— Всё равно пока не понимаю.

— Сейчас поймёшь, — хмуро обещает Айя.

Затем подходит к связанному японцу и сжимает пальцы на его запястье.

— Что… — начинает снова Хадзимэ.

На сей раз его не бьют. Латиноамериканка запускает одно очень интересное расширение (вижу "зрением"), по ряду примет напоминающее этого самого пресловутого инквизитора.

— Без врача, — ворчит одноклассница. — Но хрен с ним, и так сойдёт. Ты его отовсюду отрубил?

Как только мы заперлись здесь, она решительно распорядилась, чтобы я поотключал всё на свете у отца Миру, чтобы снаружи по нейро-признакам его было не отличить от трупа.

— Да. Если даже он будет куда-то тянуться, я увижу и скажу тебе. Хотя ему и нечем.

— Не надо ничего говорить, просто рви контакт. И слушай внимательно. — Затем она обращается к Хадзимэ. — Какие договорённости были у тебя с Сергеем Седьковым?

Происходящее очень похоже на гротеск и дичь в одном флаконе, но я вместо удивления дисциплинированно поддерживаю линию подруги.

Почему-то уверен, она знает, что делает.

По телу японца пробегает судорога. Этот самый инквизитор?

— Был проект слияния части ГЕНЕТИКСА с моими структурами, — замороженным голосом отвечает титульный.

— С какими именно компаниями?

— Неважно. Мне принципиально, чтобы с любым резидентом федерации. Устроило бы даже с HamQualCon.

— Логика? — Мартинес, насколько могу видеть, делает одновременно сразу несколько дел.

Во-первых, "держит" Хадзимэ приложением. Там не один десяток параметров: нагрузка и на мозги, и физическая, по-любому.

Во-вторых, из своего электронного блокнота какой-то думалкой (это в-третьих) она формирует порядок собственных логических выводов. Думает под бустом, иначе говоря.

Кроме того, автономным расширением на силу через кисть на всякий случай фиксирует собеседника (как будто он может вскочить и куда-то убежать!). Это, наверное, четвёртый пункт.

— Логика простая, — всё так же отстранённо отвечает Хамасаки-старший. — Ради суки Тики Седьков, хотя и светлая голова, был готов абсолютно на всё. Пытался договориться со мной, чтобы я развод ей дал, общению с дочерью потом не препятствовал, через суд дочь себе не пытался забрать при расставании и так далее.

— Это возможно?

— Более чем. Наши суды в этой ситуации вполне могли оставить Миру мне, прецедентов хватает.

— И что потом?

— А я бы запретил Тике видеться с дочерью — пусть повертится.

— Какой был план на тему поглощения ГЕНЕТИКСА HamQualCon'ом?

— Это не поглощение, — качает головой Хадзимэ. — Седьков-старший был готов отдать разработчика редактора цепочки, чтобы я снял свои супружеские претензии. Исключительно его инициатива, он просто кроме меня никому говорить не стал о наших переговорах.

— Что случилось потом?

— На каком-то этапе я понял, что он полностью верит в наши договорённости и ничего с моей стороны не ждёт. Плохого.

— В каком виде существовали эти договорённости?

— Только джентльменское рукопожатие. Не в реальности, разумеется — мы общались только по сети.

Понятия не имею, какое влияние на Хадзимэ могут оказать слова ещё одного человека, потому свой вопрос пишу Айе в закрытом чате.

Она кивает, не глядя на меня, и тут же озвучивает:

— Почему Сергей Седьков умер?

— Процесс передачи нужных мне прав в Разделительных сегментах запустился. Физически, его жизнь уже не была важна для результата.

В следующую секунду оказывается, что Мартинес не зря держит свою руку на чужом запястье:

— Ответ неполный и неточный. Повторяю вопрос: почему умер Сергей Седьков?

— Я разместил заказ на него у хатикю-сан. Заказ был с открытой датой, исполняется по моей команде. Им прошла команда от китайцев якобы от моего имени: очень удачная подделка сообщения.

— Как это технически возможно? Сигнал члена совета директоров HAMASAKI INCORPORATED настолько легко подменить или имитировать?

