Лана, отстукивая каблуками по паркету, грациозно проследовала в кухню-гостиную. Маленький пакетик с вещами был аккуратно размещён на барной стойке, а незваная гостья с абсолютно невозмутимым видом полезла в кухонный шкафчик.

— О, я смотрю ты не выкинул мой любимый зелёный чай, — довольно улыбнулась блондинка, оборачиваясь к нему. — Надеюсь, ты не откажешься выпить со мной по чашечке?

Мереминский молча щелкнул кнопкой на чайнике и, скрестив руки на груди, уставился на белокурого нарушителя его спокойствия.

— Свет, зачем ты пришла?

Зубкова едва заметно поморщилась, услышав своё полное имя, которое ненавидела всей душой, но никак не стала комментировать выпад Ярика.

— Дианка спрашивала о тебе, когда ты приедешь в гости и сможешь с ней погулять, — ответила Зубкова, тяжело вздохнув. — Она скучает…

Мереминский крепко сцепил зубы, чтобы не выругаться.

Вот не надо было ему соглашаться тогда на знакомство с её дочерью! Он ведь, как знал, что ничем хорошим это не закончится. Одно дело игры в любовь двух взрослых людей, каждый из которых думает о своей собственной выгоде. И совсем другое, когда в эти игры вмешивают чувства ребенка.

Мереминский всегда с лёгкостью очаровывал маленьких детей. И Диана не стала исключением. Да он и сам относился к дочери Зубковой с искренней симпатией. Дианка была очаровательной маленькой непоседой. И если бы Лана реально рассматривала его в качестве подходящего варианта на роль мужа и отца для ее дочери, если бы не его чувства к Маринке и множество других «но», кто знает… Может быть, у них бы что-то и получилось. И он бы стал хорошим отчимом маленькому белокурому ангелу с замашками серого кардинала — точной миниатюрной копией Ланы. Но история не знает сослагательного наклонения.

— Мне кажется, Диане сейчас есть с кем гулять.

— Они пока не очень нашли общий язык с Виталиком, — с красивых умело подкрашенных розовым губ срывается очередной грустный вздох. — И я думала, что мы могли бы…

— Лан, нет. Давай не будем усугублять, — решительно обрубил Мереминский.

— Жаль, — расстроено проговорила Зубкова, опуская свой взгляд. Но Ярик успел заметить, как задрожали её губы. Ярик знал, что ей всегда было очень сложно отказывать Дианке, даже в таких мелочах. — Ну что ж… Хорошо, я тебя поняла.

Гаденькое неприятное чувство тут же зашевелилось у него внутри, пробуждая муки совести. Но он всё сделал правильно. Если сейчас один раз дать слабину, то будет только хуже.

Да и как он будет потом объяснять это Маринке?!

— Ты не боишься, что Виталику не понравится твой утренний визит? — попытался перевести тему Ярик, намекая что их чаепитие в текущей ситуации выглядит не очень уместно. Старые умудрённые жизнью дядечки с властными замашками не прощают своим спутницам подобной самодеятельности. И он сильно сомневался, что Лана об этом не знает.

— Его с утра вызвали в Москву, — отмахнулась Зубкова, щедро насыпая несколько ложек чая в заварочный чайник и заливая его кипятком. — И вообще он в курсе, что я планировала тебе отдать твои вещи.

— Удивляюсь, что он не настоял на доставке курьером.

— Ярослав, он взрослый уверенный в себе мужчина, который не будет опускаться до мелочной ревности. И ещё он безумно в меня влюблен. А любовь, знаешь ли, делает мужчин чертовски глупыми и самонадеянными, — сверкнула Лана своей фирменной пленительной улыбкочкой, что несколько смягчило резкость сказанных ею слов. — Особенно, когда они чувствуют себя рыцарями.

— Рыцарями?

— Да. Понимаешь… так получилось, что я в его глазах несчастная девушка, которую оставили ради любви к другой.

— А-а так это получается официальная версия нашего расставания? Которую ты озвучила многоуважаемому Виталию? — рассмеялся Мереминский в очередной раз поражаясь хитрости и изворотливости Лануси. А ведь при их знакомстве он на полном серьёзе думал, что не встречал более доброго, искреннего беззащитного создания. Впрочем, Лана всегда умела произвести нужное ей впечатление. — А не то, что ты с помощью меня подобралась к денежному мешку, а потом скинула, как ненужный балласт?

