— Уже отказываешься от меня? — я нарочито возмутилась, с трудом удерживая улыбку.

— Нет, — он шагнул ближе и заглянул прямо в глаза. — Я даю то, что ты и хотела. Варианты.

Я фыркнула:

— Сайлас не был таким же благосклонным, когда застал меня с Торасом.

— Зато он увидел тебя в футболке, — хмыкнул Варен, и в его голосе явно прозвучала насмешка. — Думаю, его расстроило то, что раздел тебя не он.

Я вскинула бровь, изображая недоумение.

— Не смотри на меня так, будто это странно — желать раздеть свою жену, — произнёс он спокойно, но в его взгляде горел тот самый огонь, что я уже успела узнать.

Щёки мои предательски вспыхнули, я опустила глаза, пытаясь скрыть улыбку и смущение. Варен тихо усмехнулся, очевидно, не поверив в мою внезапную скромность.

— Хитрюга, — пробормотал он и кончиком пальца чуть коснулся моего подбородка, заставив снова поднять на него взгляд.

Я шла по коридорам замка в приподнятом настроении. После такой тренировки усталость чувствовалась в каждой мышце, но настроение было на удивление лёгким. С Вареном оказалось слишком просто — он прямой, уверенный, и рядом с ним я ощущала себя не пленницей в чужом доме, а почти… напарницей. И то, что он не оказался «жадным» и явно готов делить моё внимание с другими, тоже радовало. Особенно если учесть, что скромничать я не собиралась и уже прикидывала, как снова заглянуть к младшенькому Доустеру — массаж в его исполнении явно стоил повторения.

В своих покоях первым делом я приказала служанкам приготовить ванну. Сбросила платье, ощутила, как тело тянет после нагрузки, и с удовольствием погрузилась в горячую воду. Тепло расслабило, смыло пот и напряжение.

Переодеваясь, я решила проверить, можно ли снять эти чертовы украшения. Серьги холодили кожу ушей, кольцо мешало привычно крутить прядь волос, а диадема давила на голову — или это было ощущение, что меня клеймят со всех сторон?

Я ухватилась за кольцо, потянула. Ничего. Попробовала снять ожерелье — то же самое. Даже серьги не поддались.

— Прекрасно, — пробормотала я, глядя на своё отражение. — Теперь я официальная витрина для этого чудесного и жутко дорогого антиквариата.

И вдруг заметила странность: когда я натягивала чистое платье через голову, ткань прошла сквозь украшения так, будто их и не было. Ни за что не зацепилась, ни одну застёжку не сорвала. То же случилось с косой — расческа легко скользнула, будто серьги растворились.

Я замерла, тронув пальцами камень на кольце. Холодный, ощутимый, но при этом… нематериальный.

Странно. Неуютно. И уж точно непривычно.

— Так… А как я сниму это перед побегом? — недовольно пробормотала я.

Украшения сияли, подчёркивая каждый мой жест. Красиво, конечно. Но ощущение, что меня нарядили для витрины в магазине, никак не отпускало.

Я решила не тянуть — синяков и ссадин после тренировки оказалось больше, чем я думала. Торас бы справился с этим быстрее всех.

По пути в его крыло постучала в двери покоев — тишина. Ещё раз, громче — никто не открыл. Ладно. Спустилась в парадную галерею, заглянула в малую гостиную, затем в читальный зал — пусто. Пройдя через зал со щитами и трофеями, свернула в длинный коридор с гобеленами: драконы, горы, шторма. Каменный пол прохладой тянул через подошвы, в воздухе пахло воском и полиролью.

На изгибе коридора наткнулась на Сайласа: он стоял, прислонившись плечом к косяку, как будто просто вырос из каменной стены. Огненный взгляд, утомлённый и внимательный; шрам на щеке — тонкая, безжалостная линия.

— Кого ищешь? — коротко.

— Тораса, — ответила я.

Угол его рта дёрнулся: — Определилась, значит, к кому первой запрыгнешь в постель?

Сказал грубо, но в голосе не было яда — больше усталой иронии. Он, наоборот, хмурился, когда смотрел на меня, будто пытался понять, с чем именно имеет дело. Я не отвела взгляда и откровенно рассмотрела шрам.

