— Ты думаешь, поможет?

— Да. Я знаю, как тебе помочь. Вы это уже проделывали много раз. Я видел своими глазами.

— Но теперь я ничего не помню. Когда это было?

— Не могу тебе сказать. Я совсем потерял счет времени.

Аля очень хотела бы увидеть лицо Мити, чтобы понять говорит ли он правду или нет.

— И что же произошло?

— Если честно, я не совсем понял, но задняя стенка шкафа открылась, а там лето, хотя на улице шел снег.

— Это и я видела, — задумчиво сказала Аля, — но только во сне. Но как у Илы получилось открыть эту стенку?

— Она сказала: «Я верю».

— И все? — у Али не получилось скрыть разочарование в голосе.

— Я думаю, это не просто слова. Надо по-настоящему верить.

— Да, да, ты говорил. Мне вот интересно, и как же мы тебя не заметили?

— Я хороший конспиратор, — Аля уловила нотку самодовольства в голосе.

— А ты кому-нибудь про это рассказывал?

— Конечно нет. Да мне и некому, — самодовольствия, как ни бывало.

— А что же так? За друзьями ты тоже шпионил?

— Я потерял своих друзей, — сказал он тихо.

— Ой, прости.

Митя не ответил.

— Эй, ты еще здесь?

Но ответа не последовало. Удивительно, но после того, как она с ним поговорила, вопросов появилось еще больше. Аля позвала его еще раз, но он как в воду канул. Она даже не заметила, как он ушел.

— Ну как хочешь! Странный какой-то. Я бы сказала, что очень.

И Аля отвернулась к стене. Она снова закрыла глаза и произнесла: «Я верю», — сложно было не поверить после рассказа парнишки. И да. Еще не открыв глаза, Аля поняла, что все сделала правильно.

Лицо обдувал приятный теплый ветерок, щебетали птицы, и даже где-то гавкала собака.

— У тебя получилось, — услышала она за спиной восторженный голос Мити.

Аля открыла глаза. Это действительно было что-то невероятное. Как можно о таком забыть? Аля встала и протянула руку, проверить, нет ли преграды. Но рука свободно прошла сквозь то, что раньше было фанерой и кирпичной стеной.

— Если это сон, то я боюсь проснуться. Он прекрасен.

Дом словно ждал ее. Калитка была открыта. Поднимаясь по белоснежным ступеням, Аля с наслаждением вдыхала запах сирени. Шла медленно, внимательно вглядываясь в каждую мелочь, во все трещинки в ступеньках. Она пыталась уловить каждый звук, каждый шорох, чтобы запомнить этот момент навсегда. Вдруг он опять умудрится каким-то образом исчезнуть из памяти. Ручка двери была теплой и гладкой.

Аля оказалась в светлой гостиной. В центре стоял диван, перед ним журнальный столик. На нем начатая картина из пазлов, в законченном виде она заняла бы весь столик, остальные детали разбросаны по столу и на полу вокруг него. На бежевом ковре с высоким ворсом высилась конструкция, напоминающая шалаш. Четыре стула стояли друг к другу спиной, а на их спинках висел большой зеленый плед. Внутри шалашика были накиданы подушки и стояли две грязные кружки с коричневыми ободками на белой эмали. Дверь слева из гостиной вела в просторную светлую кухню, дверь справа в спальню. У дальней стены находилась деревянная винтовая лестница. Аля обогнула столик и хотела было пойти к ней, как за спиной услышала свист.

— Уютненько. Ничего не скажешь.

Аля резко повернулась, наконец-то она увидит его, и обомлела. Перед ней стоял Митя. Невысокий, довольно симпатичный, худощавый парень. В общем, самый обычный, если бы не одно но. Лучи солнца, светившие в окна гостиной, проходили прямо сквозь него. Его улыбка на лице увяла, когда он посмотрел на Алю.

— Что с тобой? Я настолько страшный?

Волосы у Али на руках встали дыбом. Она так и застыла в той позе, в которой стояла. Ей вдруг стало очень не по себе. Митя попытался дотронуться до нее, но она резким движением убрала руку и, что было мочи кинулась вверх по деревянной лестнице. Забежала в первую попавшуюся спальню и захлопнула за собой дверь. «Это сон, это сон, это сон» повторяла про себя. Или она сошла с ума. Иначе как это все объяснить. Это с ним она все время болтала, он был ей почти другом. Сердце никак не хотелось униматься, выбивая ритм марша.

