— Ты о чём сейчас? — встрепенулся подросток.

— Раньше, по старым правилам, номерные знаки на велосипеды вешать было не нужно, — искренне развеселился от неприспособленности собеседника оябун. — Но сейчас, по новым правилам, номера должны быть на всём без исключения. Что выдерживает седока хотя бы в шестьдесят килограмм и имеет колёса. Даже если это лишь пара колёс.

— Даже тачка? — на полном серьёзе спросил школьник.

— О тачках в обновленных правилах дорожного движения ничего не было, — так же серьёзно заявил сумоист. — Хотя, если эта твоя тачка может двигаться быстрее десяти километров в час, то и на неё нужно вешать номера. Читай пэдэдэ.

— Хм… значит, мотоциклы.

— Семьсот процентов, — подтвердил Сёгун, теперь и сам уверенный на все сто. — И стоят они где-нибудь за пару улиц, на групповой парковке для двкхколесников. Именно потому люди Сяо даже после того, как стены зашевелились, абсолютно спокойно шагали в этом направлении. Ты же не думаешь, что они эти сумки вручную будут тащить отсюда?

— Врядли, — согласился подросток, всматриваясь вдаль. — Если только не собираются применить это всё здесь. Что тоже вряд ли.

— Знаешь, я уже под твоим влиянием думаю: а может они хотят рвануть это всё тут?.. — борец запнулся на полуслове.

— Нет. Там аэрозоль. Значит, либо химия, либо биология: всё, что взрывается, вряд ли будет паковаться таким образом, под давлением. Я знаю.

— Ты же сказал, три значка там?!

— Я не сказал, а показал тебе картинку, — поморщился младший Асада. — У меня нет времени искать тебе раздельные изображения. Биология там, если верить значкам, — он указал взглядом на противоположный конец парковки.

— А почему ты допустил тогда, что и химия может быть? — придирчиво уточнил Сёгун.

— Да шут его знает. Тоже под влиянием твоей интуиции. Или своей. — Блондин снова изобразил стеклянный взгляд. — Аэрозоль. Исполнителей наверняка разыгрывают в тёмную. Средств защиты на них не вижу. В качестве версии: маркировка не соответствует, чтобы народ не разбежался раньше времени. Ай, ладно. Пошли…

— Что такое?

— Группа специалистов по таким вот кадрам, — гайдзин ткнул пальцем вперёд, — из-за этого землетрясения быстро не приедет. Уткнулись в какой-то завал; не знают, когда объезд найдут. Только мы на месте и купировать надо вот прям срочно.

— А с кем ты сейчас разговариваешь?

— Со всеми подряд, — хмуро ответил старшеклассник. — И с девяткой, и с приёмной начальника департамента, и с этой долбаной восьмёркой, чёрт их дери.

— О. А с этими зачем ещё? — искренне проникся любопытством старший. — У них же вроде как пожизненная дисквалификация? В свете вскрывшегося?

— Им это по подведомственности. Да и для протокола, на будущее: дескать, "был четкий сигнал, вот запись заявы. А реакция нулевая. Ну и на фига нужны такие борцы, когда их в профильной ситуации и близко нет?".

— Нихрена се ты прошаренный.

— Не я. Цубаса. Она тоже на связи, на четвёртой линии. — Школьник вздохнул, переводя дух. — Ладно, всё равно не отсидимся. Погнали.

***

Сяо появился в месте сбора ближе к концу процедуры передачи снаряжения (и оборудования).

Вообще-то, по всем правилам, даже это было нарушением. Но и нынешнее его пребывание на островах тоже пошло вразрез всем инструкциям (и полученным приказам).

Его дотошная педантичность сейчас прямо противоречила общепринятой практике его работы, но полностью соответствовала его личным убеждениям: в такие критические моменты всё нужно делать лично.

Если же самому осуществить задуманное невозможно, то нужно хотя бы контролировать (тоже не по телефону).

Начавшиеся подземные толчки заставили его бросить машину в трёх с лишним кварталах. Поскольку остаток дороги он прошагал пешком, почти вся процедура передачи упаковок прошла без его участия.

Разумеется, он следил за происходящим через нейро-концентратор одного из своих людей. Но этого ему казалось мало.

