— Я. Не. Пойду. Какое из слов вам не понятно из этой фразы?! — она встала и проговорила это ему прямо в ухо так злобно и грубо, что сама такого от себя не ожидала.

Затем она взяла свою сумку и стремительно вышла из аудитории, направляясь неизвестно куда. А Томас продолжал стоять на том же месте и прокручивать это у себя в голове. Так с ним не обходилась ни одна студентка, а Миллер позволила себе эту шалость. Недолго думая, он сказал студентам записывать тему, а сам выскочил из аудитории и побежал искать Эбби, с которой, как он считал, ему нужно срочно поговорить.

Уилсон нашел ее на улице в ее излюбленном месте — под деревом. Она сидела, облокотившись на него, и смотрела куда-то вдаль. Он подошел к ней и подсел рядом. Миллер посмотрела на него и хотела встать и уйти отсюда как можно быстрее, но сильная рука Томаса остановила ее.

— Эбби, я думаю, что нам стоит поговорить и все разъяснить, — сказал он, не отпуская ее руку.

— А я так не считаю, мистер Уилсон. По-моему, когда-то мы все выяснили, — она вырвала свою руку из его и снова убежала.

Томас пытался ее догнать, кричал в след, но все было тщетно: она бежала так быстро, что он ее просто не догнал. Он оперся на одну из стен и вдохнул больше воздуха, которого так не доставало в легких.

«Мистер Уилсон».

Когда она его так называла, тем более в таком тоне, у него все сжималось в груди: ему было это очень неприятно. Он ее обидел. Но не хотел вовсе этого делать. Тогда, в тот вечер, он хотел обезопасить ее от всех проблем, сделав между ними границу, прояснив отношения. Но он не думал в тот момент, что все так может обернуться. Его любимая студентка Эбби Миллер уже была не первой в группе, она больше не тянула руку вверх, чтобы сказать правильный ответ. Она больше не слушала его лекции с таким интересом, как раньше. Его Эбби Миллер шла медленно ко дну, губя себя. И причиной всему этому был не кто иной, как он сам.

Тогда Уилсон думал, что принял правильное решение, что пусть она его ненавидит, чем любит, но он глубоко заблуждался в те минуты, он не предвидел такой губящей реакции. И сейчас он винил себя в этом, казнил себя за то, что так и не смог уберечь Эбби.

Он навсегда потерял ее расположение. Она больше не будет относиться к нему так, как прежде. И он это прекрасно понимал, поэтому бил кулаками по стене, будучи не в силах скрыть свой гнев и разочарование, впивался ногтями в ладони, причиняя себе боль, задыхался от того, что в легкие все реже попадал свежий воздух…

Настала среда, день, когда все студенты будут веселиться на бал-маскараде, танцевать в вечерних платьях под красивую музыку. Особенно много там будет первокурсников, ведь это их первый большой праздник в академии.

Но Эбби по-прежнему не собиралась туда идти. Может, она уже остыла и хотела это сделать, но была не в силах поменять своего решения. Тогда, на паре по сценическому искусству, она ясно дала понять Уилсону, что не появится там ни под каким предлогом. Тогда она казалась самой себе величественной, когда нагрубила Томасу. Она была рада, что смогла дать отпор преподавателю у всех на глазах, а сейчас очень сожалела об этом. Не будь она тогда такой гордой, она бы сегодня порхала по залу в красивом вечернем платье.

Эбби сидела на диване и читала книгу, так как больше ей ничего не оставалось делать. До бала оставалось чуть меньше получаса. Может, она все-таки передумает?

Звонок в дверь оторвал ее от чтения, и она тут же побежала открывать дверь. Посмотрев в видеозвонок, она поняла, что пришел Нэйтен, но не знала зачем, ведь он собирался идти на этот бал, а тут решил заехать к ней.

— Привет, Нэйт, — приветствовала теплыми объятиями друга Миллер, после чего закрыла за ним дверь. — Какими судьбами? Ты же собирался идти на бал, осталось всего лишь полчаса, ты можешь не успеть, — она махала руками в разные стороны так, что чуть не ударила Фостера.

— Эбби, я приехал за тобой, — отвечал Фостер без всяких колебаний, а точнее утверждал.

