— А криминала и нет, — вздохнул младший Асада. — Давай отметим этот момент, для памяти. А ты тоже в шахматы играешь? — спохватился он заинтересованно.

— Не-а. Видела раз через твоё плечо, как ты по сети с компьютером рубишься. Дальше что?

— Дальше: сколько новых иностранных юридических лиц, если в процентах, открылось в нашем муниципалитете за этот год? И какой процент роста их к предыдущему?

— Изви-ни, — бывшая спортсменка, продолжая правой рукой растирать старшеклассника, левой тут же защелкала по виртуальной клавиатуре. — Ну, типа рост процентов пятнадцать? Хм, и что? Нет, ты конечно молодец, что это отловил — но что из этого?! Мы и квоты вылова рыбы поменяли чуть-чуть, и предприятия по обслуживанию атомной энергетики стараемся иностранцами комплектовать… В общем, пока не понимаю, к чему ты клонишь.

— Накладываем динамику из ежемесячной сводки токийского департамента полиции. Можешь взять в открытой версии их сайта.

— Хм… Ну, допустим. — Вака исполнила операцию, с азартом задумалась и через три секунды сделала предположение. — Там, где растёт доля иностранцев, как рабочей силы и мигрантов, некоторые виды преступности всегда растут. Особенно если говорим об уличном криминале. Нет?

— Если бы только это. На примере злополучного массажного салона, где…

— Я ПОНЯЛА!

— Этот объект в сводки попал, кстати! Если захочешь, по адресу ты его даже по дате разыщешь. Но девятка говорит, что, в рамках мониторинга, они только по данным негласного аппарата именно в это время, в этом муниципалитете, предполагают ещё пять аналогичных эпизодов. Которые не вошли в отчет — потому что там у исполнителей всё получилось. И хозяева банального слились.

— Намекаешь, отчёт не до конца достоверный? — нахмурилась брюнетка. — И реальные цифры намного круче?

— Почему намекаю? Откровенно тебе говорю. Я у Ватанабэ через руку глядел, он в девятку кое-что отправлял. Попутно их внутренние документы загружал. Тенденция лично мне видится такая…

Справедливости ради, Вака со всей добросовестностью прошла цепочку рассуждений подростка следом за ним.

— Что-то в этом есть, — вынужденно признала она через добрые четверть часа. — Блин. Знаешь, когнитивный диссонанс: мозги вроде говорят одно, а собственные нейросети, эмпирические — совсем другое. Или это у меня шиза проснулась? — озадачилась она внезапной догадкой.

— Нет! Потому что тогда твоя шиза у нас обоих, — посмеялся младший Асада. — Мне кажется, никто и не видит именно потому, что не понимают мотивацию той стороны на уровне замысла.

— А ты понимаешь? — серьёзно спросила менеджер.

— Теоретически, есть два пути анализа. Ну, доступных лично на моём уровне. Первый: записываем все эти несуразности в столбик. Потом получившийся массив нужно попробовать описать одним словом, — поделился Маса.

— Мыслительные процессы младшей школы? — развеселилась Вака.

— А правый прямой тоже можно научиться бить в младшей школе, — абсолютно серьезно возразил школьник. — Он от этого слабее с возрастом никак не станет.

— Хм… Логично… Справедливости ради, не могу не отметить: ты набрал очень своеобразный массив. Для описания одним словом. — Брюнетка чуть задумалась. — Кому другому и в голову не придёт. Либо — не будет технической возможности подглядеть через плечо в данные девятки.

Повертев головой по сторонам, она что-то нажала — и оба сиденья откинулись спинками почти в горизонтальное положение.

— Э-э-э, ты чего?! — мгновенно разволновался Маса.

— Расслабься, — небрежно взмахнула волосами менеджер, откидываясь назад. — Мне так думается лучше. Или ты опасаешься матримониальных поползновений от меня в твой адрес прямо здесь?!

— Манипулятивное утверждение, — насупился блондин, но тоже откинулся назад. — И необязательно матримониальных… Ладно. Двери машины открыты, Цубаса всё равно бдит.

— Я даже слышу вас отсюда! — донеслось метров с двадцати, из-за кустарника. — Вы разговаривайте, разговаривайте! У меня расширения хорошие!

