Присутствущие притихли, с интересом наблюдая за вторым конфликтом.

Мартинес орала искренне и самозабвенно.

Её соотечественники, не сговариваясь, дружно захлопали в ладоши.

— Ты не царь. — Сухо уронил Мануэль следом. — Ты не особый, а такой же, как все. Ты не можешь менять правила игры только потому, что тебе так хочется. — Он, не мигая, смотрел в глаза китайцу.

Не в первый раз за последнюю четверть часа перед воротами школы стало очень тихо.

— Я это запомню. — Тем же тоном ответил хань. — Ты сейчас делаешь очень большую ошибку вслед за твоими бабами.

— Не тебе о том лаять, шакал, — латинос равнодушно пожал плечами.

Ещё через секунду рядом с Ченем материализовалась Эрнандес: в воздухе мелькнула её татуировка на правой руке и пощечина с оттяжкой бросила голову хань в сторону.

— Бабы — твоя мать и бабка. — Баскетболистка явно завелась вслед за подругой. — Решил, что пуп земли? Так сейчас опущу!

На последнем двусмысленном слове хань молнией дёрнулся вперёд с ударом.

Эрнандес, похоже, тоже активировала к этому времени всё, что возможно: не давая более низкому сопернику сократить дистанцию, она использовала преимущество в росте.

Мелькнула женская туфля, явно национальной работы. Её каблук с глухим звуком встретился с грудью китайца, того отбросило на руки своим.

Очень достойно выдержав удар, Чень спружинил и рванул обратно на баскетболистку.

В общем виртуале зажглось: "Так и рёбра провалить до сердца можно".

"Расширения держат: смотри, как встал. Хороший софт".

"Чего она сагрилась?! 😧"

"У них в испанском эта "баба" — кажется, чуть иной оттенок".

Вылетевший сбоку кулак Рыжего стал явной неожиданностью и для тех, и для этих: обстановка накалилась настолько, что о безвестном натурале, казалось, попросту забыли.

Удар очкарика пришёлся китайцу в висок. Ноги Ченя заплелись, левое колено подогнулось, а в следующий момент самый сильный, но не титулованный боец параллели врезался в асфальт грудью и лицом.

Ник, стоящий чуть впереди других англоговорящих, хлопнул ладонью по своему лицу, зажмуривая глаза:

— Со всей дури! Б*я-я-я…

— Он без сознания, — удивлённо отозвался Макс. — КАК?

Абсолютно тот же вопрос прозвучал в голове у всех без исключения присутствующих.

— Нокаут — это не обязательно сильный удар. Даже в последнюю очередь сильный. Это неожиданный удар, куда надо, — проворчал Седьков негромко.

Его услышали все.

— Теперь ты. — Хмурый Рыжий взял пуговицу Рашида, как когда-то.

Земляки южанина качнулись вперёд и образовали шеренгу рядом с лидером.

Не обращая на них внимания, Седьков поиграл желваками и при всех плюнул Лысому в лицо:

— Ты — ссыкливая мразь. У меня нет импланта, но ты сейчас при всех зассал. Попытался это скрыть и написал Ченю в привате — я вижу и чувствую. Завтра утром в это же время, здесь же, я наблюдаю свои бабки. Либо — буду плевать тебе в рожу раз в ча…

Рашид с неожиданным проворством бросил пальцы на кисть Рыжего, выводя противника на приём.

Ввиду необычности происходящего, расширения по полной работали у всех присутствующих.

Не один десяток прикладных программ в виртуале выдал анализ, примерно однотипный: кулаков Седькова опасаться стоит. Оказывается. Пример — вон, под ногами лежит. Узкоглазые земляки над ним хлопочут.

Но если заблокировать руку очкарика и навязать борьбу в ближнем, у убогого не останется ни единого шанса против более тяжелого, значительно более сильного противника с мышечной производительностью втрое от седьковской (если не вчетверо).

Рыжий очень неожиданно не сплоховал второй раз за минуту подряд: сделав два крошечных шага вслед за движением противника, он по классике вырвал руку из захвата против большого пальца.

