— Я... — заговорила Мая и вдруг покраснела и замолчала. И сам Фан Линь замолчал. А потом взял чашечку и обжог свою глотку горячим чаем...

Мин Доу взглянула на реакцию мужчины, затем на реакцию девушки и неловко прокашлялась:

— Ну ладно, хватит уже всех этих дел... Ешьте, ешьте, тебе уже подготовили твои старые покои, Линь. Пойдёшь потом отдохнёшь...

Мужчина опомнился и кивнул. А потом он окинул взглядом горы сладостей на столе, ткнул Маю в плечо, — она тоже пришла в себя, — и прошептал:

— Нужно съесть всё.

— А... — девочка моргнула

— Или она обидится, — прищурился мужчина на Мин Доу и стал запихивать в себя банановый пирог...

Спустя примерно полчаса Фан Линь поглаживая живот спускался с Маей по лестнице. Девушка шла прямо за ним и слегка покачивалась. Никогда в своей жизни Мая не ела столько сладкого. И, наверное, никогда больше не съест...

Старая женщина в свою очередь провожая пару взглядом всё ещё сидела в беседке. Она махнула рукой, и со стола пропали все голые тарелки. За спиной Мин Доу показался человек, с ног до головы облачённый в белое.

— Клан Тан много о себе возомнил, — вдруг заговорила женщина очень спокойным и холодным тоном.

— Они посмели напасть моего зятя... И они за это заплатят. Отправь кого-нибудь из отряда Вечной Зимы. Пусть вырежет пару сотен их щенков, оставят кровавый подарок Тан Луню...

Человек в белом поклонился и застыл.

— Что-то ещё? — спросила его Мин Доу.

— Госпожа, — раздался грубый голос. — Недавно мы получили сведения, что к границам Тан отправили Меч Федерации.

— Меч? — женщина вскинула бровь. — От этого мальчишки давно ничего не слышно. Интересно, он уже достиг Второй Звезды?.. И раз отправил его сам «Президент»... — на лице женщины показалась немного злая улыбка:

— Смотрю он не забыл свои корни... Хотя сам же их отрезал, хм. Ладно, тогда не нужно никого посылать. Раз уж кто-то другой решил дать этой вшивой собаке по шее...

— Как скажите, Госпожа...

Человек в белом кивнул ещё раз и пропал. Женщина осталась одна под сенью беседки. Тогда она снова махнула рукой, и на столике появилось две чашки чая без единой ложки сахара. Прошло несколько мгновений и на лестнице показалась девушка с волосами цвета сверкающих жемчужин. Её чёрное платье трепыхалось на ветру. Она зашла в беседку, села напротив старой женщины и не говоря ни слова выпила целую чашку...

1. Рассыпчатое печенье с начинкой из ананаса

2. Плоский лист, варенный на пару с начинкой

Мая и Фан Линь спускались по крутой лестнице. Мужчина поглаживал свой разбухший от сахара и сдобы живот, — ну хоть не от песка, — девочка слегка покачивалась и то и дело совершала широкие шаги, громко хлопая шлёпанцами о каменные ступеньки. Оба они съели много сладостей, даже слишком. Если бы не его культивация, думал Фан Линь, одновременно сжигая содержимое желудка своим особым пламенеем, он бы вполне мог заработать себе таким макаром диабет.

С другой стороны, лучше уж немного потерпеть, чем отказывать Мин Доу и рисковать навлечь на себя гнев старой женщины; в гневе она была поистине страшна. Вообще всё это затянувшееся сахарное чаепитие было в некотором смысле проявлением её злости. Она злилась, что мужчина уже давно не навещал её, и одновременно демонстрировала к нему едва ли не бабушкину заботу. С ней всегда было сложно...

А ещё сложно было с Маей, которая, как заметил Фан Линь ещё пару ступенек назад, была чем-то взволнована; она явно хотела о чём-то спросить, но мялась. Мужчина решил про себя, что если девушка так и не сможет задать свой вопрос, когда они спустятся с лестницы, то он попробует сам её как-нибудь расшевелить. Вот оставалось уже совсем немного ступенек, — три шажка, два, один...

Фан Линь сошёл к подножию лестницы, повернулся к Мае и уже было открыл рот, как вдруг ему снова пришлось его закрыть. Ведь сама девочка неожиданно зависла на последней ступеньке. Она вдохнула, посмотрела на него и произнесла, немного неловко:

— Мастер, можно...

— Валяй.

