Увидев, что Эбби пришла в себя, Томас отстранился, точнее это приказал сделать его внутренний голос, который был против таких открытых действий со студенткой. Ему не очень хотелось этого делать, но так было правильно, да и Нэйтен сверлил его недоверчивым и в то же время удивленным взглядом.

— Предлагаю устроить затишье на время, пусть «L» подумает, что мы клюнули на его уловку. Да и вам стоит подтянуть учебу и привести себя в нормальное состояние, то есть начать жизнь обычных подростков, — сделал заключение Томас и отправился в свою комнату, чтобы дать поговорить своим подопечным.

Как только преподаватель покинул «конференц-зал», Нэйтен расслабился, ведь больше не придется притворяться паинькой и строить из себя дружелюбного человека. С одной стороны, его можно было понять, ведь его все еще настораживало неожиданное, а главное, своевременное появление Томаса в студии. Хотя Уилсон нашел этому оправдание, но Фостеру все равно слабо верилось в подлинность алиби. С другой стороны, если ему начала доверять Эбби, то он должен был сделать то же самое, но почему-то не мог.

Приблизившись к Миллер, Нэйтен посмотрел в ее зеленые глаза и задал вопрос:

— Ты ему веришь?

Эбби очень странно отреагировала на такой вопрос. Она не знала, что ответить. Доверяет ли она ему?

Если учесть тот факт, что он не дал ей умереть, то да, она доверяет. Еще недавно она хотела съездить ему по лицу, но все так быстро переменилось. Обстоятельства сложились так, что сейчас не осталось ни капли ненависти, они должны действовать сообща, если хотят победить несносного «L».

Эбби немного поколебалась, но все же ответила:

— Да, я ему доверяю. Когда я смотрю в его глаза, я не вижу того зла, понимаешь? Он чист перед нами, мы должны попробовать пойти на контакт.

Это звучало немного неуверенно, но достаточно убедительно. Миллер почувствовала легкое смущение, щеки слегка порозовели, а взгляд был устремлен в окно, за которым красовался огромный бутик Лос-Анджелеса. Дело было к вечеру, поэтому крыша магазина светилась разноцветными огоньками, что было так складно и красиво, что девушка улыбнулась уголками губ.

— Хорошо, я попытаюсь наладить с ним контакт, — нарушил молчание Фостер. — Кстати, сегодня вечером я пойду в бильярд с… — Нэйтен запнулся, боясь сказать, с кем проведет остаток дня.

— Но как же концерт? Бетти ведь уже купила три билета! — Эбби состроила гримасу обиды, сложив руки на груди.

— Прости, но я не могу отменить встречу, — парень почесал затылок, пытаясь найти лучшее оправдание, но почему-то ничего подходящего в голову не приходило.

— Ладно, — Эбби тяжело вздохнула и перевела взгляд на дверь комнаты, в которую недавно ушел Уилсон.

— Обещаю, что в следующий раз я буду выкрикивать слова песен из толпы вместе с тобой, — подбодрил ее Нэйтен, после чего получил от нее щелчок по лбу.

Взглянув на часы, Фостер понял, что ему неплохо было бы выбраться из квартиры и попасть в свою, чтобы подобающе нарядиться перед важным вечером. Но просто так покинуть убежище он не мог: нужен хоть один предлог для ухода.

Эбби тоже не знала, как ей пойти на концерт. Бетти отказывать не очень-то хочется, да и через Уилсона не прорвешься. Но она решила хотя бы попытаться: а вдруг получится?

В то время как Миллер переминалась с ноги на ногу возле двери в комнату мистера Уилсона, не решаясь постучать, Фостер проскользнул через входной проем и уже через пару секунд оказался на улице.

Миллер же стояла около двери как вкопанная, пока она не открылась и из нее не выглянул Уилсон с вопросительным, в большей степени недоумевающим выражением лица.

— Эбби, ты что-то хотела? — Томас одной рукой облокотился на дверь.

— Эм, да. Я хочу пойти на концерт со своей подругой и…

Миллер не успела договорить, так как услышала громкие возражения мистера Уилсона по этому поводу. Казалось, эта просьба вывела мужчину из себя, ну или же Миллер утрировала ситуацию. Хотя в данный момент с ним было даже страшно стоять. Эбби даже пошатнулась, что заставило Томаса замолчать.

