— Так ты что, молотком туда гвозди заколачивал? — рассмеялась она сквозь слезы, поднимая на него сияющие влажные глаза. — Неужели не шуруповёртом, как цивилизованный человек?

— Поймала… — смущённо вздохнул он, разглядывая её счастливое лицо. — Ладно, я мастера вызвал. Но прикрутили же… пустую полку для тебя.

Она смеясь уткнулась в сильную грудь, от чего по жилам Андрея снова пробежали искры желания.

— Лия… — умоляюще прошептал он.

Он только едва заметно кивнула, не в силах сказать ни слова. Счастливая и смеющаяся от своего счастья.

— Завтра? — выдохнул он.

— Завтра, — согласилась она.

— И свадьба будет под Новый год…. Лия…. Наверное — это судьба.

— Только ты, я и семья, Андрей. Никакой роскоши, — прошептала она, обвивая его шею руками. — Только чтобы чувствовать… а не просто выглядеть.

— Только ты, я и самые родные, — безропотно согласился он, касаясь лбом её лба. — Но фамилию… мою возьмёшь. Я хочу, чтобы отныне всё, даже имя, связывало нас.

Губы девушки нашли его губы, горячие и твердые. И она пила его силу, отдавая ему всю себя без остатка.

Бегущие дни напоминали Лие сказку. Казалось, сама жизнь, избившая ее, вдруг решила искупить свою вину, исправить случившееся, даря покой и ровное счастье. Андрей не отходил от нее ни на шаг. Они вместе работали, вместе шли домой, вместе гуляли и вместе мечтали о будущем. Вещи девушки медленно, но верно перебирались в его квартиру, а сердце ровно отсчитывало удары до дня, когда она официально поменяет фамилию. Проснувшись утром Андрей первым делом напомнил ей о ночном разговоре и ее согласии, надевая за завтраком на палец тонкое обручальное кольцо.

На ее удивленный взгляд покраснел и признался, что купил его давным-давно, так и носил в кармане, надеясь, что рано или поздно оно перекочует на ее руку.

На работе тоже ничего скрывать не стали, Андрей сразу обозначил ее место рядом с ним, хоть сама Лия и была против — кому как не ей знать, что счастье любит тишину. Да и видеть злой, потухший, тоскливый взгляд Есении было невыносимо. Хотя та, повинуясь приказу, все-таки перешла работать в другой отдел — девушки почти не сталкивались.

Андрей учил Лию всему, что знал сам, открывая ей двери в правовой мир Москвы. Порой они засиживались на работе допоздна — Лия впитывала знания и опыт как губка, училась и помогала Резнику во всем. Получила, наконец-то, диплом, слетав в Волгоград и встретившись с Муратовой, которая долго держала девушку в объятиях.

— Будь счастлива, малышка, — от души пожелала та. — Лети высоко, как и должна, Лия. И никому не позволяй обрезать тебе крылья. Даже этому одержимому мальчишке! — она нахмурившись, погрозила смеющемуся Андрею пальцем.

Одно огорчало Лию. Если ее семья и друзья, мама, Зара, Кристина — искренне радовались ее счастью, окружая заботой и девичьим смехом, то мать Андрея встретила новость поджав губы. Всеволод расплылся в довольной улыбке, обнимая сына и будущую невестку, а вот Маргарита едва процедила формальные слова поздравлений.

Сердце Лии сжалось от боли за Андрея, но сам он только пожал плечами и продолжил разговор с недовольным отцом, бросившим на жену выразительный взгляд.

— Не сердись на маму, Лия, — попросил Резник вечером, обнимая ее. — Она… внуков хочет. Вот Еська ей по ушам и ездит. Рано или поздно мама тоже все поймет.

— Я не сержусь, — девушка улыбнулась любимому, — я не за твою маму замуж выхожу, а за тебя. И понимаю в чем-то ее: мамам трудно отпустить сыновей.

На секунду вспомнилась Халима и ее слепая любовь к Ахмату. Лию передернуло.

Андрей почувствовал, прижал сильнее, целуя, оберегая ее покой. А у самого на душе тоже было не спокойно — Всеволод в конце вечера очень тихо сообщил, что Ахмат с женой прибыли в Москву на Новогодние праздники, организуемые диаспорой.

