— Эбби, пойдем, — Нэйтен обнял девушку и медленно покинул коморку, кивая головой охраннику в знак благодарности.

Миллер прижалась к Фостеру, слезы ручьем лились с ее глаз. Во время просмотра видео она как будто погрузилась в атмосферу того дня, прочувствовав все собственным телом. На долю секунды ей показалось, что это она была в том самолете American Airlines и вместе с остальными переживала этот страшный момент.

Нэйтен довел ее до дома и уложил спать: ей было необходимо сейчас отдохнуть и переварить полученную информацию. Укрыв ее пледом, Фостер в последний раз посмотрел на нее и покинул квартиру.

Эбби, подложив свои маленькие ладошки под голову, мило сопела в подушку. Сейчас она чувствовала расслабление и успокоение, слезы высохли на щеках, а в голове девушки были приятные мысли.

На часах было около восьми часов вечера. Солнце практически скрылось за горизонтом, всего лишь пару лучей попадали в комнату Миллер.

Эбби проснулась от звука телефона: Бетти прислала смс, где сообщила, что будет в кафе «Грин Хаус» через час.

Миллер, вскочив с дивана, побежала в ванную, чтобы освежить себя под струями летнего душа. Ее мысли были еще немного спутаны, в голове постоянно всплывал образ подозрительного мужчины в черной кожаной куртке, который о чем-то разговаривал с Кристианом. Те странные жесты и потерянный взгляд брата никак не выходили у нее из мыслей. Она была убеждена, что он как-то связан с авиакатастрофой, но не могла сложить воедино всплывшие детали, как будто чего-то не хватало.

После душа Эбби подошла к шкафу и достала черные лосины и серую кофточку с оленем на груди. Этот образ она сочла достаточно простым, милым и вполне подходящим для вечерней температуры.

Расчесав рыжие локоны, она переложила их на одну сторону, взяла рюкзак, куда закинула пару своих рисунков, и покинула квартиру.

Идя по почти безлюдным улицам Лос-Анджелеса, Эбби ощущала на себе легкий летний ветерок, который прокрадывался под кофточку и охлаждал кожу. Миллер все еще прокручивала в голове сегодняшний визит в аэропорт, думала, как этот мужчина был связан с Кристианом, и решила, что нужно будет вернуться и сделать копию видеозаписи, а потом обратиться к специалисту, чтобы можно было разобрать лицо этого подозрительного парня и найти его. Может, он приведет ее к разгадке.

Витая в своих мыслях, Миллер не заметила, как с кем-то столкнулась. Это была Купер, которая глупо улыбалась.

— Эбби, что с тобой? Ты уже не замечаешь людей, — дотронувшись до ее плеча, сказала Бетти.

— Эм, все в порядке, прости, — Эбби посмотрела в ее глаза. — Знаешь, мы сюда пришли налаживать наши отношения, а не решать мои проблемы. Как насчет порции пломбира с малиновым сиропом? — предложила Миллер, пройдя в кафе и заняв свободный столик.

— Неплохой выбор, — подмигнула Купер и подняла руку, чтобы сделать заказ.

Девушки просидели в кафе около часа, болтая на разные темы и узнавая друг друга лучше. Эбби упоминала пару моментов из своей школьной жизни, точнее сказать, о своих проделках в старшей школе. Бетти узнала, что Миллер не была тихоней. Она, конечно, училась на отлично, но попроказничать любила.

Как-то раз она включила пожарную сигнализацию, чтобы не писать контрольную по химии, за что потом краснела в кабинете у директора. В последний учебный год часто прогуливала занятия, засиживаясь с Ноа или Джексоном на чердаке какого-нибудь заброшенного здания. Такие темные стороны Эбби Миллер знали только ее друзья, которые не раз припоминали ей эти случаи.

Бетти же, в отличие от своей подруги, была в школе скоромнее: прилежно вела себя, дружила со школьной элитой и принимала активное участие в жизни школы. Единственным ее минусом была ненависть к математике: она считала этот предмет бесполезным и часто прогуливала уроки. Правда, когда ее отец узнал об этом, то ей пришлось целый месяц драить полы.

Наговорившись вдоволь и съев три порции мороженого, они все же покинули кафе. Эбби предложила Бетти сходить к ней домой и показать свои творения, на что блондинка охотно согласилась.

