих либо Вити Седькова добродетелей никогда не входил.

— Привет, козлы! — она и в мыслях не держала, что бывшие соотечественники Рыжего на той стороне могут её не понять. — Посол, ты на этом языке в состоянии общаться?

— Да. — Тип, надо отдать ему должное, очень быстро сориентировался и почти мгновенно включил расширение-переводчик.

В принципе логично. Кастильяно, что ни говори, в шесть самых распространённых языков обитаемых миров пока ещё входит.

— Кто вы? — продолжил настоящий (как оказалось, спасибо Длинной) Сапрыкин, который сейчас явно озвучивал некую консолидированную точку зрения.

Или наоборот — оттягивал ответ, поскольку на той стороне по-прежнему грызлись не на шутку. Спасибо Миру, без неё бы этого не поняли.

— Вначале поставьте на паузу тех, кто вам сейчас дует в уши с другой стороны. Я скажу только один раз и вам лучше услышать всё полностью, чтобы потом не переспрашивать. — Когда нужно, она вполне умела быть убедительной, подобно маме.

Кстати, а вот интересно, как так вышло, что маму все боятся больше папы?

Чёрт, какая херня в мозги лезет, тут же оборвала старшеклассница себя. Ещё и в такой момент.

На среднем плане чата Айя увидела, как Длинная и Миру синхронно подключают Рыжему переводчик с испанского. Молодцы, потому что ей не до этого.

Секретов от Виктора она не планировала, просто времени на согласование им сейчас не дали. А говорить на родном языке нужно было для хотя бы того, чтоб и на половину волоса не выйти из имиджа — от этого будет зависеть слишком многое.