– Руки, – Ева нервно сглотнула, – они холодные.

– Конечно, холодные, он же андроид. Можно настроить, чтобы температура была как у человека. Тван, отрегулируй потом.

– Не надо! – Зачем она закричала? – Я... я не хотела...

Андроид отпустил ее руку, отошел к стеклянному шкафу и долго копался в его недрах. Парень, заметив, что Ева внимательно следит за роботом, успокаивающе погладил ее по плечу.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Ева.

– Ева? – одобряющая улыбка, так улыбаются детям или умильным зверюшкам. – Хорошее имя. А лет тебе сколько?

– Семнадцать.

Как ни странно, допрос успокаивал. К тому же голос был добрым, улыбка приятной, парень красивым. Укол в районе плеча – вернулся андроид.

– Больно? – участливо поинтересовался парень.

– Нет, – она не врала, все произошло так быстро, что просто не успела понять больно ей или нет. Плечо, по крайней мере, не болело.

– Молодец, – и снова улыбка.

Еве нравились улыбающиеся люди. С настоящими улыбками, не фирменными "Спасибо за покупку" или фальшивыми "Все хорошо", а когда человек счастлив или просто в хорошем настроении. Но когда тебе улыбаются как понятливой собаке… Лежать! Стоять! Сидеть! Дай лапу! Молодец, держи сахарок. И улыбочка. И чего ее это так разозлило? Может оттого, что бояться уже надоело?

– Как голова? Кружится?

– Нет!

– Сколько пальцев?..

– Пять. И на второй руке тоже пять. А вместе десять.

Парень засмеялся, откинувшись на спинку стула. Он смеялся достаточно долго, чтобы она разозлилась еще больше. Ева уже собиралась спросить, что такого смешного, когда смех внезапно прекратился.

– Тван, ты ей «озверин» что ли уколол?

– Нет, Ваше Высочество, – андроид наконец-то заговорил на русском, – PV-11, в состав входят…

– Избавь меня от подробностей, – отмахнулся Высочество и посмотрел на Еву: он снова был серьезен, внимателен и пока еще доброжелательно настроен.

– П-принц?! – нет, это, конечно, весело, когда тебя спасают принцы, еще бы удостоверится в наличии белого коня и вообще красота.

В глубине подсознания всколыхнулось воспоминание о склонившемся над ней парнем, покрытом черной пленкой. Проснулось, испугало и тут же исчезло. А ей осталось лишь созерцать свои руки и отсчитывать вдохи-выдохи, пытаясь успокоиться.

– Это что-то меняет?

Ева медленно перевела взгляд на Его Высочество: он больше не улыбался, а взгляд черных глаз стал ледяным. Словно хищный зверь перед прыжком: наблюдение, изучение, нападение.

– Не знаю, – это был самый честный ответ, на который она была сейчас способна, – я не помню.

Кажется, ей поверили, даже подождали, когда она успокоиться окончательно. Заботливый Тван протянул пару таблеток и стакан с водой, Ева послушно их выпила. В конце концов, убить или накачать наркотиками могли бы и раньше. Да и не похоже, чтобы ей желали здесь зла, по крайней мере, сейчас.

– А что помнишь?

Хороший вопрос, что же она действительно помнила? Кровь в расчёт брать не приходилось, это больше походило на кошмарный сон, чем на воспоминания. Что же тогда? Тогда…

– Не помню, – ответила она, чуть не плача, – там был Алекс.

Принц кивнул, как будто бы знал Алекса, причем лично. Еве очень захотелось спросить об этом, но она не успела. Он предпочел поговорить с андроидом:

– Тван, сколько еще будет действовать аусадха?

– Действие аусадхи прекратилось вчера, в 20 часов 17 минут. Причиной потери памяти в данном случае является посттравматический синдром.

– Хорошо, оставляю это на тебя.

Посттравматический синдром… Она читала об этом: состояние, которое возникает в результате психотравмирующих ситуаций, например, изнасилованием, пытками… Белые стены, кровь на полу, кровь на руках, кровь… Рука машинально потянулась к щеке, там должен быть шрам, почему его нет?

– Ева?

– А?

