– Последнее, что я слышал – около двадцати тысяч долларов в год, – мрачно буркнул Лэниган.

– Поэтому все мы платим налоги, чтобы держать преступников в тюрьме, но какую выгоду от этого получает жертва? А по талмудическому закону жертва должна оправиться, а преступник – выполнять тяжёлую работу, чтобы искупить свою вину.

– Вы имеете в виду, что евреи, вернее, соблюдающие евреи, будут поступать именно так?

– О нет, потому что есть главный закон Талмуда, Дина Малхута Дина[79], который гласит, что закон страны, в которой мы проживаем, имеет приоритет.

– Во всяком случае, это интересная идея. Мне просто интересно, как бы это сработало в случае, допустим, ограбления «Бринка»[80]. Им придётся трудиться всю оставшуюся жизнь. Скажите, как вам понравился Джек Скофилд?

– А кто это?

– Местный кандидат в сенаторы штата. Высокий белокурый парень.

– Похоже, я не заметил его. Выступавших было слишком много. А в чём дело?

– О, я думал, что вы, ребята, будете поддерживать его.

Прежде чем рабби успел спросить Лэнигана, что тот имел в виду, появился Джонатон и крикнул:

– Папа!

– Да, Джонатон. Иду. – И, махнув рукой Лэнигану, он направился к сыну.

В полдень понедельника, когда вышла местная газета, Лора с удовольствием увидела их негативную реакцию на листовку «Комитета обеспокоенных граждан» под заголовком «СКОФИЛД ОСУЖДАЕТ ГРЯЗНЫЕ ТРЮКИ И НАЗЫВАЕТ БАДЖО ЧЕСТНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ». Председатель Республиканского комитета Барнардс-Кроссинга позвонил и сказал:

– Со стороны Скофилда в высшей степени порядочно выступить с таким заявлением. Мы все – честные республиканцы и не должны грызться между собой.

Затем позвонили из штаб-квартиры Баджо:

– Я звоню от имени Томаса Баджо, чтобы выразить признательность мистеру Скофилду за его заявление. Мы подали официальную жалобу в Избирательную комиссию, но я хочу, чтобы вы знали, что мы ценим поддержку Скофилда.

– А из штаб-квартиры Ала Кэша что-нибудь сообщали? – спросила она.

– Ни слова.

– Ну, может, он не видел листовку, – предположила она. – Мы получили её с субботней почтой.

– Может быть, – последовал скептический ответ.

Скофилд появился поздно вечером, и по тому, как блестели его глаза, Лора поняла, что он опрокинул пару стаканчиков. Когда она попыталась рассказать ему о событиях дня, он прервал её взмахом руки.

– Послушайте, что вы скажете, если мы поедем куда-нибудь поесть и… и проведём там весь вечер?

– Нет, не сегодня, – твёрдо и решительно заявила она. – Сегодня вы идёте на встречу. Разве вы забыли?

– Ах, да. Вы идёте?

– Может быть.

По её тону он понял, что спорить бесполезно, поэтому пробормотал: «Хорошо». И без лишних слов вышел, не решаясь оставаться с ней наедине.

В тот день он понял, что она ему очень нужна. Более того, необходима. И у него остался последний шанс. Скофилд был уверен: если проиграет, то больше её не увидит. Она скажет, как обычно, что они хорошо поборолись, и, может быть, в следующий раз он справится лучше. Потом они обменяются рукопожатием и попрощаются, и на этом всё закончится. Она давала ему цель и направление, и завтра, если он проиграет, он останется один и не будет знать, что делать. Поэтому он решил, что всё должно случиться сегодня вечером, и слегка подкрепился спиртным. При этом напрочь забыл о встрече и подумал, что Лора разозлилась на него.

Но, конечно, если завтра он победит...

Вторник был ясным, свежим днём. Скофилд прибыл в штаб-квартиру рано, но Лора всё равно его опередила.

– Что мне делать? – бодро поинтересовался он. Не упоминая ни встречу, ни неявку Лоры на мероприятие.

– Вы уже проголосовали?

– Чёрт возьми, нет.

