– Не жалуйся, а маши, давай! – разъярился он, болтая тощими ногами. – Если сейчас начнёшь подсчитывать, кто и сколько на кого потратил, будь уверен, я тебе припомню все долги.
Спорить я не стал, ведь и вправду знатно ему задолжал за те три сотни лет, что мы знакомы. Стиснув зубы, я собрал остатки сил воедино, и мягко запланировал на хиленьких порывах ветра.
Ох уж эти боги Ветра, вечно ленятся, а нам, простым кенканам, приходится прикладывать неимоверные усилия, чтобы удерживать свои лёгкие тела с полыми костями высоко в воздухе. Зачем тогда нужны боги, если они не исполняют свои обязанности? Заведуешь ветром – будь добр обеспечить им нуждающихся крылатых существ, иначе к чему протирать штаны на божественном троне, проще отдать это место кому поответственнее.
Мы пролетали над обширными и пустующими землями портанцев. Монументальные сооружения, построенные ещё их предками – великанами, были похожи на зеленоватые мшистые горы, в которых светлыми провалами размещались просторные пещеры с арками, покрытыми причудливыми узорами и письменностью, непонятной никому, кроме потомков великой расы, коих сейчас существовало не так много: многочисленные войны сделали своё дело.
Сквозь перекрытия пещер, облепив входы и колонны из зеленита, тянулись лианы, усыпанные гигантскими фруктами и ягодами, что росли только здесь. Из них готовили чудесное вино в Вайсии, жители которой являлись единственными смельчаками, кои решались ступить на земли портанцев, не боясь стать для них перекусом.
Да, любили потомки «великой расы» вкусить живой плоти. Наверное, это побочный эффект величия: начинаешь считать себя венцом творения, а других принимать за еду. Интересное мировосприятие, ничего не скажешь, но что-то оно не помогло портанцам удержать мировую вершину на правах потомков былых властителей – боги быстро заняли пустующее место, портанцы и опомниться не успели.
Ейрха на моей спине притих, пока мы плавно пролетали над руинами когда-то величественной цивилизации. Мне надоело разглядывать постройки издалека, поэтому я решил приземлиться неподалёку от строения круглой формы из светлого камня с золотыми прожилками, напоминающего огромный солнечный шар.
Не секрет, что великаны когда-то поклонялись солнцу, ну, до тех пор, пока не узнали, что оно творение старых богов. Тогда во всех царствах и городах великанов их правители приказали уничтожить эти молитвенные монументы. Старая религия канула в небытие, а новую так и не придумали, поэтому великаны почти до самого своего заката оставались неприкаянными бывшими верующими. Но, видимо, не все послушались своих правителей, и кое-где ещё можно было встретить остатки былой религиозности великанов. Какая удача, что мы пролетали мимо, когда бы я ещё смог так близко столкнуться с редкостью древних времен.
Я начал снижаться, и Ейрха тут же запротестовал:
– Ну и чего тебе вздумалось приземляться? Команды «отдых» не было.
– Мне надоело лететь, – произнёс я, аккуратно приближаясь к земле. – Поторчим тут какое-то время, осмотримся. Когда ещё случай представиться поглазеть на руины?
– И ты решил заняться этим тогда, когда Варич ясно сказал нам торопиться в Орджен? Бунтуешь? – он усмехнулся, но в его голосе я уловил еле заметное уважение. Из нас девятерых Ейрха ненавидел Варича больше остальных, не понимаю, почему он вообще до сих пор ему служит. Но сегодня я был готов разделить с Ейрхой его ненависть: наш самопровозглашенный глава в последнее время сваливает на меня самую грязную работу, так что Варич заслуживает того, чтобы ему потрепали нервы.
– Зачем торопиться? Я ещё зол на Варича за его последнее задание, так что ничего, потерпит, – я приземлился, сокрыл крылья, и Ейрха тут же соскочил с моей спины. – А ты чего так рьяно рвёшься? Решил подластиться к нему после недавнего неповиновения?
Ейрха захохотал и уточнил:
– Недавнее – это которое? Если ты про гибель целого племени арсов, лет пятьдесят назад, то мы давно разрешили все противоречия. Боги ничего не заметили, и я вышел сухим из воды.
– Не заметили? Как можно не заметить гибель восьми сотен человек? – недоумевал я.