По необъяснимой даже себе причине Сяо хотел добросовестно посмотреть в глаза каждому из конечных исполнителей. Не то чтобы он не доверял Ходзё, с этими как раз всё было ясно. Синтаро слишком плотно сидел на прыжке.

Захоти новый патриарх сойти с поезда раньше времени, его не поняли бы ни здесь, ни там. На родине главе клана не светило бы ничего меньше пожизненного заключения, если считать по совокупности. А в Поднебесной, для начала, вообще нет закона о гражданстве в общепринятом смысле.

То есть, отказаться от гражданства ты можешь очень легко: для этого достаточно по почте отправить единственный листик, заполненный собственноручно.

Всё. Через две недели тебя не будет в базах граждан Китая.

Однако такая простая процедура отказа от гражданства не имеет своего зеркального отражения. Если ты по праву рождения имеешь паспорт другой страны, у тебя никогда в жизни не будет паспорта Поднебесной.

Просто не существует никакого закона, который позволял бы иностранцу стать гражданином Китая. Чистой воды прагматизм, ничего более.¹

***

Примечание.

¹ Абсолютно так же, как и в нашем мире в настоящее время.

***

Исключения, конечно, случаются. Порядка нескольких раз на пятилетку, на миллионы и миллиарды граждан, по крайне закрытым для общества спискам. И уж кому-кому, а Синтаро в такие списки попасть не светит даже через сто лет, хоть и доживи он до ста сорока.

Предателей не любят нигде.

Поначалу землетрясение здорово добавило ему стресса. Когда на всю улицу зазвучала сирена, когда из-под земли на перекрёстках пошли подниматься скрытые до поры барьеры (блокирующее движение), Сяо в первый момент ощутил пустоту внизу живота.

Через пару секунд тренированное сознание подсказало: проблема не в нём. Равно как и не в том, что они задумали (и сейчас уже начали проворачивать).

По здравому размышлению он пришёл к выводу: распространение закладок и их активация в период нынешней суматохи наоборот должны пройти легче.

Хорошо, что Синтаро буквально настоял на использовании двухколесной техники всеми звеньями своих низовых исполнителей. Зачёт. Как в воду смотрел.

Эхх. Ладно. Если всё пройдёт нормально, можно будет подумать о том, чтобы взять Ходзё с собой, на ту сторону моря, если он сам этого захочет.

Сяо, окончательно успокоившись, шагал по пустым подземным переходам Роппонги-Хиллз, вполглаза приглядывая по сетке за передачей содержимого последних сумок.

Пройти оставалось что-то около сотни метров и пары поворотов, когда из-за угла крайне неожиданно для него в воздухе буквально материализовался Сёгун:

— Ха! Старый знакомый? А я думаю, чьи это шаги сбоку?

— Ты думал, что тебе померещилось, — раздалось сварливо. — Если б я не услышал, ты бы мимо промаршировал.

Дальше из-за угла вышел подросток-блондин европейской внешности.

— Асада, Масахиро? — непроизвольно вырвалось у китайца.

Лично с пацаном он раньше, считай, не пересекался, но опознал, конечно, сразу.

Взгляд китайца заметался по сторонам.

— Эти сейчас закончат, — хмуро добавил подросток Сёгуну.

— Откуда знаешь? — неуместно оживился толстяк. — Подключился к системе видеонаблюдения комплекса?

Белобрысый молча ткнул пальцем себе в ухо. Потом, впрочем, добавил:

— Нет. Комплекс считается стратегическим объектом. По крайней мере, ранг такой. Я не знаю, как подключаться к местному видео. Это Цубаса, может быть, и смогла бы.

Сяо, успокаиваясь усилием воли, прикинул расклады.

Эти двое действовали явно по собственному почину. Или, скажем, представляй они государство, всё выглядело бы совсем иначе.

Можно крикнуть на помощь своих и Ходзё, но тем две сотни метров бежать. Плюс пусть занимаются своим делом.

Ладно, должен справиться.

Приняв решение, китаец решительно отбросил в сторону все волнения и тревоги, разворачиваясь к странной паре:

— Чем могу служить? — фиксируя малейшие нюансы их мимики и движений, он уверенно шагнул навстречу эти двоим.