— Я бы попросила тебя выбирать выражения! Даже если ты обсуждаешь неприятную для себя тему с нашим расставанием, — окинула его ледяным взглядом блондинка, аккуратно отпивая из фарфоровой чашки.

Ярик попытался отыскать в чертогах своей памяти откуда у него этот сервиз, и уж не сама ли Светлана Евгеньевна имела отношение к появлению такого редкого экспоната в его доме. Если да, то нужно его немедленно выкинуть. Вместе с банкой столь любимого ею зелёного чая с жасмином. Может это послужит своеобразным оберегом от очередного вторжения Зубковой в его дом.

— И вообще… Ты ничего не знаешь, что на самом деле творится в моей жизни, чтобы делать какие-то выводы! И уж тем более меня осуждать! — воскликнула Лана, впечатывая в него свой пылающий взгляд. Но помимо гнева там на дне было что-то ещё, что очень не понравилось Мереминскому. Какая-то затаенная грусть и отчаяние. — Впрочем… это всё неважно.

Зубкова демонстративно отвернулась от него и сосредоточилась на поглощении своего напитка.

— Лан? — обеспокоенно спросил Ярик. — У тебя точно всё хорошо? Он… он тебя не обижает?!

— Всё в порядке! — Зубкова навесила на себя привычную беззаботно весёлую маску и даже выдала короткий смешок. — У Виталика… непростой характер. Но ничего, нам просто нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. Но не будем об этом, давай лучше поговорим о тебе. Как там у тебя на личном? Есть успехи с Мариной?

— Лан, извини, но это тебя не касается, — заметил Мереминский, несколько опешив от такой резкой смены темы.

— Понятно, значит успехов нет, — протянула Зубкова с легкой усмешкой, — Сочувствую. Но я знала, что тебе придется непросто, чтобы её завоевать. Тем более с таким соперниками…

— С какими ещё соперниками?!

Так! Он ещё от Маринкиных фоток с Лисом не отошёл, а тут ещё какие-то непонятные мужики нарисовались?!

— С какими? О, я думаю ты с ними уже давно знаком, — звонко рассмеялась девушка, посматривая не него поверх своей чашки. — Ревность, гордость и недоверие. Всех остальных я бы в расчёт не брала.

— Спасибо за столь ценное наблюдение, — закатил глаза Мереминский, взяв в руки свой телефон. Зубкова была последним человеком на этой планете, с которым он бы хотел обсуждать свои отношения с Маринкой.

— Пожалуйста, — безмятежно отозвалась Лана, будто бы не замечая его сарказма. — Значит, ты по-прежнему веришь, что сможешь её завоевать?

— Свет, я по-прежнему уверен, что моя личная жизнь тебя не касается, — устало и раздражённо проговорил Ярик, открывая входящее сообщение от Маринки, которое он упустил с утра из-за новостей «М-арта».

В смысле «оставь вещи в приёмной»?! В смысле «нам не о чем больше разговаривать»?!!

Какая муха укусила Вишнякову в третьем часу ночи?!

Так нужно срочно выпроваживать Зубкову, мчать к Маринке и выяснить что происходит. И заодно разобраться, какого чёрта она целовалась в какой-то грязной пыльной подсобке с Елисеем!

— Ну как знаешь, — пожала плечами Лана, ставя с чашку с блюдцем на стол. — Яр, я правда за тебя переживаю. Ты сейчас сам на себя не похож… Пойми, не стоит зацикливаться только лишь на одной Марине. Есть много интересных и достойных вариантов — и это я даже не о себе говорю. Просто оглядись вокруг. К чему все эти ненужные страдания…

— Спасибо за совет и за вещи, — усмехнулся Мереминский, кивая на пакет. — Не знаю, что там, но надеюсь это стоило того, чтобы встать рано утром в выходной, накраситься и приехать к своему бывшему парню. Передавай привет Диане. И я очень надеюсь, что ты сможешь до неё донести, почему я не собираюсь больше появляться в вашей жизни.

— Зря ты так, — вздыхает Лана, грациозно поднимаясь с барного стула и поправляя своё платье. А вот съехавшую с плеча тонкую бретель она поправлять не стала, что конечно же не укрылось от внимания Мереминского. — Совсем не обязательно рвать вот так разом все связи…