— Уезжайте сразу после свадьбы, Андрюх, — он протянул сыну два билета на Майорку, — пусть у вас будет счастливое путешествие. А после праздников — вернетесь. Москва большая, но закон подлости еще никто не отменял.

— Как чует шакал… — пробормотал Андрей. — Я усилю охрану, пап….

— Хорошая идея, — согласился Всеволод. — И сильно не распространяйтесь, где и когда. Пришли в ЗАГС, расписались и ушли. Не дергай волка за хвост.

За день до свадьбы Лия поймала себя на мысли, что боится. Но не так, как это было пол года назад, а чувствует то, что называют бабочками в животе. Нет, она не выбирала белого платья — будет в самом простом и любимом, цвета насыщенного изумруда — скромном и элегантном, и волосы ее будут заплетены в изумительной красоты косу руками умницы Зары. Ничего, что напоминало бы ей о традициях и обычаях.

И все же она волновалась. Ночью, которую проводила дома с мамой, сестрой и Кристиной, то смотрела в потолок, счастливо улыбаясь, то подходила к темному окну, рассматривая кружащиеся над Москвой снежинки. Они ложились на город мягким покрывалом, но быстро таяли в его суете и предпраздничных хлопотах.

— Боишься? -услышала тихий шепот за спиной.

— Немного, — призналась она Зареме, глядя на улицу.

— Я тоже…. Я так рада, Лийка…. Может…. Может и у меня не все потеряно… — Зарема спрятала изящное личико на плече сестры.

— У нас у обеих вся жизнь впереди, Зара, — Лия прижалась губами к темной макушке. — Я не верю, я теперь это знаю. Могла ли я подумать, что Андрей сможет полюбить меня? Использованную, разбитую…. Почти уничтоженную другим…. Но любят, Зара, не силу или слабость, не наши травмы и не наши успехи. Люди или любят, или нет. Целиком и полностью. Так будет и у тебя. Я это точно знаю.

Девушки тихо, чтобы не разбудить Кристину, засмеялись.

— Пошли спать, — Лия потянула сестру от окна, но та вдруг замерла на несколько секунд.

— Что не так, Зара?

— Да нет…. — та отвернулась, — все нормально…. Лия…. Посмотри, — она вдруг указала куда-то во двор. — Ты эту машину знаешь?

— Нет… — нахмурилась девушка. — А что?

— Она третью ночь здесь стоит. А до этого другая была….

— Ой… да может кто-то на праздники приехал. Или машину купил новую. Номера, — Лия пригляделась, — московские…

Зара выдохнула.

— Пора лечить паранойю….

Алия покачала головой — лечиться им обеим еще придется долго.

Андрей застегнул пуговицы белоснежной рубашки и улыбнулся своему отражению в зеркале. Взгляд скользнул в сторону — по полке, где теперь уверенно соседствовали его привычные вещи и её. Тонкий флакон духов с зелёной полоской «Lacoste», расческа с застрявшей между зубьями прядкой светлых волос, небольшая баночка крема, розовая резинка для волос. Всё это придавало ванной ощущение присутствия — мягкого, живого, женского. Даже сейчас ему вдруг захотелось открыть флакон и вдохнуть их аромат. Ее не было рядом всего лишь ночь, одну ночь, а он уже скучал.

Никогда раньше не испытывал такой потребности в женщине, в ее близости, в ее тепле. Ему всегда было достаточно комфортно и одному, иногда даже хотелось этого спокойного одиночества. Но не с Лией. С ней все перевернулось с ног на голову, еще с их пути из Дагестана, с той квартиры в Астрахани. Отец был прав — он одержим.

Так же, как когда-то Всеволод — Маргаритой. Одержим не разумом, а чем-то более глубоким, неуправляемым, древним, запечатанным в крови.

Сегодня она возьмет не только его фамилию, сегодня она станет частью семьи. Для него — всего лишь формальность, для родителей — событие.

Андрей бросил взгляд на часы — пора выходить, ещё два часа — и никто, ни судьба, ни люди, ни прошлое, не посмеет, не осмелится отнять её у него.

Лия выхаживала по квартире, не находя себе места под веселые смешки подруг и мамы, глаза которой искрились от счастья и слез одновременно. Она волновалась и одновременно ждала, глядя в зеркале на свои покрасневшие щеки, на свои блестящие карие глаза. Внутри все горело от счастья, кружилась голова, ей хотелось то заплакать, то запеть.