Слез нет, шрама тоже нет. Бинты были, шрама нет. А почему он должен быть? Почему? Кровь на руках, кровь на полу…

– Ева, – принц взял ее руку, что так настойчиво ощупывала щеку, и легонько сжал, – что ты постоянно пытаешься найти у себя на щеке?

– Шрам?

– Он там есть?

– Нет…

– Тогда зачем искать? Успокойся.

Его взгляд перестал быть злым, вернулась прежняя доброжелательность. Такая быстрая перемена. Ева попыталась освободиться от державшей ее руки, принц не стал мешать.

– Можно… Можно мне отсюда? Пожалуйста. Я не хочу быть в этой комнате.

– Можно. – Даже не задумался, видимо великая миграция из белой комнаты все-таки предусматривалась Высочеством изначально. – Тван покажет, где ты будешь жить. Или ты его еще боишься?

Девушка медленно перевела взгляд на андроида, тот неподвижно замер справа от кровати и послушно ожидал приказа. Нет, теперь, когда она знала, что это робот, бояться было нечего. По крайней мере, точно не Твана.

– Нет, его не боюсь… Ваше Высочество.

Суэльские Республики, Суэль, 8 день каелу

Суэль вот уже больше трехсот лет являлся политическим центром одноименных республик со всеми вытекающими. И если канцлер и его дочь Магдалена предпочитали жить на Церре, Амалия Венкс, пробившись к власти, Суэль почти не покидала, потому Грегори Уайту пришлось самому лететь к ней на встречу. Не то, чтобы его это раздражало, просто от капризов нынешнего работодателя Грегори порядком устал. Взять хотя бы последнюю выходку с привлечением отряда «Теор» для возвращения сына-наркомана. Как будто спец-войска для ее личных целей были созданы!

А ведь Амалия этим не ограничилась и, пользуясь тем, что канцлер спит, организовала новый заговор против принца Лисарда Крито. Интересно, что ей посулил Торговый Союз? Ведь именно там до сих пор грезят, чтобы младшего из сыновей императора Кошка в Мертвом Источнике утопила. Только не берут принца ни Источники, ни Кошка, да и заговоры, особенно такие бездарные, вряд ли преуспеют.

Грегори посмотрел время на управляющем браслете и со вздохом откинулся на спинку кресла. Он так надеялся отвлечься от переговоров на Орсиме: тягучих и приторных, как пахлава, которой пичкал его управляющий планетой Урланис Маль. Орсим готовился к Фестивалю Красок, что проводится только на этой планете, в то время, как правитель готовил заговор. В начале переговоров Грегори верил, что все именно так и получится, но сейчас в прохладном кондиционированном воздухе без пряностей и благовоний ему показалось, что они задумали неосуществимый бред.

– Мади Уайт, – отрывая от воспоминаний, позвал молоденький секретарь, – следуйте за мной.

Итак, у нее ко всему прочему новый фаворит. Почему Амалия до сих пор не воспользовалась услугами косметологов и не вернула себе былую красоту, Грегори не понимал. В принципе, за все это время она сама могла привести себя в порядок, но поленилась, благо обильные порции сладостей можно списать на переживание за несчастную судьбу сына. Однако, подобные мысли о начальстве жизнь лучше не сделают, потому Грегори, входя в кабинет министра, изобразил подходящую моменту мину и поднял руку в жесте приветствия.

– Мади Амалия.

Женщина неопределенного возраста в свободном серо-голубом брючном костюме сидела за рабочим столом с задумчивым видом, время от времени кивая. Очевидно, слушала кого-то по клипсе, потому не удостоила Грегори хотя бы ответным жестом. Секретарь в свою очередь поспешно скрылся за дверью. Он пожал плечами и уселся в свободное кресло, смирившись с тем, что снова приходится ждать. Амалия разговаривала по Эху еще минут двадцать, затем заказывала шетаро и флюверс до Темана и только потом обратила на него внимание.

– Знаю, что сама вызвала вас сюда, но у вас чуть больше получаса, чтобы рассказать мне, как там наши успехи с Орсимом, – она самодовольно улыбнулась и зачем-то добавила: – Внук пригласил меня на ужин, чего с ним давненько не случалось.