А если Митя и сам не знает о приключившейся с ним беде? Было похоже на то. Вдруг ей стало очень жаль его. Аля приоткрыла дверцу, собираясь с духом, чтобы выглянуть в коридор. Наконец она сделала это, но никого не увидела. На цыпочках подошла к лестничному пролету и поглядела вниз. Там тоже никого не оказалось. Аля вздохнула с облегчением, хотя и чувствовала себя виноватой. С Митей разберется позже, а пока у нее есть другие дела.

Аля вернулась в комнату из которой ушла. Ей оказалась детская. Повсюду разбросанные игрушки доказывали это. Двухъярусная кровать стояла у дальней стены, слева у окна — письменный стол, весь в наклейках. И тут огромной волной нахлынули воспоминания. Это же ее стол. Она вспомнила, как сама клеила эти наклейки с мультяшными героями. В основном это были русалочки и рыбки. Аля теперь знала, что если повернет голову налево, то увидит платяной шкаф. Подошла к нему и открыла. Там висело много детских платьев, слишком много. Ей вдруг стало жаль себя. Почему она терпит унижения в приюте, когда тут стоит целый и невредимый дом. Ее дом. Почему ходит в обносках, когда здесь у нее столько платьев, одно другого лучше? Аля вдруг четко осознала, что воспоминания одно за другим бурным потоком рушатся на нее. Как мама читала ей сказки перед сном, как она, Аля, любила рисовать, сидя за этим столом у окна. Вот точно, на стенах висят ее рисунки. Она узнала, что на них детской ручкой изображен остров Нигдешний. Так вот какую историю мама читала ей и вот почему это ее любимая книга! Сказка напоминала о том, как Аля была счастлива, любима и защищена. Но почему в ее комнате стоит двухъярусная кровать? Неужели у нее был брат или сестра. Она должна все выяснить.

Вторая дверь на площадке оказалась кладовкой. Аля опять спустилась вниз и увидела то, что не заметила в первый раз. Стеллаж с книгами. Но помимо книг на полочках еще стояли фотографии в рамках. Аля подошла поближе. На одном из фото она узнала саму себя, где ей было годика два. Она в купальнике и платочке играет в песок на берегу моря. На другой, по-видимому, ее родители, женщина с белокурыми вьющимися волосами, совсем как родные волосы Али. И отец. Суровый мужчина с бородой. Он кого-то очень сильно напомнил Але, но она не могла понять кого именно. Родители стояли в обнимку на фоне предзакатного солнца. Мама, в легком голубом платье, выглядела как Дюймовочка, по сравнению с отцом. Счастье светилось на их лицах. Аля достала фото из рамки и положила себе в карман. Что-то мокрое скатилось по щеке. Смотря на следующую фотографию, Аля подумала, что ей почудилось. Она вытерла влажные от слез глаза и присмотрелась. На дереве, среди веток, на самой большой из них стояла щупленькая девочка с темно русыми косичками. На вид ей дашь лет девять. И этой девочкой была Ила. Аля все еще не верила своим глазам, она поднесла фото поближе. Никаких сомнений, Ила. Какой она ее помнила. Вот кто ее сестра.

Но в это время она жила с Алей в приюте. Аля точно помнила тот день, когда увидела Илу в первый раз. Маленькая, но такая боевая девчонка с большими карьими глазами. Тогда ей было пять, а Але шесть. Ничего не понимая, она поставила фото на место. Если этот портал в прошлое, она сейчас во что угодно могла поверить, то родители еще живы. Но где они? Почему дом стоит открытым и пустым? И тут Аля вспомнила про сад с фонтаном.

Нужная ей дверь оказалась в кухне. Аля распахнула ее, и дежавю вновь нахлынуло. Русалки в фонтане были целы, а вокруг все благоухало. В углу играла арфа, сама. Двое, Аля узнала Илу, она почему-то оказалась уже девушкой, а другая совсем малютка, смеясь, бежали по дорожке. Все так же как во сне. Аля была той малюткой, и она смотрела на саму себя. Где-то посередине дорожка раздваивалась, прямо — к фонтану, где девочки брызгались и хохотали, а направо — к беседке. Там-то Аля и увидела родителей, они о чем-то спорили. Подошла поближе, не зная, что говорить, когда родители ее заметят. Они не обратили на нее никакого внимания.