Хадзимэ слегка морщится:

— Я был здорово пьян, в онсене, сразу с тремя девушками. Формально, концентратор находился на мне и команду отдавал я. Но на самом деле был под частичным контролем и даже без оного на утро ничего не смог бы вспомнить.

— Почему? — хладнокровием Мартинес можно забивать гвозди.

— Был пьян, сказал же уже. Потом, правда, разобрался.

— Что выиграли китайцы от убийства Седькова-старшего?

— Время. Очень удачный момент: нужная мне часть ГЕНЕТИКСА находится на этапе передачи в HamQualCon. Сам HamQualCon подарен Тикой Седькову. Седьков, в свою очередь, по факту сосредоточивает все бразды в своих руках, на короткое время — но ничего не успевает сделать: откидывает копыта и отправляется на тот свет. Всё резко запуталось и осложнилось.

— Ты бы его всё равно убил потом?

— Конечно, — равнодушно отвечает Хамасаки-старший. — Но сперва вернул бы законными способами своё. HamQualCon.

— Почему ты ничего не делал на эту тему последнее время?

Как по мне, вопрос слишком общий и для подобного допроса ну совсем не годится.

Очевидно, этот инквизитор, благодаря целому комплексу контроля, позволяет опрашивать ещё и не так (и получать ответы нужной степени точности).

— Надо дождаться, пока завершатся процедуры. Вход структур ГЕНЕТИКСА в юрисдикцию субъекта федерации — не баран чихнул, — японца неожиданно тянет на метафоры. — Потом, после, можно просто убрать Тику. Я специально тянул с разводом — получу всё, как единственный наследник.

— Уже не получишь, — угрюмо бормочет Мартинес.

_______

— Каким образом ты такими нейропродуктами орудуешь? — спрашиваю одноклассницу сразу по окончании очень интересного разговора на территории моей нынешней собственности (если по документам).

Хадзимэ, лишённый концентратора и даже тени возможности выхода в сеть, решительно оставлен ею на какое-то время примотанным к креслу.

— Это не продукт, — ворчит Айя хмуро. — Только панель управления загружена. Всё остальное не у меня, а в облаке и дома. Если бы не здесь с тобой находились сейчас, ничего бы не вышло технически.

— Что сама посоветуешь мне в отношении него? — дёргаю головой назад.

За затылком находится плотно прикрытая дверь.

— Он на утро не должен помнить того, что было.

— Я имел в виду чуть другое.

— Наши сейчас отвезут его твоей опекунше: беседу я писала, сам понимаешь какой фрагмент через маман тут же передала Тике.

— Да я видел, только в деталях не понял.

— Ну вот. Правило простое: её проблема — ей и решать.

— А если… — неопределённо перебираю пальцами в воздухе. — Раз проблему всё равно решать?

— Не тебе, — Мартинес уверенно качает головой. — И не мне. Я согласна, технически тебе даже удобнее. Но это не наша с тобой юрисдикция, если по-человечески. Даже несмотря на твой рейтинг.

— Ладно. — Разворачиваюсь и, кое-что решив для себя, направляюсь обратно. — Свои грехи я потом сам перед ней отмолю. Не нужно вешать на бабу мужские проблемы. Тем более что её решение я и сам отлично знаю, без её вербальных подтверждений.

— НЕ ВЗДУМАЙ! — одноклассница срывается с места и загораживает мне вход. — У мамы, кроме прочего, договор! Ты меня подставишь!

— Не понял? — озадачен замираю на месте.

Смешно и нелепо, но какое-то время ушло на тупое бодание с Виктором. Он всерьёз разнамерился порешить Хадзимэ прямо тут после услышанного — она это отлично увидела по его лицу. Также, чудесно было понятно, что Рыжий не будет сейчас заморачиваться чепухой типа заметания следов: тупо сделает по-своему, не отходя от кассы, как он говорит — а размышлять о законности и следах будет потом.

Справедливости ради, возможно, у него был готов какой-то личный способ спровоцировать что-нибудь типа сердечного приступа через чужой концентратор — но тогда этот самый гаджет на отца Миру сперва надо было напялить.

А лично у неё душа ну вот совсем к этому не лежала.

В процессе дискуссии она наплевала на пиетет. Врубив расширение на силу, Айя тупо отволокла Седькова ближе к выходу, к импровизированной оранжерее в холле — и проветриться, и место прикольное.