— Ах, ладно... Мастер, а когда... Когда мисс Доу говорила про клан Тан... И про своего сына, она...

Вдруг Фан Линь прервал её и прошипел:

— Тсс, — он выставил палец перед своими губами. Девочка опешила, а мужчина покосился на крышу беседки, которая едва проглядывалась снизу лестницы, и прошептал:

— Для неё это болезненная тема; давай потом поговорим.

Мая удивилась, тоже покосилась на крышу беседки и молча кивнула.

Фан Линь в свою очередь повернулся и посмотрел на простирающееся вокруг поле подсолнухов. Действие красной пилюли уже закончилось, но ни мужчина, ни девушка всё равно не ощущали страшного мороза, который витал над цветами. Всё потому что Мин Доу распространяла на них тёплую ауру, которая не позволяла паре замёрзнуть. Однако всё время она помогать не могла, ведь женщина хотя и находилась довольно высоко на стадии Эманации, была физически не в состоянии уделять им внимание. Вставал закономерный вопрос: как им пройти через это поле?

— Полагаю, ты наш гид? — спросил Фан Линь, обращаясь к человеку, с ног до головы облачённому в белое, который стоял на фоне жёлтых цветов и ясного голубого неба.

Человек кивнул.

— А где тот прошлый?..

— У сира Фан Цзя возникли проблемы со здоровьем, — ответил он грубым голосом, как будто искажённым помехами, так что сложно было понять, мужчина это или женщина.

— Бывает, — кивнул Фан Линь, одновременно переминая в своём кармане гладкую нефритовую брошь.

Человек в белом повернулся, и уже в следующие мгновение Фан Линь и Мая снова неслись по небесам, пока под ними стремительно мелькали жёлтые и чёрные, с вкраплениями прочих, пестреющих цветов подсолнухи. Вскоре среди них сверкнул ледяной гроб, — после этого Фан Линь прикрыл глаза и не открывал их, пока его лицо не перестали ласкать нежные потоки ветра, а под ногами не появилась твёрдая земля.

Только тогда мужчина наконец приоткрыл веки и осмотрелся. Он и Мая появились в небольшом овальном дворике, со всех сторон окружённом стеной одноэтажного здания. Дворик пересекала тонкая, извилистая как змея тропинка, вихляющая среди подстриженной травы. Справа были врата, ведущие прямо на улицу. Напротив них, в уголке дворика, росло деревцо, тоже изгибистое, со странной вытянутой листовой шапкой, напоминающее по форме гриб.

Фан Линь осмотрел всё это, вложил руки в карманы и вдохнул знакомый, немного водянистый запах травы и почвы.

— Давно меня здесь не было, — прошептал мужчина и прошёлся вперёд. Он открыл дверцу, на которую вела небольшая лесенка, и вошёл в голое, но совсем непыльное помещение без какой-либо мебели. Единственным предметом интерьера был небольшой телевизор, от которого бежал как хвост кабель — он взбирался по стене и выходил в широкое завешенное окно.

Первым делом Фан Линь подошёл к подоконнику и взял с него пульт. Мужчина навёл его на телевизор и пощёлкал — ответа не было. Тогда Фан Линь сам подошёл к нему, нажал на кнопочку и вдруг экран загорелся, — на Фан Линя хлынул сверкающий свет, загорелась картинка, и вдруг комнату наполнили тяжёлые женские и мужские стоны.

Мужчина задеревенел и немедленно снова нажал на кнопку выключения.

Мая меж тем опустила голову и покраснела...

— Кх, — прокашлялся Фан Линь, доставая из встроенного в телевизор видеомагнитофона кассету. — ...Этой штуке уже тридцать лет, могли купить чего-нибудь поновее.

— Прошу прощения, — кивнул ему в ответ человек в белом. — Заказать новую модель?

— Ненужно, — отмахнулся Фан Линь и отложил кассету в сторону.

Именно в этом небольшом поместье мужчина много лет назад проводил своё время.

— Лучше принеси пару... три... Нет, четыре штуки кроватей, и положи их туда-сюда. А, ну и одну кровать давай двуспальную, — сказал мужчина. Меж тем Мая тоже вошла в помещение, сняла сандалии и ступила в комнатку в одних носочках. Когда речь зашла о двуспальной кровати, девочка снова налилась краской — ей вспомнилась одна чрезвычайно травмирующая ночь в номере отеля... Мая стала приглядываться к стенам. Насколько они были толстыми? Можно ли было через них что-нибудь услышать?..