Ничего особенного — но в его исполнении вышло удивительно. Если кулаками он уже рвал шаблоны, то в борьбе и во всех её элементах с сильной стороны пока замечен не был.

В следующий момент импровизированный кастет на правой руке Седькова вмял нос и разорвал кожу на лице Рашида. Лицо и грудь Али окрасились красным практически мгновенно.

Лысый проворно прыгнул назад.

Чат с разных сторон запестрел данными мониторинга: сколько и чего южанину сейчас в кровь выплеснули имплант и концентратор, речь шла исключительно о гормонах.

Рыжий, не давая противнику передышки, сделал аккуратный и стремительный шаг вперёд.

Рашид бросил навстречу левый и правый кулаки по очереди, пытаясь остановить противника.

Очкарик уже не в первый раз изобразил головой то ли маятник от часов, то ли гравитационную игрушку. Его ответный удар кастетом пришёлся здоровяку в верхнюю губу.

"Такое уже было", — появилось в чате от англоговорящих. — "Опять зубы и губа. То же место. Занятно, чё".

Буквально сразу же сработал раздел ставок: та тысяча латиноамериканок, которая на общих основаниях, превратилась в несколько, а четыре штуки персонально против китайца стали восемью.

Юнь, внимательно следившая именно за этим пунктом (как оказалось), тут же зло закричала по-китайски. Помогать Ченю она не стала.

Переводчики присутствующих затупили: видимо, снова был использован плохо читаемый жаргон.

"Собственных парней обзывает нехорошими словами", — подсказала в виртуале Хамасаки. — "Настаивает на наступлении".

Китайцы оставили в покое Ченя и, вопреки всем правилам и традициям школы, бросились на Седькова сбоку. Японцы после незначительной паузы последовали за ними, вторым эшелоном.

Латинос мужского пола среагировали ожидаемо: заулюлюкав, изобразили подобие встречного строя.

Ровно через секунду площадка перед школьными воротами превратилась в хаотическое побоище без правил, судейства и порядка.

Эрнандес и Мартинес руками соотечественников были аккуратно вытолкнуты за пределы импровизированного ристалища и не пострадали.

Охрана учебного заведения на сей раз прибыла разнимать дерущихся даже быстрее, чем обычно.

— Сегодня рекорд, — констатировала невозмутимая Хамасаки. — Ты смотри, наши частные копы на минималках, оказывается, тоже качаются. Бегать стали быстрее.

Рашид к этому времени, воспользовавшись суматохой, технично отступил в толпу, которая мгновенно сомкнулась перед ним, отрезая от преследования. Южане, что интересно, в японо-китайский замес против латиносов не полезли.

Седьков попытался было сунутся вперёд и даже орал личные оценки Лысому, переходящие в оскорбления — но без толку. Против такой толпы вариантов не было.

— Рейтинг Рашида упал. — Макс заговорил голосом. — Хм, какое интересное было пари. Надо иметь в виду на будущее.

Мартинес и Эрнандес, как оказалось, всё это время очень внимательно наблюдали за своим протеже при помощи расширений: они спокойно направились в учебный корпус после того, как Рыжий из-за вмешательства охраны повертел головой, сориентировался, вздохнул и рысью потрусил ко второму выходу.

Там находился альтернативный проход в администрацию школы. Что убогому могло понадобиться в этой стороне, никто не знал. Его рюкзак абсолютно спокойно утащила Эрнандес.

— Сергей Сергеевич, разрешите обратиться? — всовываю голову в кабинет завуча после того, как неблагородно смываюсь от школьной охраны.

Допинать Рашида у меня не вышло. Вначале он технично "отступил" за спины своих соотечественников, а потом прибыли взрослые, которые принялись успокаивать школьников что ли не резиновыми палками.

— Говори на нормальном языке! Что хотел?! — зло бросает Трофимов.

Кажется, он сейчас работает сразу в нескольких расширениях.

— Давайте определимся? — вхожу внутрь и прикрываю за собой дверь. — Если вы подыгрываете кому-то из других учащихся, то просто скажите мне? Я не буду упираться, взаимно сэкономим время и ресурсы. Вам без разницы, а я чуть на другом сфокусируюсь.