Лидеры должны рисковать выглядеть слабыми, особенно в попытках остановить войну. Часто в истории это вспоминается как великая сила. Возможно, Путин был непоколебим, но попытаться стоило. Лидерство часто связано с рискованными большими играми.

Президент Байден решил послать человека, который, возможно, имеет больше опыта общения с Путиным, чем кто-либо в правительстве США. Байден называл Билла Бернса своим путиноведом и считал его естественным выбором для этой миссии.

Бернс, подтянутый, сдержанный 65-летний человек с белоснежными волосами и усами, 32 года прослужил на дипломатической службе, в том числе послом в Москве. Он знал Путина. Бернс уже седьмой год возглавлял Фонд Карнеги за международный мир, когда Байден позвонил и предложил ему стать директором ЦРУ. Он был потрясен и одновременно взволнован возможностью вернуться в правительство, тем более на такую высокую и желанную должность. Ни один карьерный дипломат никогда не был назначен директором ЦРУ.

Президент Байден заявил, что отправит Бернса в Москву для встречи с Путиным. Но Байден не собирался оставаться в полном резерве. Бернс повезет с собой личное письмо Байдена Путину. Письмо полностью совпадало с тем, что Бернс скажет Путину. Каждый пункт был тщательно проработан СНБ в сотрудничестве с разведывательными службами, чтобы дать понять: "Мы знаем", не раскрывая всего и того, как они это узнали.

Директор ЦРУ прекрасно понимал важность защиты своих разведывательных источников и методов, которые позволили ему так тонко проследить за планами Путина. У него была не только четкая, подробная картина военных планов России, но и подготовка Путина к установлению политического контроля над Украиной.

Бернс вылетел с объединенной базы Эндрюс на военном самолете 737 в Москву во вторник, 2 ноября. Его сопровождали Эрик Грин, директор СНБ по России, и Карен Донфрид из Госдепартамента, а также небольшая команда из ЦРУ.

Когда они прилетели через 12 часов, на Москву опустился густой туман, и самолет еще два часа кружил над тремя главными аэропортами города, безуспешно пытаясь найти свободное место.

В 2 часа ночи они приземлились в Риге, Латвия, в 500 милях от Москвы. Бернс проспал два часа, после чего самолет снова поднялся в воздух и тем же утром прибыл в Москву.

Сначала Бернс отправился в Кремль, чтобы встретиться с секретарем Совета безопасности Кремля Николаем Патрушевым, близким соратником Путина еще со времен их работы в Службе безопасности России, КГБ, в Санкт-Петербурге. Он также был бывшим главой ФСБ — российской службы внутренней безопасности и контрразведки.

Патрушев, придерживающийся жесткой и ястребиной линии, выглядит как лысеющий европейский бизнесмен, но он является самой влиятельной фигурой среди сотрудников разведки в ближайшем окружении Путина. В практических целях и учитывая важность портфеля разведданных в путинской России, Патрушев был эквивалентом советника по национальной безопасности — главным координатором политики. Бернс нашел его мрачным персонажем.

Директор ЦРУ рассказал Патрушеву о военных планах России.

Он выглядел одновременно удивленным и раздраженным. Бернс не предупредил русских о своем послании Путину. Патрушев полагал, что Бернс приехал, чтобы начать подготовку к очередной встрече Байдена и Путина.

Патрушев ни в коем случае не извинялся и не защищался и не пытался опровергнуть высказанные Бернсом соображения. Директор ЦРУ отметил, что Патрушев вел себя вызывающе, но не сказал ему, что он не прав.

По данным американской разведки, число людей в окружении Путина, участвовавших в принятии решений о начале войны, было крайне незначительным. Бернс знал, что Патрушев был одним из тех, кто входил в этот ближний круг.

"Ну, — сказал Патрушев, — вы знаете, мы, русские, может быть, и не в состоянии конкурировать с Соединенными Штатами в экономическом плане, но не стоит недооценивать нашу военную модернизацию. Мы модернизировали свои вооруженные силы за последние два десятилетия. Мы можем конкурировать в военном отношении".

