— Мы не бросим тебя. Я обещаю. А теперь следи внимательно за округой.

Рикали смотрела, как вниз сползает Мэлдред, затем следом неуклюже карабкается Рагх. Веревка натянулась и грозила порваться. Гнев девушки нарастал:

— Я не хочу, чтобы меня опять оставляли одну! Я больше никогда не хочу оставаться одна!

Но мужчины уже ничего не слышали. Они уходили все дальше от расщелины, а полуэльфийка так и осталась стоять, наблюдая, как солнце садится за горизонт.

— Клянусь отцом! — выдохнул Мэлдред.

Исполин зажег еще один факел. Бледный свет выхватил из темноты трех человек и сивака.

— Да, пещера огромная. Всю целиком просто взглядом не окинуть. Думаю, она тянется на несколько сотен ярдов в том направлении, — изумленно произнес драконид.

Все четверо двинулись вперед. Тени заплясали на камнях, земляных стенах и на деревянных корпусах старинных кораблей.

— Корабли… — произнес Вейрек надтреснутым от благоговейного восторга голосом. — Их тут с десяток, как мне кажется. Уйдет несколько дней, чтобы осмотреть их все.

Юноша застыл, пораженный удивительным зрелищем, и не услышал, как полуэльфийка подкралась сзади, пока она не дотронулась до плеча мужа. Рикали от изумления затаила дыхание. Мозг отказывался воспринимать такое чудо, порожденное Катаклизмом, невыразимые чувства распирали грудь.

Но тут факел снова потух.

— Ну вот, опять ничего не видно, — заворчала Рикали и стала водить ладонью по воздуху, пока на кого-то не наткнулась. Пальцы схватили чью-то руку.

— Дамон?

— Я же велел тебе оставаться наверху! — набросился на девушку Грозный Волк, однако освобождаться от ее руки не спешил.

Она пошла на ощупь дальше и, наконец, столкнулась с Вейреком.

— Рагх? — позвал Дамон, всматриваясь в темноту.

Мэлдред ползал на четвереньках в поисках сухого куска дерева. Сивак направился к ближайшему кораблю и исчез в трюме.

— Рагх!

— Проклятый драконид!

Силачу все же удалось разжечь кусок дерева, который весело запылал.

— Хотя нет, не стоит этого делать, — решил он, когда палочка превратилась в длинный тлеющий уголек. — Дерево здесь очень сухое, все может вспыхнуть как свечка. Нам нужно подняться наверх, вернуться в Пшеничники, достать фонари и факелы, возможно, купить фургон, пока мы там, и… — Речь Мэлдреда оборвалась вместе с последним лучиком света.

— Да как же мне надоела эта темнота! И так холодно, просто мурашки по телу! — окончательно разошлась полуэльфийка.

«А ведь Рики права», — покачал головой Дамон. Он настолько увлекся поиском этих кораблей, что не обращал внимания ни на что другое, а здесь было намного прохладней, чем на поверхности, — по коже побежали мурашки. Обостренные чувства позволяли ощутить, как от слабого ветерка шевелятся волоски на руках. Пещера словно бы дышала, отчего в полном мраке становилось как-то не по себе. Вскоре причина стала ясна — теплый воздух просачивался сверху и замещал холодный воздух подземелья.

«Да, — усмехнулся Грозный Волк, — пещера дышит».

— Свинство! Не нравится мне все это, — не унималась полуэльфийка.

— Тебе же велели оставаться наверху, — сурово отозвался Мэлдред, повторяя слова Дамона, и поджег еще одну длинную палку.

Драконид вернулся, неся ржавый, но ярко горящий фонарь и еще три незажженных — в другой лапе.

— Ловкого зверя ты себе нашел, — сказала Рикали, выхватывая у сивака фонарь. — Какой он грязный!

— Там есть еще несколько бочек с маслом, — прошипел Рагх и раздал остальные светильники Дамону, Мэлдреду и Вейреку. — А больше ничего полезного я не нашел.

Рикали высоко подняла фонарь над головой, с восхищением вздохнула и закружилась по пещере.

— Взгляните на это, — восклицала она. — Мне будет, что рассказать моему ребенку. Корабли, скрытые глубоко под землей и так далеко от моря! Это… это невероятно. Какие истории я расскажу тебе, малыш. Особенно если мы отыщем сокровища. Драгоценные камни, нити жемчуга. Ты вырастешь в богатом и красивом доме.

