— Прячься, Мейра, — прошептала мать, укрывая её в подземной нише. Её руки крепко обняли дочь в последний раз, а затем исчезли, закрыв за собой двери.

Она была голодной. Слабой. Несколько дней пряталась, пока запах пепла и смерти заполнил всё вокруг. Когда Саариэль нашла её, шаги казались эхом из другого мира.

— Ты выживешь, — сказала Саариэль тогда, обнимая её хрупкое, дрожащее тело. — Ты должна.

Ранним утром, когда первые лучи солнца прорезали горизонт, небольшая группа во главе с Кайаном покинула лагерь. Анаис шла среди них, её взгляд был устремлён вперёд, но мысли блуждали в неизвестности.

Барханы в лучах рассвета раскинулась бескрайним ковром, пески блестели, как осколки разбитого стекла. Ноги зябли в песках, которые казались живыми, словно пытались задержать путников.

Зеран и Харон, шедшие рядом, тихо переговаривались о предстоящем пути.

— Если нас заметят на дальних рубежах, до каравана мы можем и не дойти, — сказал Зеран, проверяя ремни на своём оружии.

— Заметят или нет — это уже не имеет значения, — ответил Харон. — Выбора у нас всё равно нет.

Кайан, идущий впереди, молча слушал. Его взгляд был сосредоточенным, а тело напряжено, как струна. Анаис заметила, как его рука раз за разом косалось рукояти меча.

Каждый из воинов держал оружие наготове, их фигуры словно тени скользили по песчаным барханам. Пустыня растягивалась бескрайним морем, где каждый шаг утопал в жаре и тишине. Кайан, возглавляющий отряд, двигался бесшумно, словно хищник. Его лицо было высечено из камня — холодное, сосредоточенное.

— Как далеко ещё? — нарушил тишину Харон, тяжело дыша и стирая пот с лица.

— Два дня, — ответил Зеран, его голос звучал сухо, как песок под ногами.

— Два дня… и ни капли вина, — пробормотал Харон, пытаясь оживить напряжение.

Смех, робкий и короткий, вспыхнул среди воинов, но быстро угас. Они знали: впереди их ждало больше, чем жажда.

Дорога истощала даже самых крепких. Вода в бурдюках убывала быстрее, чем они могли себе позволить. Анаис чувствовала на себе взгляды в тени сомнений.

Во время одной из передышек, Кайан присел рядом. Его глаза смотрели прямо, но голос выдал скрытую тревогу:

— Почему ты не используешь свою магию? Это сделало бы путь легче.

— Потому что тьма должна быть остановлена, — ответила она, не поднимая взгляда. — А не использоваться, чтобы облегчить мои слабости. Я буду использовать ее только для защиты…

Он внимательно смотрел на неё, молча. Потом тихо сказал:

— Когад я использую магию тьмы, то чувствую словно она проникает глубже. Невыносимое чувство.

Анаис промолчала.

Вскоре перед ними открылось ущелье. Скалы возвышались по обе стороны, бросая длинные тени. Воздух словно сгустился, пропитанный ожиданием.

— Здесь будет засада, — тихо сказал Кайан, останавливая отряд.

Он быстро распределил позиции. Лучники заняли вершины скал, Харон повёл часть людей в обход, а Анаис осталась с Кайаном и Зераном.

На рассвете, караван показался на горизонте. Массивные повозки, запряжённые чудовищами с толстой панцирем и рогами, двигались медленно, но неуклонно. Вокруг шли стражники в доспехах, блестящих, как сталь под солнцем.

— Касдаль не посылает слабых, — прошептал Зеран, сжимая рукоять меча.

— Но среди них нет магов, — ответил Кайан. — Мы ударим быстро.

Он повернулся к девушке.

— Твоя очередь. Анаис, только не ошибись.

Она шагнула вперёд, её руки дрожали, но взгляд оставался твёрдым. Тени начали сгущаться, поднимаясь из песка, как живые создания. Иллюзии вырывались наружу, искажая реальность.

— Вперёд! — выкрикнул Кайан, его голос прорезал тишину.

— Что это?! — послышались крики. Их оружие впустую рассекало воздух, попадая в иллюзорные фигуры.

Бой разразился мгновенно. Воины сопротивления бросились в атаку, но их встретили удары стальных клинков. Один из стражников едва успел отразить удар, как как его поразила стрела лучника.