– Тогда это первое, что вам нужно. Затем вернётесь сюда, возьмёте с собой карточки и совершите поездку по району, чтобы увидеть, есть ли у каждого участка хотя бы один из наших. Поблагодарите его, скажите, как сильно вы цените его помощь, и дайте ему запас карточек, если у него заканчивается.

– Есть. – Он шагнул к двери.

Она крикнула ему вслед:

– Нос кверху! Это наша погода.

Он остановился.

– То есть?

– Скверная погода сыграла бы на руку Кэшу и Баджо. У них есть средства, чтобы доставить людей на участки, будь то дождь или ясно. Но если погода хорошая, то на выборы могут пойти даже те, кто обычно равнодушен к голосованию.

– Да, верно. Вы уже проголосовали?

– Естественно.

– И за кого вы проголосовали?

– За Томми Баджо, конечно. Я влюбилась в этого парня с самого начала.

По пути к участку он лениво размышлял: не намекает ли она ему на что-то, не пытается ли натолкнуть на какую-то мысль своим замечанием. Когда он шёл по улице, его приветствовали прохожие, окликая и желая ему удачи, или сообщая, что они только что проголосовали за него. Один даже назвал Скофилда «Сенатором».

Он провёл всё утро, путешествуя по округу, и когда вскоре после полудня вернулся, то обнаружил, что Лора водрузила на стол большую электрическую кофеварку, а также несколько картонных коробок с различными пончиками. Корзина для мусора была переполнена бумажными стаканчиками и смятыми бумажными салфетками, а несколько грязных стаканчиков валялись на полу под столом.

Скофилд налил себе немного кофе и выбрал пончик. Прожевав кусок, он сказал:

– Проверил все участки. Везде сообщают, что голосование идёт медленно. Остаётся только ожидать результатов. У вас, должно быть, здесь была целая толпа.

– Не так много, но люди заглядывали.

– Почему бы нам не привести штаб в порядок? – предложил он.

– Нет, оставьте всё, как есть. Пейзаж выглядит так, будто у нас отбою от посетителей не было.

– Много машин заказывали?

– Не слишком. Большинство из них предпочитают звонить в офисы тех, кто баллотируется на высшие должности штата. – Зазвонил телефон. – Одну минуту.

Она подняла трубку и объявила:

– Штаб-квартира Скофилда. – Немного послушала и ответила: – Да, сегодня удачный день. Похоже, явка хорошая. Кого вы предпочитаете на пост губернатора, Констэнта или Белиза? Да, он хороший человек. Они оба хорошие люди и хорошие республиканцы. Какой адрес, ещё раз? Хорошо, мы скоро пришлём машину.

– О чём это? – спросил Скофилд. – Вам-то какое дело, кого они предпочитают видеть губернатором?

– Теперь я знаю, к кому обратиться за машиной. Она назвала Констэнта, поэтому я позвоню в штаб-квартиру Констэнта. У них гораздо больше машин, чем у нас.

Он смотрел на неё с восхищением.

– Почему бы нам не пойти пообедать?

– И оставить штаб-квартиру без присмотра? Нет уж, отправляйтесь и принесите мне гамбургер без горчицы.

– А потом?

– Снова обойдите участки. Это самое важное — показать людям, что вы заинтересованы в том, что они делают, и цените их труд. И только вы можете это осуществить. А когда закончите, начнёте снова.

– Ладно, милая, как скажете. Но мы ужинаем вместе сегодня вечером.

– Хорошо, после закрытия избирательных участков.

– Но это не раньше восьми часов, – возразил он.

– Ну, если проголодаетесь, всегда можно съесть пончик, чтобы подкрепиться, – фыркнула Лора.

Скофилд ушёл и не появлялся до половины восьмого. А вернувшись, настоятельно потребовал от Лоры уйти вместе с ним.

– Но мы не можем уйти до закрытия избирательных участков.

– Сколько звонков у вас было за последние полчаса?

– Только пара, – призналась она, – но…

– Но ничего. Если они позвонят сюда и не получат ответа, они позвонят в штаб-квартиру одного из кандидатов на высшую должность. Скорее всего, в первую очередь позвонят именно им. Кроме того, кто бы ни звонил сейчас, к тому времени, когда машина приедет к ним, избирательные участки уже закроются.