Лучи яркого солнца играли на лице девушки, заставляя её проснуться. Вся комната была освещена, несмотря на то, что шторы были задёрнуты. Эбби, зажмурившись от лучей, которые попадали ей прямо в глаза, потянулась. До звонка будильника оставалось каких-то пару минут.

Сегодня у девушки был первый день учебы в академии, волнительный и вовсе непредсказуемый. Школа закончена, начинается новая жизнь, совершенно другие люди, которых она даже не знает. От осознания того, что ей придется вступать в новый коллектив, возможно, менее дружеский, чем школьный, Эбби несколько раз передергивало, а от безумного волнения ком подступал к горлу. Но что поделаешь, такова вся жизнь.

Некоторые из её друзей остались в Ньюпорте в отличие от Эбби, которая решила поступать в самое известное учебное заведение Лос-Анджелеса — Академию Драматического Искусства. С самого детства мама говорила ей, что из неё вырастет творческая личность, хотя многие в это не верили. Девочка, конечно, любила потанцевать на публике, а один раз, когда ей было 5 лет, она без труда симулировала болезнь, чтобы прогулять детский сад. Мама сразу не поняла, но потом сказала, что ей неплохо бы стать актрисой. И всё же детство значительно повлияло на ее выбор в будущем, о котором она не жалеет. По окончании академии искусств Эбби сможет играть в театре или сниматься в кино, прогуливаться по голливудской дорожке славы горделивой походкой, стоять на премии Гильдии актеров с мировыми звездами. Вот тогда-то все узнают о девушке из провинции.

Встав с кровати, Эбби пошла в ванную, чтобы принять бодрящий душ и снять охватившее ее напряжение, но телефонный звонок отвлёк Миллер от утренних процедур.

— Да, мамочка, — мягким голосом ответила девушка.

— Эбби, детка, я звоню, чтобы пожелать тебе удачи в первый день учёбы. Надеюсь, ты заведёшь себе здесь друзей.

— Я тоже на это надеюсь. Спасибо, мама, мне пора собираться, — тяжело вздохнув, Миллер сбросила вызов.

Перед глазами девушки пронеслась жизнь в старшей школе, когда они ещё были беззаботными ребятишками, полные энтузиазма и отваги.

*Неделю назад*

— Гуляем по полной! — вскрикнули друзья и наполнили свои бокалы алкоголем.

— А теперь тост! Эбби, это сделаешь ты, — хлопнув девушку по плечу, предложил Джексон.

— Хорошо, я скажу, — Миллер немного замялась. — Знаете, мне очень трудно с вами расставаться, ведь за все эти годы вы стали мне настолько родными, что я не могу представить свою жизнь без вас. У нас было много счастливых моментов, и не очень. Но несмотря на это, мы все же сидим с вами на диване у Ноа и вливаем в себя алкоголь. Я хочу сказать вам большое спасибо… Вы научили меня многому. Во-первых, я научилась дружить, что немаловажно в нашей жизни… Во-вторых, — Эбби потрясла содержимое бокала, — я теперь умею ценить то, что у меня есть… И знаете, если бы кто-то раньше мне сказал, что я буду дружить с Джексоном, звездой старшей школы, — она усмехнулась, — то я бы не поверила, но тем не менее, это так. Вы хорошие друзья, и я надеюсь, что наше общение не закончится, — слезы Эбби уже катились по её розовым щекам.

Каждый из присутствующих задумался над ее словами. Именно сейчас они осознали, что их пути расходятся, и дороги назад уже нет.

Жизнь вообще прикольная штука. Иногда она подкидывает нам трудности, с которыми, как нам кажется, мы не можем справиться. Жизнь испытывает нас на прочность, сталкивая нас с проблемами, которые, на первый взгляд, кажутся неразрешимыми, но мы справляемся со всеми трудностями, ведь у нас есть друзья.

Ноа Морган, сидящий возле Эбби, приобнял девушку и, повернув её к себе, вытер на щеках слезы.

— Эх, Миллер, вот за что я тебя люблю, так это за твои речи, — Морган посмотрел в наполненные слезами глаза девушки, после чего сказал: — Так давайте же поднимем бокал за нашу крепкую дружбу!

В комнате послышался звон бокалов и громкий смех друзей.