— Хуясе! — икнула бывшая спортсменка при звуке голоса красноволосой, широко раскрывая глаза и поворачивая голову вправо. — Ладно, проехали. Что за вторая методика?

— Берешь и трактуешь каждое изменение обстановки в рамках самого пессимистичного сценария, — подумав, ответил старшеклассник.

— О-о, тут креативность нужна, — развеселилась брюнетка, поворачиваясь обратно. — Давай, поражай меня! Своей неповторимой яркостью анализа и воображения!

…

— … я потому так и считаю! Знаешь, пока оно не стукнет по головам прямо в рамках темы, никто и не поверит! Доказать не могу. Но, по совокупности признаков, китайцы не случайно вылезли перед выборами.

Вака поймала себя на том, что массажирует его ладони исключительно на автомате:

— И как бы ты прописал дорожку шагов? Ну, с позиции именно этого твоего параноидального анализа?

— Первое. Дискредитировать максимально внутренние ресурсы в муниципалитетах. Дескать, на местном уровне сейчас нет компетентных сил, способных управлять ть на должном уровне, который требует текущий мир.

— Хуясе…

— Второе. Паника, отчаяние и протест — исключительно на эмоциональном уровне, у широких слоев среднего класса. По мне, их вызвать несложно — дело техники. Особенно если та сторона не особо щепетильна в плане методов.

— Хуясе… Это ж что надо придумать. — Вака оценивающе покосилась на собеседника. — Маса. Креативностью ты меня тоже поразил.

— Он такой! — донеслось из-за кустов.

— Но логичен вопрос, — продолжила, хмыкнув самой себе, Коюме. — Есть ли основания так сгущать краски, пока мы реально чего-нибудь не увидим?

— Я в массажном салоне нормально увидел, — спокойно пожал плечами Маса. — Всё у них с изобретательностью в порядке. Если что-нибудь такое, или подобное, мы с тобой представим в адрес несовершеннолетней школьницы, японки — ну, как вариант — то автоматом получаешь и общественный шум, и резонанс. Представила?

Примечание.

Пример из РИ — массовые выступления и протесты после изнасилования военнослужащими США 12-летней школьницы на Окинаве. Кроме прочего, ставился вопрос о компетентности власти на местах.

— Угу.

— А потом бац — и второй эпизод. Точно такой же, но со зверствами по нарастающей. И третий. Скажем, пять штук в течение двух суток.

Коюме задумчиво посмотрела на полулежащего рядом товарища.

— И ведь личного состава на психологическую раскачку населения много не надо, — продолжил старшеклассник. — Я вон, две китайских тройки видел в действии — их за глаза хватит. Особенно если учесть, что у наших полицейских основное вооружение — это устав патрульно-постовой службы.

— Знаешь, похоже на рейдерство. — Задумчиво проговорила менеджер, наматывая локон на палец левой руки. — Из тех процессов, что лично я видела.

— Да. Только цель — не фирма, не бизнес. И не завод. А политическая власть в ма-а-аленьком райончике. Токио. Попутно — обкатка всей схемы. Для дальнейшего возможного масштабирования. На это уже лично мои домыслы.

— Так. — Бывшая спортсменка, взяв опешившего старшеклассника за руку и за ногу, борцовским приемом решительно перевернула его лицом вниз, поставив ему колено на поясницу. — Цу-у! Я твоему задницу и позвонки, над ней сразу, промну?! Мне его на информацию раскрутить надо! Недоговаривает а то! — без затей проорала сотрудница Джи-ти-груп в открытую дверь машины в сторону кустарника.

— Мни! Чего спрашивать?! — донеслось в ответ в ту же секунду. — Мы рыбу доедаем! Ты точно не будешь?!

— Спрашиваю, чтобы твой дергаться перестал! — вопрос про рыбу брюнетка проигнорировала. — Так. А теперь рассказывай, чего ты не договорил.

— А-а-а… Прия-я-ятно… Да там по мелочи и мои догадки.

Вака, решительно окинув взглядом лежащую перед ней спину, молниеносно просунула руки вниз, что-то расстегнула и следующим движением резко сдёрнула брюки блондина до самых колен.