– Да запросто, – повёл плечами Ейрха. – Эти идиоты из племён все одинаковые: верят в своих несуществующих богов, а от настоящих нос воротят. Ни тебе жертвоприношений, ни войн во славу богов. Вот эти самые боги и решили оставить все племена на произвол судьбы, им и своих подопечных хватает.
– Мгм, – промычал я, когда он закончил.
С земли каменный солнечный шар казался просто гигантским: в вышину метров сто, не меньше, а в ширину и того больше. Золотистые каменные плиты были настолько плотно уложены, что казалось, будто шар был вырезан из цельного куска горы. Хотя, вполне возможно, что так оно и было. Я никогда не видел великанов, но их гигантские постройки явно намекали на то, что великанов не зря так прозвали. Проведя ладонью по сухой и гладкой поверхности шара, исписанной давно утраченными знаками, я с удивлением заметил, что в конструкции не наблюдалось ни единой трещинки, несмотря на её внушительный возраст. Умели же раньше строить на совесть.
– Ты меня слушаешь вообще? С кем я разговариваю, а? – Ейрха пнул меня под коленку. Любитель пораспускать ноги. Но на его агрессивные выпады лучше всего отвечать равнодушием, тогда, выплеснув накопившийся негатив, он смягчался, и с ним можно было адекватно разговаривать. Ну, в теории. На практике же – Ейрха частенько выходил за рамки ожидаемого и привычного.
– Что, всю энергию потратил и с концами откинулся? Ненадолго же тебя хватило, кенкан, – продолжал пинать меня Ейрха.
– Если б я мог так просто «откинуться», то давно бы присоединился к ушедшим товарищам, – спокойно ответил я и совершенно не кривил душой. Нет, конечно, наша нынешняя команда была неплохой, и с ней можно было отлично провести нескончаемое время вечности, но тоска по прошлому, когда я ещё был жив, частенько омрачала моё бесконечное существование.
На мои слова Ейрха лишь ядовито хмыкнул.
Спустя непродолжительное время ему наскучило пинать меня, поэтому Ейрха отошёл от гигантского солнечного шара и вальяжно уселся на траву, прислонившись спиной к дереву. Он со скукой оглядывался вокруг, пока я рассматривал одну занимательную мозаику, которая изображала кучку нагих богов, тонущих в чём-то похожем на черное масло, и гигантскую фигуру великана, что застыла над ними в немом крике ужаса. Странное изображение. Не припомню такого события в божественной истории, хотя не удивлюсь, если боги стерли его из своей памяти, как пример их бесславного сосуществования с великанами. Однако лицо этого гиганта было переполнено страхом, но вот перед чем – мне было не совсем понятно.
Я хотел рассмотреть повнимательнее мозаику по соседству, но тут Ейрха решил вспомнить обо мне, а заодно напомнить о своем присутствии. Я почувствовал, как мне в спину прилетел сначала один камень, затем другой. Знаю его характер, Ейрха мог продолжать так часами, поэтому я ненадолго прервался и обернулся к нему. Ейрха со скучающим видом смотрел в сторону, словно недавняя детская выходка была не его рук делом. Я подошёл к товарищу и опустился на землю рядом, но Ейрха продолжал делать вид, будто я очередной кусок каменной глыбы, покрытый мхом. Поняв, что это надолго, я решил немного развлечь его и начал беседу, которая, впрочем, нисколько меня не интересовала:
– Раз уж мы встретились спустя такое количество времени, расскажи мне, Ей, где ты был эти сорок лет?
Он повернулся ко мне, брезгливо скорчил в гримасе молодое, совсем ещё мальчишеское лицо, и произнёс:
– То тут, то там, – нехотя начал Ейрха, но помолчав немного, разговорился. Поболтать он любил больше, чем злиться и вести себя, как ребёнок. – В основном торчал в Фу-Хо-Га у варваров, ходил из племени в племя, обучал их, как пользоваться мечами и стрелять из лука, они ведь до сих пор кроме булавы оружия никакого не знают.
Лет так десять назад племя бокко сделало меня командиром войска, с которым мне успешно удавалось совершать набеги на Орджен или россов, что совершили набег на Орджен. Иногда даже получалось грабить торговые караваны Солнечной империи с кучей золота и платины, которую после мы обменивали на вино и женщин у тех же имперцев. А, однажды, - он усмехнулся, припоминая, - поймали бродячего проповедника из Свеана и заставили его надеть женское платье и попрошайничать в нём на Дороге. Бедняга сдох через неделю от стыда и задетой гордости несмотря на то, что мы кормили его, как королевича.
