Доктор (за сценой). Можно войти?
Бригелла. Так что же прикажете ему сказать?
Розаура. Скажи ему… сама не знаю что…
Бригелла. Входите, милости просим! (Про себя.) Я по-своему.
Розаура. Кто тебе приказал?
Бригелла (доктору, который входит). Пожалуйте, будьте как дома.
Розаура. Да ведь я же не хотела…
Бригелла. Не умеете отдавать приказаний, так поучитесь. (Уходит.)
Доктор. Синьора Розаура, простите мою смелость.
Розаура. О синьор доктор, будьте любезны, садитесь.
Доктор. Раз вашего отца нет дома, я позволяю себе поговорить с вами.
Розаура. Пожалуйста, чем могу вам служить?
Доктор. Разрешите быть откровенным.
Розаура. Разумеется, говорите без всякого стеснения.
Доктор. Синьор Панталоне дал мне понять, что был бы очень счастлив, если бы состоялся брак между вами и моим сыном.
Розаура (про себя). Чувствую, что краснею. (Закрывает лицо руками.)
Доктор. Почему вы закрываете лицо?
Розаура. Ах! Я хотела чихнуть, но не вышло.
Доктор. Как я уже сказал, узнав о склонности моего сына, я сейчас же переговорил с синьором Панталоне и просил руки его дочери синьоры Розауры. Он, со свойственной ему добротой, дал свое согласие, и мы решили сыграть свадьбу. Но спустя некоторое время приходит ко мне синьор Панталоне и говорит, что дочь его раздумала и не желает выходить замуж за моего сына. Я не могу поверить, чтобы синьора Розаура была так легкомысленна и ежеминутно меняла решения и тем ставила своего отца в неловкое положение. Вот я и пришел, чтобы из ее собственных уст услышать правду. Конечно, всякая благоразумная и честная девушка знает свой долг и не захочет оскорбить кавалера, в особенности после того, как она сама поощряла его намерение жениться на ней.
Розаура (про себя). Побольше храбрости! (Громко.) Синьор доктор, простите, если мой отец заставил вас поверить, что я нарушу слово, данное синьору Флориндо. Тут замешан один приезжий богатый купец, за которого якобы я должна была выйти замуж. Но я уступила его сестре, чтобы сдержать слово, данное синьору Флориндо, и кроме как за него я замуж ни за кого не пойду.
Доктор. Ну, и прекрасно! Ура! Теперь я могу смело сказать своему сыну, что вы будете его женой.
Розаура. Да, уговорите его и расположите в мою пользу. Я боюсь, что он не захочет жениться на мне.
Доктор. Не беспокойтесь, мой сын сделает все, что я прикажу. А пока, мое почтение! (Уходит.)
Розаура. Более счастливого случая для меня и быть не могло. Под видом, что я угождаю доктору, я устроила свое благополучие. Иногда и я могу быть тонким дипломатом. (Уходит.)
СЦЕНА 4
Панталоне, Ансельмо и Тиритофоло с вещами.
Панталоне. Куда вы, синьор Ансельмо?
Ансельмо. Я возвращаюсь в свои края.
Панталоне. Уже? Не пошли я за вами, вы даже не удостоили бы меня своим посещением?
Ансельмо. Что вам угодно, синьор Панталоне?
Панталоне. Сказать вам только одно, что, зная ваше намерение жениться на моей дочери Диане, а не на Розауре, я готов отдать ее за вас.
Ансельмо. Синьор, с вашего позволения, я не хочу ни той, ни другой.
Панталоне. Почему?
Ансельмо. Потому что обе благодаря этим проклятым обручам то сжимаются, то расширяются.