Эта ностальгия заставила Эбби стать, не шевелясь, возле ванной комнаты, и предаться грусти о невозвратимом времени. Она так волновалась с самого утра, что готова была сбежать обратно в Ньюпорт, бросив то, что еще не начато, но это означало предать давнюю мечту, поэтому она выпрямила плечи и, решив всё-таки привести себя в порядок, проделала утренние процедуры и принялась выбирать одежду.

Эбби не любила особо выделяться, носить дорогие, изящные наряды, но почему-то сегодня она хотела чего-то необычного. Ее гардероб был полон разнообразия: от стильных платьев и юбок до простых широких кофт и длинных футболок. Возможно, по обычаю она бы остановила свой выбор на длинной кофте легкой вязки и джинсах, но горящие предстоящим моментом глаза были устремлены на белое, хлопковое платье с четвертным рукавом и небольшим вырезом в зоне декольте. Ее талию подчеркивал небольшой кожаный ремешок, а удлиненный подол платья скрывал короткие ноги девушки. Надев светлые босоножки на среднем каблуке, собрав рыжие локоны в прическу, девушка улыбнулась.

«Хм, по-моему, неплохо», — подумала Эбби, вертясь возле зеркала.

А ведь действительно, небрежный пучок на голове, лёгкий макияж и неплохое сочетание вещей придали ей прекрасный вид. Эта девушка никогда не ходила замухрышкой: у неё был свой стиль, который придавал ей индивидуальность. Многие в Ньюпорте не понимали этого, но Эбби не обращала внимания на мнение других, так как не считала это нужным.

«Нужно любить саму себя, и плевать, что думают другие», — с таким девизом по жизни шла Миллер.

Покинув дом, девушка вызвала такси, так как ещё не очень хорошо ориентировалась в Лос-Анджелесе. Из-за незнакомых ей улиц дорога в академию казалась ей вечностью. Они лавировали между автомобильных рядов, стараясь избежать пробок, и, наверное, за это Эбби была благодарна водителю, ведь стрелка на циферблате показывала 8:45, и девушка желала успеть к началу занятий. Дорого заплатив за поездку, она покинула машину и стремительно направилась к входу в академию.

Заходя вовнутрь, Миллер увидела трёх девушек, которые стояли в фойе и что-то активно обсуждали, но как только Эбби переступила через порог учебного заведения, они затихли и начали рассматривать ее с ног до головы. Миллер хотелось спокойно пройти мимо, но одна из девушек дернула ее за руку.

— Эм, а это сейчас так модно приходить в учебное заведение в чём попало? — блондинка, чуть выше среднего ростом, приятной внешности, посмотрела на двух своих подруг и издала смешок.

Эбби остановилась и повернула голову в сторону своих обидчиков. Она посмотрела в горящие насмешкой глаза девушки азиатской внешности, с темными, длиною до плеч волосами, затем окинула взглядом главную задиру.

— Послушайте, многоуважаемые дамы, я, конечно, понимаю, что вы местные и вам свойственно оскорблять таких провинциалок, как я, но я бы вам посоветовала спуститься с небес, иначе потом будет очень больно падать при спуске, — отчеканила каждое слово Миллер и пошла искать нужную ей аудиторию.

Такое поведение местных совсем не пугало девушку: ей не раз приходилось достойно отвечать на выходки подобного рода в Ньюпорте в средней и старшей школе. Поэтому ее голос даже не дрогнул в этой мимолетной схватке.

— Это что сейчас было? — хлопала глазами блондинка.

— Кажется, она нам нагрубила в ответ, — улыбнулась азиатка Юйлань Чжан, хлопнув по плечу свою подругу.

— Я ей устрою ещё. Если она в нашей группе, то её жизнь не будет сладкой, — Купер схватила Чжан за руку, и обе направились в аудиторию 315.

Тем временем Эбби запуталась в огромном коридоре, состоящем из большого количества поворотов, поэтому опоздала на свою первую в жизни лекцию, которая длилась уже больше пятнадцати минут.

Сейчас Миллер стояла возле аудитории 315, откуда доносился голос преподавателя, и не решалась туда заходить. Голос лектора был немного груб, слова звучали с некой хрипотцой, что заставило сердце девушки пропустить один удар. От волнения у нее едва не подкосились ноги, но, скрепя сердце, она всё же решила зайти.