— Видел его? — спросила уже проще.

— В оранжерее, — кивнул Сайлас. — Южная галерея, стеклянные двери, ему нравится прятаться среди цитрусов.

— Спасибо, — я уже разворачиваюсь, когда за спиной слышу: — А моя очередь в списке — когда?

Я оглянулась через плечо: — Прямо сейчас.

Он оттолкнулся от стены и в два шага нагнал меня. — Ты целовалась с Вареном?

— Так ты всё же помнишь, какой ты в списке, — хмыкнула я.

— Ах ты, несносная маленькая драконица, — проворчал он и резко, развернул меня к себе. Я вскинула брови, выразительно глядя на мужчину. — Решила поиграть со мной?

Он не ждал ответ, он поцеловал. Не долго — коротко, жёстко, почти хищно, словно метил меня губами. Вкус горького кофе и мяты, горячее дыхание, ладонь мгновенно легла на мою талию, но тут же отступил, будто наказал меня этим поцелуем и остался доволен наказанием.

Не знаю, какой реакции он ждал. Судя по его лицу, ждал моих слез. Вместо этого я ему улыбнулась. Поцелуй мог бы быть очень приятным, если бы он меня им не клеймил, но даже так, его грозный порыв закончился своеобразной нежностью. Было ощущение, что на другое ему не хватит… смелости. Только вот так грубо и агрессивно. Чтобы я оттолкнула и он убедился… уж не знаю в чем именно.

— Нравится, когда тебя целует урод? — спросил он хмуро, прожигая меня взглядом.

Я приподняла бровь. Не ожидала. Дракон — и не любит шрамы на собственном теле? Как странно.

— Уроды меня не целовали, — ответила я спокойно.

Сайлас нахмурился ещё сильнее, но во взгляде на миг мелькнула тёплая искра. Он тут же скрыл её, поджав губы.

— В какую игру ты играешь, девочка?

— Это вас надо спросить, Доустеры. Надели на меня украшения и устроили непонятный отбор на выбывание, обручив сразу с пятью мужчинами. В какую игру играете вы?

— Хочешь вернуть мне кольцо?

— Я ведь всё равно не могу, — парировала я.

— Тогда иди к Торасу, пока он не ушёл. Иначе снова придётся целоваться с одним из нас, чтобы получить информацию.

— Я не целовалась с тобой за информацию.

— Ты вообще не целовалась со мной, — хмыкнул он. — Уходи.

— Иду, — кивнула я. Спорить не стала. Пусть эта история настоится.

Южная галерея встретила меня влажным воздухом, насыщенным ароматом земли и зелени. За высокими стеклянными стенами поднимались лимоны и лавры, солнечные лучи золотыми полосами пробивались сквозь листву.

В глубине оранжереи я заметила движение.

Торас стоял у невысокой грядки, наклонившись над побегами. На его руках — садовые перчатки, на висках блестели капли пота. Он что-то внимательно осматривал, почти не двигаясь, словно боялся повредить. Его обычно лёгкая, почти мальчишеская энергия сейчас сменилась сосредоточенностью: он был полностью увлечён делом.

Я замерла, наблюдая за ним. Никто из старших братьев не выглядел бы так, склонившись над зеленью. В нём не было ни холодности Элиана, ни жёсткой строгости Варена, ни усталой тяжести Сайласа. Он казался светлым. Настоящим.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, разглядывая, как он осторожно касается листьев и проверяет почву, будто каждое растение для него — отдельная ценность.

Он даже не заметил моего появления.

Я стояла в тени апельсиновых деревьев и смотрела, как Торас, нацепив перчатки, осторожно прищипывает молодые побеги. Он полностью пропал в своём занятии — даже плечи у него опустились, дыхание стало размеренным. Я невольно улыбнулась.

— Что ты здесь делаешь? — тихо, почти у уха.

Я вздрогнула — не от страха, от неожиданности. Я так увлеклась младшим, что не услышала, как подошел старший. Ашер стоял совсем рядом, но не слишком близко, давая мне немного свободного пространства. На лице — привычная собранность, в глазах — живой интерес.

— Смотрю, — кивнула на Тораса. — Он так увлечён, что даже отвлекать не хочется.

— Он тебе нравится? — просто спрашивает Ашер.