На трости руце свои утвержает,
кто в человецех силных уповает.
Трость сокрушится, падет утверженный,
умрет велможа, он будет прелщенный.
Тем же псаломник светло увещает:
— Да никто в князех мира уповает
[457].
Егда бо душа из княззя изъидет,
на помощь к тому никогда приидет.
И сам в персть земну будет обращенный,
из нея же бе Богом сотворенный.
Иеремия
[458] того проклинает,
кто в человеце тленном уповает,
оставив Бога. Се бо грех великий
пред лицем святым всех сущих Владыки.
Обаче мнози во них уповают,
вся в них надежды своя полагают.
В то время мнят ся блаженни и святи,
егда общницы суть их благодати.
Заповедь Бога жива презерают,
да их лукавей воли угождают.
За слово онех готови умрети,
а за божие не мало терпети.
Не тщатся Богу тако угодити,
яко велможным послугу явити.
И аще у них милость обретают,
то гордостию сердца исполняют.
Суть яко говор на воде надменный,
и ходят яко павлин напыщенный.
Вящщую себе милость обещают,
но окаянне тако ся прелщают,
ибо внезапно вящщий гнев бывает,
нежели милость, юже отвращает
гневный велможа и не хощет знати
того, его же име в благодати.
Вящщая повем: во врага вменяет
и, аще мощен, абие отмщает.
Прият искуство Аман горделивый
и истинны сея, царю си служивый.
Иже всех паче бе превознесенный
в чести, в богатствах, тем же и надменный.
От всех поклоны и дары имаше,
первый по царе во царствии бяше.
Иесфир ему почесть сотворила,
на пир бо к себе с царем пригласила
[459],
Нань же прииде в чести и во славе,
не усмотряя бедства своей главе.
Мало утехи тамо восприял есть,
но суд велия казни услышал есть.
Древняя милость на гнев преложися,
Аман на древо царем осудися.
И тако над вся в чести возвышенный,
выше всех злодей бяше повешенный.
Зри кождо, како благодать прелщает,
никто надежды в ней да полагает.
Благо на Бога выну уповати,
он косен к казни, скор же миловати.