— Рики, — предостерег Мэлдред, — не отходи далеко. Неизвестно, насколько прочная здесь земля.

Корабль, на котором побывал сивак, оказался неуклюжим рыбацким когом, одинаковым по размерам что в длину, что в ширину. Грот-мачта сохранилась в целости, но корпус рассохся, а днище глубоко ушло в песок и грязь.

— Сюда, — шагнул Грозный Волк к суденышку.

— Я же сказал, там больше нет ничего полезного, — сощурил глаза драконид.

Дамон промолчал и поманил Мэлдреда за собой.

— Ничего страшного, если мы все осмотрим. Кроме того, я хочу набрать масла в фонарь, — ответил он, наконец, и поспешил впереди всех, чтобы скрыть необычно широкую улыбку и радость, давно уже не зажигавшуюся в постоянно грустных глазах.

Потрескавшийся трап, спускающийся с кормы, позволял легко забраться на палубу. Дерево было старое и слабое, доски прогибались при каждом шаге. Грозный Волк понимал, что в любую минуту может провалиться.

Световой люк трюма частично скрывал пожелтевший квадратный парус. Дамон отодвинул в сторону сгнившую парусину и веревки, чтобы пробраться внутрь. На двери и ручке виднелись царапины от когтей сивака — значит, Рагх действительно сюда заходил.

Трап терялся во тьме. Грозный Волк задержал дыхание и с опаской посмотрел вниз, полагаясь на удачу и на то, что перила не проломятся. «Если они выдержали драконида, — думал он, — значит, и…»

Вверху угрожающе заскрипел настил под тяжелой поступью сивака.

— Сюда, внутрь, — позвал он остальных. — Смотрите под ноги!

— Поиски могут занять несколько дней, Вейрек. Точно! Я думаю, они займут много дней. Недели! — смеялся Мэлдред, направляясь к трапу. Темные глаза силача весело блестели. — И если мы найдем здесь сокровища — а они тут обязательно должны быть, — то больше никогда не станем воровать. Никогда! За всю оставшуюся, я надеюсь, долгую жизнь!

Но в трюме нашлось только то, о чем говорил драконид. Они наполнили маслом все четыре фонаря, но для экономии решили зажигать их только по одному.

На коге больше не было ничего полезно, только кости да бочки с остатками еды, которые так давно сгнили, что походили скорее на камни неопределенного цвета. Рагх укоризненно взглянул на Дамона, словно говоря: «Я ведь предупреждал». На дне трюма Грозный Волк обнаружил около двухсот скелетов, прикованных за голени к балкам.

— Так это корабль для перевозки рабов, — сурово покачал он головой. — Я и не знал, что пираты торговали людьми.

— Во всяком случае, их хозяева умерли вместе с ними, — сказал Рагх.

На палубе лежало еще с десяток скелетов. Из незначительных ценностей могли пригодится лишь мелкие безделушки: золотая цепочка, брошь, украшенная драгоценными камнями, серебряные пуговицы и пряжки от ремней. Видимо, главным богатством корабля являлись невольники, а капитан просто не успел сбыть товар, когда разразился Катаклизм, хотя, возможно, кто-то уже пошарил здесь десятилетия назад и все забрал.

Единственные звуки, раздававшиеся в пещере, издавали сами пришельцы, ворочая корзины и сундуки, звеня замками, переходя по скрипучим доскам и приглушенно переговариваясь. Стоило им остановиться и замолкнуть, повисала мрачная тишина.

«Тихо как в могиле», — поежился Дамон.

Это и вправду была огромная могила, очень сухая, с затхлым, тяжелым воздухом — требовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к нему, а поначалу приходилось возвращаться и стоять под отверстием, вдыхая приятную свежесть, которая просачивалась сверху.

Следующее судно для обследования выбрал Мэлдред. Оно сохранило следы былого лоска, несмотря на разбитые деревянные части, которые торчали в разные стороны. Корабль достигал девяноста футов в длину, краска на некогда зеленых бортах облупилась, и казалось, что корпус покрыт сухой рыбьей чешуей. Возле носа виднелась большая пробоина.

— Посвети, Рики, я ничего не вижу, — позвал Мэлдред и, удостоверившись, что никто не потерялся, проник через дыру в трюм.