Панталоне. Синьор Ансельмо, я вполне вам сочувствую и понимаю, что вы почти раскаиваетесь в принятом решении, видя некоторые причуды моих дочерей. Но я человек честный, меня вы знаете; знаете, что я не лгун, и скажу вам все по чистой совести. Нечего греха таить, у моей дочери Розауры в голове ветер, и у вас на родине она не придется ко двору, да и вас сведет с ума. Но Диана, вот вам честное слово честного купца, — это просто невинная голубка, девица благоразумная, скромная, из нее можно сделать все, что вам только угодно; и носа она не будет задирать; она всем довольна. Словом, если вы на ней женитесь, вы будете счастливы. Сказать по правде, мне хотелось выдать замуж старшую, но мое расположение к вам не позволяет мне вас обмануть, и кроме того, я желаю вознаградить Диану за доброту, за хорошее сердце, за наивность и содействовать ее счастью, которое она вполне заслужила.
Ансельмо. Синьор Панталоне, вы столько наговорили мне хорошего об этой вашей дочери, что почти убедили меня; но скажите мне, зачем она нацепила на себя это сооруженье, в котором учат ходить маленьких детей?
Панталоне. Это вина служанок. Как услышали об ее помолвке, так и стали на нее эти обручи нацеплять.
Ансельмо. Невеста — еще не жена, и нет никакой необходимости преждевременно расширять платье.
Панталоне. А скажите, дорогой мой, что это за вещи?
Ансельмо. Так, пустяки для подарка синьоре Розауре; но она нашла их грубыми и вульгарными; они ей не понравились.
Тиритофоло. Только одних насмешек и дождались.
Панталоне. Знаете ли, Диана не побрезгает этими вещами.
Ансельмо. Ну, если синьора Диана их примет, я подарю ей, ведь я человек учтивый.
Панталоне. Погодите, испробуем. Диана!
Диана (за сценой). Синьор?
СЦЕНА 5
Диана и те же.
Панталоне. Поди сюда, дочь моя.
Диана. Сейчас. (Входит.) Вот я, синьор отец.
Панталоне. Посмотри, какие прекрасные вещички хочет подарить тебе синьор Ансельмо. Нравятся ли они тебе?
Диана. Ах, какие красивые, какая прелесть!
Ансельмо (про себя). Как она мила, как мне нравится ее хорошенький ротик. Мои земляки-горцы, пожалуй, сказали бы (передразнивая): «О милая, ну и пасть же у тебя!»
Панталоне. Как тебе нравится это прекрасное сукно? Грубовато, но сорт хороший.
Диана. По крайней мере мне будет в нем тепло.
Панталоне. А посмотри на эту пунцовую материю.
Диана. Ах, какая чудесная! Это для праздников. Вот прелесть!
Ансельмо (про себя). Как мила!
Панталоне. Чулки эти тебе нравятся?
Диана. О, если бы они все были моими!
Ансельмо. Ей все нравится.
Панталоне. Вот, посмотри на эти камешки в оправе. Вещь хоть и не новая, а хороша.
Диана. Какая прелесть! Моя, моя! Хочу, хочу ее!
Ансельмо (про себя). Боже, какая очаровательная простота!
Панталоне (показывая на Ансельмо). А вот тебе и другая драгоценность.
Диана. Какая?
Панталоне. А вот эта. (Показывает на Ансельмо.) Драгоценный предмет!
Диана. Полно, вы смеетесь надо мною!
Панталоне. Разве ты не говорила, что хотела видеть его своим мужем?
Диана (смеясь). Говорила.
Панталоне. Вот он перед тобой, и если хочешь…
Ансельмо. Если хотите, я ваш.
Диана. А драгоценность где?
Панталоне. Драгоценность — это он.
Диана. Он драгоценность? Ну, и потеха! Такая большущая драгоценность, что даже страшно становится.
Панталоне. Ну, что скажете, синьор Ансельмо? Нравится ли вам эта девочка?
Ансельмо. Я просто влюблен в нее.
Панталоне. Если хотите, она будет вашей.
Диана (к Панталоне). Почему его? Я ваша! Разве вы продали меня?
Панталоне. Да, я тебя продал синьору Ансельмо.
Диана. А сколько он вам заплатил?
Панталоне (к Ансельмо). Полюбуйтесь, какая святая невинность!
Ансельмо. Для наших гор это чистый клад.
Панталоне. Идем же закрепим все на бумаге.
Ансельмо. Разумеется, идем. Я в вашем распоряжении.