Анаис сосредоточилась, поддерживая иллюзии. Её руки дрожали, магия требовала слишком много. Она видела, как стражи начали понимать: фигуры теней не причиняют вреда.

— Они догадываются! — закричал Зеран, отбивая удар врага.

Один из стражников рванул к Анаис, но Кайан перехватил его, врезав клинком в доспех. Враг пошатнулся, но не упал, контратаковал, и только своевременная реакция Кайана спасла его от смертельного удара.

Харон с остальным отрядом ударили с другой стороны.

— Теперь! — выкрикнул Кайан.

Отряд метнулся вперёд, клинки прорезали плоть, а следом летели стрелы.

Сражение окончилось. Оставшиеся стражники пали, но также пали и пару их воинов. Анаис, дрожа, поднялась на ноги, оглядывая поле боя.

— Мы победили, — прошептал Харон, вытирая кровь с лица.

— Ты справилась, — сказал Кайан, подходя ближе к Анаис. Его голос был тихим, но в нём звучало что-то, похожее на уважение. — Теперь ты одна из нас. Но в дали от крепости, тебе придется дольше восстанавливать свою магию.

Она подняла взгляд.

— Все в порядке, зато моя душа цела…

Они выкопали неглубокие могилы в сухом песке, для павших. Никто не произнёс ни слова, только тяжёлое дыхание и шорох осыпающегося песка сопровождали их работу. Тела погибших воинов укрыли плащами, сложив руки на груди, а поверх могил сложили груду камней, найденных неподалёку, чтобы защитить от ветра и хищников.

Когда последняя могила была завершена, Кайан встал над ними, опустив голову.

— Обретите покой, — сказал он, и голос его был твёрд, но лишён патетики.

Затем, под приглушённым светом умирающего дня, они отправились под укрытие скал для отдыха.

Группа медленно возвращалась вглубь скал, ведя вперед чудовищ, которых предстояло отпустить у храма. Люди не ели их мясо, считая проклятым, а содержание их как средство для передвежения обходилось бы слишком дорого. Перед отправкой, они собирались разбить временный лагерь в скалах.

Пустыня будто замерла, готовясь к чему-то страшному. Воздух стал вязким, тяжёлым, словно окутал отряд невидимой пеленой. Анаис заметила, как всё вокруг изменилось: ветер, недавно сухой и невыносимо горячий, вдруг обжёг лицо ледяной прохладой.

— Это не к добру, — тихо сказала она, останавливаясь и вглядываясь вдаль.

Кайан, почувствовавший то же самое, обернулся к ней. Его серые глаза сузились, всматриваясь в горизонт, где песчаные вихри уже начинали подниматься в воздух.

— Песчаная буря, — произнёс он сдержанно, но голос выдавал напряжение.

Ветер усиливался с каждым мгновением. Он завывал, шипел, как змея, бросая в лицо песок. Харон, обычно невозмутимый, крепче сжал рукоять меча, словно этот жест мог защитить его от стихии.

— Нам нужно укрытие, и быстро, — громко сказал Кайан, стараясь перекрыть нарастающий гул.

— Если не успеем, нас просто засыплет, — резко ответил Харон, но, увидев взгляд Кайана, промолчал.

Песчаная буря все больше поднималась, как будто сама пустыня решила объявить войну всем живым. Воздух наполнился звуком глухого рева. Воины все ближе натягивали на лица шали, которых ветер все сильнее пытался сорвать. Песок резал кожу, застревал в волосах и одежде.

Отряд разделился, каждый начал искать подходящее место среди скал. Анаис и Кайан двинулись вместе, их шаги становились всё тяжелее, а песок лип к их ногам, словно желая остановить.

— Сюда, — вдруг сказал Кайан, указывая на гряду скал.

Они поспешили вперёд, преодолевая сопротивление стихии, и вскоре обнаружили небольшую пещеру, скрытую за каменными выступами.

— Это лучше, чем ничего, — бросил Кайан, осматривая убежище.

— Других вариантов нет, — отозвалась Анаис, отбросив сомнения.

Сигналом они позвали остальных. Через несколько минут весь отряд вместе с чудовищами и повозками оказался под защитой пещеры. Воины быстро соорудили импровизированный лагерь для ночлега.