И развернулся, уходя по коридору, оставив за собой только звук шагов.

Я закрыла дверь и обернулась.

Торас стоял молча, с таким видом, будто не знал, то ли извиняться за брата, то ли за себя, то ли вообще за весь род. Щёки его всё ещё были красными.

Я оперлась плечом о дверь и ухмыльнулась:

— Какой у вас тут… гостеприимный порядок. Прямо семейная идиллия.

Торас моргнул, потом вдруг рассмеялся и покачал головой.

— Ты зубастая, Мишель.

Он подошёл ближе, и в его улыбке мелькнула искра тепла.

— И это хорошо. Значит, ты отлично впишешься в нашу семью.

Я приподняла бровь.

— А вы, значит, думали, что я приду смирной, покорной?

— Возможно, — признался он, всё ещё улыбаясь. — Но мне куда больше нравится вот так. Живая. Настоящая.

Он сказал это просто, без намёка на флирт, но от его слов у меня внутри всё равно что-то дрогнуло.

Он задержался у двери, будто собирался что-то ещё сказать, и вдруг провёл рукой по моей руке — медленно, так, что от его касания по коже пробежали мурашки.

— Касаться тебя невероятно приятно, — произнёс он неожиданно серьёзно, без привычной лёгкости. — Я буду счастлив, если в итоге ты станешь именно моей женой.

Прежде чем я успела ответить, он взял мою ладонь и осторожно коснулся губами запястья с внутренней стороны. Поцелуй вышел слишком интимным, слишком нежным, чтобы списать его на простую галантность.

А его взгляд, задержавшийся на моих губах, уже не оставлял сомнений: это был флирт. Чистый, без прикрас.

Я не отстранилась. Наоборот — позволила себе насладиться моментом. В отличие от Мишель, я не была отягощена моральными терзаниями. В своём мире я уже давно не девочка и прекрасно знала цену удовольствию.

И если вдруг выпадет возможность развлечься здесь — отказывать себе я не собираюсь. Может, даже попробовать некоторых братьев. Кто сказал, что в этой авантюре нельзя взять бонусы для себя?

Главное только… разобраться, как здесь вообще обстоят дела с предохранением.

Он, словно почувствовав, что напряжение между нами слишком накалилось, мягко отстранился и отвернулся, давая мне возможность переодеться обратно в платье. Я уловила в зеркале, как он, паршивец, снова краем глаза любуется моими движениями. Сделала вид, что не замечаю, но внутри всё равно приятно кольнуло.

Когда я натянула платье и начала поправлять складки, он подошёл ближе, помог. Его пальцы коснулись ткани и кожи — настолько нежно, что у меня по спине побежали мурашки.

Я повернулась к нему — и так получилось, что оказалась прямо в его руках. Его ладони всё ещё держали меня за талию, а наши лица разделяли всего несколько дыханий.

Я медленно провела пальцами по его волосам. Он прикрыл глаза и щурился от удовольствия, словно кот под лаской.

— Мишель… — выдохнул он почти шёпотом.

Я встала на цыпочки и коснулась его щеки губами. — Спасибо, что помог.

Его пальцы на моей талии сжались чуть сильнее. Я чувствовала, как он хочет прижать меня к себе, но сдерживается. И в следующую секунду отпустил.

— Я проведу тебя в спальню, — сказал он, чуть откашлявшись, будто возвращая себе самообладание.

— Хорошо, — согласилась я. — Но, если честно, я бы лучше поела.

Он моргнул, будто только сейчас вспомнил. — А… точно. Уже, наверное, время обеда. Тогда проведу тебя туда. Но… мне придётся уехать с Сайласом.

— Конечно, — кивнула я.

И вдруг он не выдержал: наклонился и быстро, чуть смущённо, чмокнул меня в нос. В ту же секунду отстранился, будто сам не ожидал от себя такого. Щёки его запылали, и, стараясь скрыть неловкость, он поспешно открыл дверь.

Мммм… — я улыбнулась про себя. Слишком милый для дракона. Но, может, именно в этом его сила.

Торас провёл меня по коридорам к обеденному залу. Его шаги были лёгкими, как всегда, а улыбка на лице — почти мальчишеской. Когда мы вошли, за столом уже сидели двое: Варен и Элиан.

