Из-за груды обвалившегося здания показались фигуры. Сначала три, затем ещё две — они двигались быстро, с мечами наготове. Лица были закрыты тканью, а движения говорили о боевом опыте.

— Кто вы? — раздался резкий голос. Мужчина, высокий и худощавый, шагнул вперёд. Его глаза, острые и выжидающие, словно прочёсывали каждого из прибывших, выискивая слабости.

Кайан сделал шаг вперёд, подняв руки в жесте мира, чтобы показать, что он безвреден, хотя это было ложью.

— Мы — сопротивление «Пламя пустыни», — начал он ровным голосом. — Прибыли по приказу Саариэль Даррэн, чтобы предложить союз. Мы ищем «Золотые Искры».

Мужчина нахмурился, его глаза сузились, но оружие он не убрал. Его спутники тоже остались настороженными.

— Почему мы должны верить, что вы не шпионы Касдаля? — его голос был резким.

Анаис, до этого державшаяся в стороне, сделала шаг вперёд.

— Если бы мы были шпионами, разве стали бы открыто говорить об этом? Мы знаем, что здесь есть сопротивление. Нам нужно встретиться с вашим лидером.

Мужчина внимательно осмотрел её, а затем её спутников. Его взгляд задержался на Кайане чуть дольше, чем на остальных.

— Если вы лжёте, ваши жизни на этом закончатся, — сухо сказал он, подавая знак своим людям.

Они проводили отряд через лабиринт улиц. Руины, поросшие мхом и терновником, цеплялись за их одежду. Стук их шагов казался приглушённым, словно сам город сопротивлялся любому вторжению.

— Мы называем это место “городом-призраком”. Здесь всё ещё живут люди, но они прячутся. Каждый день они теряют близких. Воины Касдаля часто обходят город, ища тех, кто ещё не успел скрыться.

Когда они достигли полуразрушенного здания, их провели вниз, в подвал. Густая тьма уступала только тусклому свету ламп. Внутри их встретила группа вооружённых людей.

В центре комнаты стоял высокий мужчина с густыми тёмными волосами и грубыми чертами лица. Его глаза, полные боли и ярости, были прикованы к каждому из прибывших.

— Изар, они уверяют что они от Саариэль. И пришли предложить союз.

Мужчина, которого называли Изаром, медленно подошёл, его шаги гулко отдавались в каменных стенах. Он оглядел каждого, задержав взгляд сначала на Кайане, а затем на Анаис.

— Союз? — его голос прозвучал как удар. — С ними? Их магия уничтожила нас, а вы привели их сюда?

Кайан не ответил, его лицо оставалось невозмутимым, но Анаис напряглась. Она ожидала враждебности, но это ударило сильнее, чем она могла представить.

— Послушай, — вступил Зеран, подняв руку, чтобы успокоить его. — Мы пришли не для того, чтобы спорить. Мы хотим помочь. Мы здесь, чтобы поддержать вас.

Изар горько усмехнулся.

— Где была эта поддержка, когда гибли мои люди? Где она была когда мой сын лежал на алтаре? Где она была, когда его кровь текла ручьем?

Комната погрузилась в молчание.

— Мы не можем исправить то, что было, — наконец сказал Кайан. — Но мы пытаемся сделать так, чтобы это не повторилось. У нас есть силы, знания и магия, которые могут помочь тебе и твоим людям.

Изар впился в него взглядом, словно пытался проникнуть в самую суть его слов. Долгая пауза, тяжёлый выдох, и, наконец, он заговорил:

— Говорите, хотите помочь? Докажите. Если вы и ваша проклятая магия вообще на это способны.

Тишина между ними была натянутой, словно струна, готовая лопнуть. Тогда Харон, до этого стоявший чуть в стороне, сделал шаг вперёд. Его голос прозвучал твёрдо, но спокойно:

— С нами Мейра. Она маг света. У нас есть убежище под защитой древнего храма. И мы предлогаем его и вам.

Изар резко поднял голову. Удивление вспыхнуло в его глазах, прежде чем смениться недоверием.

— Маг света? — переспросил он, словно не веря своим ушам. — Это невозможно. Все маги света были уничтожены.