— Нэйт, это бесполезно. Я же сказала, что никуда не поеду, — закатывая глаза, возмущалась Миллер.

— Но без такой красивой дамы я там не появлюсь, — начал упираться Нэйтен в надежде, что она все-таки согласится пойти.

— Спасибо за комплимент, но нет. Я хочу, но уже не могу. Я твердо тогда сказала, что там не появлюсь, — она села на диван, сложив руки.

— Эбби, это бал-маскарад. Кто тебя там узнает? Ты будешь в маске. И хватит тебе из-за него страдать, — Фостер присел рядом с подругой и начал поглаживать ее по спине.

— Ага, как же. Никто не узнает копну рыжих волос?! — истерически смеясь, взяв одну прядь, начала указывать Эбби.

— Знаешь, сейчас есть парики и все такое… — не беря приведенные подругой аргументы в счет, говорил Фостер.

— У меня нет парика, — отчаянно сказала она и тяжело вздохнула, сожалея, что как будущая актриса не приобрела его.

Но потом Миллер удивилась, увидев, как из сумки Фостер достает какой-то пакет, а позже и раскрывает его. Там был парик коричневого цвета и красивая золотистая маска, которая бы очень подошла Эбби к ее мертвенно-бледному лицу. Недолго думая, она выхватила вещи из его рук и побежала к зеркалу, чтобы примерить маску и парик. Когда она через пару минут вернулась в комнату, Нэйтен сделал жест «класс, супер», что означало, что ее вовсе не узнать. Довольная этим, она побежала в комнату, чтобы найти подходящее платье.

На кровать падали красивые вечерние платья, из которых нужно было выбрать подходящее для сегодняшнего случая. Сразу отпало платье с выпускного вечера и непонятное голубое, чей фасон ей никогда не нравился, зато шел по скидке в магазине. Перебрав всю кучу, она остановилась на красном длинном платье, в придачу с которым шли черные перчатки. Этот фасон оголял ее острые плечи и подчеркивал зону декольте и выточенные ключицы благодаря небольшому вырезу. Подол платья, покрытый волынками, оголял голень и щиколотку, выставляя стройные ноги Миллер на показ.

Надев на себя наряд, Эбби перешла к парику, который неплохо было бы закрепить хорошенько на голове, чтобы нигде не потерять. С этим ей помог Нэйтен, которого она позвала на помощь.

Через десять минут со сборами было покончено. Честно говоря, Фостер был в восторге: девушка, стоявшая напротив его, была совсем не похожа на его подругу. Эта была таинственная красавица в золотистой маске, которая точно зацепит всех на сегодняшнем балу.

— Нэйт, спасибо тебе большое. Я не знала, чтобы без тебя делала, — она повисла у него на шее и поцеловала пару раз в щеку в знак благодарности.

— Всегда пожалуйста, таинственная незнакомка, — он взял ее под руку, и они пошли ловить такси, ведь времени оставалось немного, а точнее его не было, потому что бал уже начался.

Приехали они на бал к половине одиннадцатого, так как пробки давали о себе знать в столь поздний час.

Как только Эбби зашла в огромный зал, наполненный людьми, все взгляды пали на нее. Никто еще не видел такой красотки, поэтому все смотрели ей в след, а она шла с гордо поднятой головой, оставив Нэйтена позади, чтобы никто не подумал, что это сама Эбби Миллер, которая еще вчера отпиралась от похода на бал.

Она дошла изящной походкой до стола, на котором стояли различного рода напитки, и взяла бокал шампанского. Она осматривала всех присутствующих и глазами искала Томаса. К ней подходили парни и спрашивали ее имя, но она лишь отвечала, что хочет, чтобы это осталось в тайне. Они приглашали ее танцевать, но она отказывалась, объясняя это тем, что только что пришла и что неплохо было бы здесь освоиться.

Эбби наблюдала за Нэйтеном, который красиво кружил по залу в паре с какой-то блондинкой, вроде бы ее звали Эрика. Она сейчас улыбалась и была рада, что он наконец-таки смог расслабиться.

Эбби стояла в самом уголке огромного зала, когда незнакомец в смокинге стал к ней подходить. Какие-то черты в нем ей были ведомы, но долгое время она не могла понять, кто это, пока не услышала его голос.