По дороге Купер немного замёрзла, так как была легко одета: рубашка с коротким рукавом и джинсовый комбинезон. К счастью, они уже поднимались на третий этаж и Бетти могла согреться.

— Бет-с, давай я тебе сделаю какао, ты совсем замёрзла, — предложила Эбби, зайдя в квартиру и снимая ботинки.

— Не стоит, — смущенно пролепетала Купер.

— Так, здесь решаю я. Пойди и возьми у меня в комнате байку, а я пока сварю нам какао.

— Хорошо, босс, — отсалютовала Купер и направилась в комнату Миллер.

Зайдя в комнату, Бетти пробежалась глазами по помещению: все было оформлено в постельных тонах и обставлено с хорошим вкусом. На комоде стояло пару фотографий: большая, где Эбби с Ноа, Джексоном и Эллисон стоят возле школьного крыльца, показывая выпускные ленты, и маленькая, на которой был Кристиан.

Купер удивленно вскинула бровь, ведь она не знала про Кристиана и подумала, что на фотографии был их лектор — мистер Уилсон. Взяв рамку, девушка выбежала из комнаты с огромным любопытством.

— И кто тут влюбился в нашего преподавателя? — дразнила Эбби Купер.

— Бетти, я же просила тебя только взять байку, а не трогать фотографии. Поставь, где взяла, — девушка была немного недовольна, она сама пока не знала, был ли это ее брат или их лектор.

— Прости, просто… — Купер опустила глаза, полностью осознавая свою вину.

— Ладно, проехали, это мой брат Кристиан. Поставь фотографию и идем пить какао и рассматривать мои работы, — командовала Миллер.

Бетти больше не задавала вопросов: ее вполне устроил ответ Миллер. Не желая потерять ни минуты, девушка быстро промчалась до комнаты, поставила фото и вернулась к скучающей Эбби.

Отпивая маленькими глоточками какао, Эбби показывала свои работы, даже наброски, а Бетти просто восхищалась. Она еще никогда не видела человека, который был так предан своему делу. Миллер не посещала художественные школы, но хорошо махала кисточкой.

Купер заметила, что в своих работах Эбби писала свои чувства. Если у нее было плохое настроение, то девушка рисовала позднюю осень, а если девушка влюбилась, то на листе появлялась весна. Бетти не смогла определить, сколько работ говорили о плохом и хорошем настроении: их количество было равнозначным.

Когда дело подошло к портретам, Купер расширила глаза, ведь она не понимала, как так правдоподобно можно было списать лицо человека. Глядя на работы Миллер, она понимала, что рисование для нее закончилось в третьем классе. И сколько ее отец ни учил, ничего из этого не выходило: Бетти не хотела этим заниматься. Каждый раз, когда она заходила в комнату рисования, у нее было чувство, что она не должна, а главное не хочет здесь находиться. Она ломала карандаши, пачкала гуашью листы, вымещая свой гнев и нежелание. Через полгода отец понял, что это не ее, и отдал ее на танцы, которые полюбились Купер. Она каждый день ходила туда и просто успокаивалась, когда разминалась, а потом двигалась в такт музыки. Хоть в чем-то она преуспела.

Досмотрев все работы, Бетти выразила свое восхищение и попросила пару работ, чтобы показать их отцу.

— Бетти, спасибо тебе, — благодарила девушку Миллер.

— Да ладно тебе. Я считаю, что у тебя прирожденный талант и он не должен пропадать, следует направить его в нужное русло и вуаля, — Купер щелкнула пальцами и покрутилась вокруг себя, что вызвало улыбку на лице Миллер. — Ну, я пойду, а то уже 11 часов вечера, пока я доберусь до дома…

— Ты остаешься здесь, — решила Эбби.

— Но, — пыталась возразить Купер.

— Никаких но. Ты сама сказала, что сейчас поздно. Куда ты в такую темень пойдешь? А вдруг на тебя нападут? Мне нужна живая подруга, так что ты ночуешь у меня. Я постелю тебе в зале, — указав на диван, договорила Миллер.

Эти слова согрели душу Бетти. Ей было приятно, что кто-то о ней заботится. С Юйлань у них были другие отношения: им просто было весело вместе, они никогда не рассказывали друг другу секреты, возможно, потому, что не доверяли. Тут же Купер почувствовала некую привязанность, ей хотелось проводить больше времени с Эбби и стать для нее настоящей подругой. Она бы не раз пожертвовала собой ради этой девушки.