"Я бы не стал недооценивать серьезность послания, которое я передаю", — сказал Бернс. Он не собирался вступать в перепалку по поводу того, чьи вооруженные силы превосходят другие.

Очередная волна коронавируса только что обрушилась на Москву, в которой был введен строгий комендантский час. Путин, которого американские разведчики характеризуют как боязливого и почти параноика, боящегося заразиться вирусом, изолировал в свой дворцовый комплекс повышенной секретности в Сочи на побережье Черного моря, примерно в 1000 милях к югу от Москвы. Бернсу сообщили, что Путин поговорит с ним по телефону.

Главный советник Путина по внешней политике Юрий Ушаков встретил его в своем кабинете, примыкающем к Кремлю. Ушаков оставил Бернса одного в комнате. Зазвонил телефон.

Бернс сразу же узнал голос Путина. Путин вспомнил, как 14 лет назад Бернс был послом в Москве, а затем, казалось, стал ждать, когда Бернс передаст свое сообщение. Он почти наверняка был предупрежден Патрушевым о предстоящем разговоре.

Бернс хотел быть откровенным с российским президентом.

"Мы встревожены тем, что вы всерьез задумываетесь о крупном вторжении на Украину", — сказал Бернс. "Это было бы ошибкой.

"Если вы это сделаете, вот что мы сделаем", — продолжал Бернс, излагая, как президент поручил ему сделать то, что они видели, и какие жесткие меры предпримет Байден в ответ.

Путин не перебивал. Казалось, он внимательно слушал, как Бернс излагал последствия.

"Мы собираемся сплотить Запад, мы собираемся применить суровые экономические санкции, сокрушительные экономические санкции, — сказал Бернс. Украина — суверенное государство. Мы будем продолжать поддерживать Украину. Мы скорректируем наши силовые позиции в Европе".

"Я не угрожаю вам, я просто говорю, что вот что мы сделаем в ответ, и вы должны это знать", — сказал Бернс. "Те последствия, с которыми вы столкнулись в 2014 году, будут ничто по сравнению с тем, что мы готовы сделать сейчас". В 2014 году, когда Путин вторгся в Крым, реакция Запада была медленной, слабой и разделенной. По данным разведки, Путин ожидал того же самого и в этот раз.

Соединенные Штаты позаботятся о том, чтобы вся российская банковская система была исключена из Swift, — продолжил Бернс, имея в виду глобальную систему связи, используемую банками для беспрепятственной и безопасной быстрой передачи денег с кодовым кодом.

Ежедневно Swift отправляет около 40 миллионов сообщений, обеспечивая надежный перевод триллионов долларов между тысячами банков. Отказ от системы Swift нанесет серьезный ущерб российским банкам, поскольку им придется создавать собственную систему банковских коммуникаций — трудоемкая и практически невыполнимая задача.

"Мы собираемся изолировать вас дипломатически и помочь Украине защитить себя", — сказал Бернс.

Путинская часть разговора была довольно продолжительной и для Бернса представляла собой привычное изложение убеждений Путина в отношении Украины и его самоуверенности в том, что Россия способна навязать Украине свою волю.

"Украина слаба и разделена", — утверждал Путин. "Это не настоящая страна. Интересы России требуют, чтобы мы контролировали выбор Украины".

Путин полностью отверг Зеленского как политического лидера и повторил свои обычные жалобы на нелегитимность украинского правительства и возможное расширение НАТО. Он утверждал, что этнические русские в Украине подвергаются дискриминации и преследованиям.

Тон российского президента не был защитным или извиняющимся. Путин также не попытался оспорить описание директором ЦРУ подготовки России к конфликту. Бернсу показалось, что Путин действительно верит во все, что говорит об Украине, и что его склонность к риску возросла.

Бернс спросил Путина: "С силами в 180–190 тысяч человек как вы собираетесь контролировать страну с населением 44 миллиона человек, которая не хочет, чтобы ее контролировала Россия? Как вы собираетесь с этим справиться?"