Элиан, с его белоснежными волосами, поднял глаза на миг — и тут же вернулся к своей еде, будто нас и не существовало. Варен же всмотрелся внимательнее.

Торас подвёл меня к столу и аккуратно отодвинул стул. — Прошу, Мишель, — сказал он с тем самым сияющим выражением лица, от которого даже мне стало тепло.

Я села, и он, склонив голову, добавил: — Мне нужно идти. Увидимся позже.

И, развернувшись, ушёл, оставив меня наедине с двумя старшими.

Варен отставил бокал и посмотрел прямо на меня. Его взгляд был серьёзным, испытующе-пристальным. — Как вы себя чувствуете?

Я улыбнулась уголком губ. — Мазь Тораса и правда помогает. Почти ничего не болит.

Варен слегка кивнул. — Хорошо. Значит, скоро сможете вернуться к тренировкам. Не забудьте отработать упражнения.

Я невольно скосила взгляд на Элиана. Тот продолжал есть молча, будто разговор его совершенно не касался. В его ледяной невозмутимости чувствовалось упрямое нежелание включаться.

Ну и ладно. Один суровый, другой молчит, третий слишком милый. Этот набор ещё придётся научиться балансировать.

Двери зала распахнулись, и вошёл Ашер. Его присутствие сразу изменило атмосферу: мощный, собранный, он шагал неторопливо, но с тем видом, что не нуждается в чьём-то одобрении.

— Ты же не обедаешь со всеми, — явно удивился Элиан. Ашер ему не ответил.

Он оглядел нас всех, взгляд задержался на мне, и я внезапно поймала себя на странной мысли: а вдруг он пришёл именно из-за меня? Сказать этого я, разумеется, не собиралась.

Ашер сел за стол, и почти сразу перед ним поставили тарелку с едой — раньше, чем передо мной, хотя я сидела тут дольше. Я прикусила губу от лёгкого раздражения, но заметила, что и Ашер нахмурился. Его взгляд скользнул по слуге с таким видом, что я заранее знала: где-то в закулисье этому человеку обеспечен выговор.

Меня это даже позабавило. Не так уж плохо иметь старшего Доустера на своей стороне.

— Как прошёл твой день? — спросил он, повернувшись ко мне.

— Чудесно, — улыбнулась я. — Я отлично провела тренировку с Вареном, а потом Торас помог мне справиться с синяками.

Ашер приподнял бровь. — Что ж, звучит неплохо. Правда, я думал, что ты займёшься чем-то более… женственным.

— А это обязательно? — уточнила я невинным тоном.

Он рассмеялся — низко, коротко, но искренне. — Нет.

— Тогда я продолжила бы тренировки, — сказала я с вызовом.

— Как пожелаешь, Мишель, — кивнул он.

Я прищурилась и спросила в ответ: — А как прошёл твой день?

Его вилка замерла на полпути. Он поднял на меня глаза — в них мелькнуло удивление. Что, никто обычно не спрашивает у него такого?

Уголки его губ тронула ухмылка. — Неплохо. Я получил отчёты о квартальной прибыли и доволен результатами.

— Квартальной? — уточнила я.

— Да, — коротко кивнул. — Были несколько нюансов с ворами, но это обычное дело.

— И как вы обычно поступаете с ворами? — спросила я с искренним интересом.

Он снова посмотрел на меня, изучающе, словно пытаясь понять, насколько мой вопрос серьёзен. — Обычно? Зависит от ситуации. Наказание соразмерно самому вору, лишение имущества, плети, заключение… иногда это больше пример для других.

Я задумалась, потом ответила: — А если вы не просто накажете, а предложите им работать на вас? Не все, но многие воруют из нужды. Уверена, работа им нужнее. Те, кто достаточно умён, чтобы вас обокрасть, могут оказаться полезными и в чем-то еще. Какое-то время они бы могли работать за полставки, отрабатывая параллельно свое наказание. А потом уже перейти на полную зарплату. И вором меньше и работник. Ну и семьи их страдать не будут.

Ашер откинулся на спинку стула и долго смотрел на меня. На этот раз в его взгляде читался не просто интерес — уважение.

— Полезное решение, — сказал он наконец. — Ты удивляешь меня, Мишель.

Варен отложил бокал и бросил на меня короткий взгляд из-под бровей. В этом взгляде не было насмешки, скорее интерес.