— Вот видишь, ты даже на ногах еле стоишь, — указал он на ее положение.

— Да это от вашего крика! — сделала укор в сторону Томаса Миллер.

— Да это потому, что я не хочу, чтобы ты завалилась на том концерте от ужасной боли. Или же ты хочешь, чтобы у тебя просочилась кровь через ткань рубашки и твоя подруга смотрела на это недоумевающими глазами? — Уилсон подошел ближе к Эбби.

— Да вы прям как мамочка, заботящаяся о своём ребенке. В конце концов, я уже взрослый человек! — надув губки, пролепетала Миллер.

— Настолько взрослая, что не нуждаешься в ничьей помощи? — Томас вскинул одну бровь.

Эбби понимала, что мужчина был прав, но гордость не позволяла ей подтвердить это, поэтому она лишь тяжело вздохнула, ничего не ответив. Огорчившись, что с концертом полный облом, она маленькими шажками направилась в гостиную.

В этот момент в сердце мистера Уилсона что-то ёкнуло, ему почему-то стало жаль Эбби. С одной стороны, он беспокоился о ней, поэтому не пускал, ведь в любой момент на концерте может появиться убийца, который может причинить ей вред. С другой стороны, ему должно быть все равно, ведь она обычная студентка, но почему-то именно эта первокурсница вызывала в нем смешанные чувства.

Томас хотел схватить Эбби за руку, но потом подумал, что это будет неправильно. Они ведь не влюбленная парочка, которая выясняет отношения в очередной раз.

Поэтому он подошел к ней со спины и произнес:

— Наверное, я не в праве тебе запрещать. Я просто несу за тебя ответственность. Извини.

— Нет, вы правы. Я должна быть предельно осторожна, — Эбби повернулась к Томасу, после чего добавила: — У меня есть один лишний билет. Вы можете меня сопровождать… — девушка запнулась, — как куратор.

Уилсон улыбнулся уголками губ, и тело немного расслабилось после долгого напряжения. Мужчину порадовало это предложение, потому что он сможет немного развеяться, пусть даже на молодежном концерте.

— Ну, если вы не против, то тогда в семь часов мы должны быть на концерте, — предугадывая реакцию Томаса, сказала Эбби.

— Хорошо, тогда у нас есть полтора часа, чтобы привести себя в порядок.

Вечерний ветер дул в лицо, обветривая кожу парня. Все улицы были заполнены машинами, ведь сегодня была пятница и большинство жителей Лос-Анджелеса хотели отдохнуть после тяжелых трудовых будней. Бильярдная являлась самым популярным и часто посещаемым местом в выходные, поэтому это не редкость увидеть заполненную залу людей, ждущих свою очередь, чтобы сыграть очередную партию.

Кто-то сидел за столиком и пил пиво, которое было настолько пенистое, что его невозможно было употреблять, кто-то курил сигарету, поминутно сбрасывая пепел в специальную чашу.

Нэйтен зашел в прокуренное помещение, выискивая глазами знакомое лицо. К счастью, долго высматривать не пришлось: Кристофер сидел в углу бильярдной и, держа кий в руках, ждал товарища.

Фостер улыбнулся, ведь действия практиканта были такими милыми, что уголки губ невольно поднимались вверх.

— Добрый вечер, — поздоровался Нэйтен, после чего обошел столик и взял свой кий.

— Добрый. Ну что, сыграем партию? — вскинул одну бровь Стюарт, бросив вызов парню напротив.

Фостер принял вызов и деловитой походкой подошел к бильярдному столу. Подготавливаясь к тяжелой игре, Нэйтен долгое время крутил кий в руках, пытаясь собраться.

Кристофер слегка усмехнулся: его забавляли такие неуверенные действия Нэйтена. Решив, кто первый будет делать удар, они начали игру.

Стюарт умело разбил шары, после чего сделал первый бросок — и вот уже тяжелый желтый катился в лунку. Когда же цель была достигнута, Кристофер сделал жест «ура» и настроился на следующий бросок. Причем практикант нарезал круги, каждый раз задевая Нэйтена какой-нибудь частью тела, от чего второму становилось некомфортно.