— Не все, — раздался голос Айрин. — Она с нами. Сфера защиты, активированная ею, уже спасла десятки жизней племени кочевников.

Изар долго смотрел на неё, потом на Харона. Его лицо было словно высечено из камня, но где-то в глубине глаз мелькнула искра надежды, которую он боялся признать.

Долгий спор закончился тем, что Изар уступил. Он медленно кивнул, признавая не столько правоту чужих слов, сколько собственное отчаяние.

— Если то, что вы говорите, правда, — начал он, голос был уже не такой резкий, — тогда, возможно, у нас есть шанс.

Эти слова прозвучали как приговор. Не смерти — жизни. В них был намёк на путь, который он так долго искал.

Изар распределил прибывших в подвалах разрушенных домов, предлагая защиту, какую мог. После скромного ужина, Кайан собирался лечь спать. Но тихий стук в дверь остановил его.

— Можно? — Анаис стояла на пороге, глядя куда-то в сторону, словно боясь встретиться с его взглядом.

— Разве ты могла бы помешать? — его голос был мягким, с лёгкой улыбкой. Он похлопал по месту рядом. — Иди ко мне.

Она подошла, осторожно опустившись рядом. Некоторое время они сидели в молчании, пока её голос не нарушил тишину:

— Ты чувствовал это?

— Что именно? — спросил он, глядя на неё.

— Его боль. Она как наша.

Он кивнул, взгляд его стал задумчивым, словно он вновь переживал свои утраты.

— Мы все потеряли что-то, или кого-то.

Анаис опустила голову.

— Иногда мне кажется, что это больше, чем я могу вынести. Но рядом с тобой… легче.

Кайан молча смотрел на неё. Он видел в её глазах всё, что так хорошо знал сам: боль, которую невозможно унять, страх, который сжимает сердце, и усталость, поселившуюся в душе.

— Это тяжёлый путь. Но я рад, что ты рядом. — Тихо сказал он.

Его голос был низким, почти шёпотом, но в этих словах было столько искренности, что её глаза вдруг наполнились слезами. Она быстро отвернулась, пытаясь спрятать их.

Слишком многое она держала в себе, слишком много разрушений принесла ее кровь другим… но почему-то рядом с ним ей казалось, что всё можно исправить.

Кайан осторожно провёл рукой по её щеке, разворачивая лицом к себе.

— Ты для меня — единственное, что имеет значение. —прошептал Кайан.

Их губы встретились и в этом поцелуе раскрылись все те чувства, которые они так долго держали: нежность, желание, потребность быть ближе друг к другу.

Кайан обнял её крепче, словно боялся, что этот момент может исчезнуть. Её руки скользнули к его плечам, и она сжала их, как будто это было единственное, что удерживало её на поверхности.

— Ты ВСЕ — прошептал он, отрываясь от её губ, но оставаясь так близко, что их дыхание смешивалось.

— Кайан… — тихо произнесла она. Он был её опорой, её спасением. И хотя она боялась этих чувств, они уже стали частью неё.

Их прикосновения становились всё увереннее, всё глубже. На этой ночи не было тени их прошлого, не было страха перед будущим. Были только они, их тела, их сердца, их желание наконец почувствовать себя живыми.

Объятия стали убежищем, их любовь — защитой. В этот миг тьма отступила. Они знали, что завтра всё может измениться, но сейчас они принадлежали только друг другу. И этого было достаточно.

Под высокими сводами зала горели чаши с густыми ароматами трав и смолы. Воздух дрожал от магической энергии, а слабый свет, исходивший от рун на стенах, придавал помещению зловещий оттенок. В центре возвышался алтарь, вырезанный из единого куска чёрного обсидиана. Его поверхность была испещрена древними письменами, которые пульсировали мягким светом — словно камень дышал. Это место было священным для Касдаля, единственным напоминанием о его утраченной любви.

Он стоял перед алтарем. На его лице — прекрасном, но холодном, застыла гримаса гнева и утраты. Глубокие зелёные глаза, горели безумной яростью, однако в их глубине можно было разглядеть то, что делало его одновременно пугающим и трагическим: безграничную тоску.

Маги стояли позади, глядя друг на друга с тревогой. Они знали, что гнев Касдаля — это буря, которая уничтожает всё на своём пути.