— Доча, ты не рада? — с тревогой заглядывает мне в глаза мама.

— Всё в порядке, — натягиваю на себя вымученную улыбку. — Просто это очень неожиданно.

— Я думала вы неплохо общаетесь сейчас с Сеней и вообще… Так тебе точно будет комфортнее, поверь. Папа у нас сегодня превзошел сам себя!

— В смысле?!

— Рассадка тебя очень удивит, Мариш, — вздыхает мама. — Если что — я была против. Но ты же знаешь, что если твой отец что-то вбил себе в голову…

Ага и сегодня он вбил себе в голову непременно устроить мою личную жизнь! Потому что помимо меня и Лиса за столом восседал Сергей Давыдов — хороший приятель моего отца и по совместительству мой бывший. С момента нашего расставания прошло уже больше полугода, но отец до сих пор надеялся, что мы с ним сойдёмся. Обычно я пресекала любые попытки нас свести, но, похоже, сегодня меня загнали в ловушку. Рядом с Давыдовым за столом расположился личный ассистент отца — Денис с какой-то трудновыговариемой фамилией. Я знала, что он давно на меня запал и этот факт меня тоже не сильно радовал. И я совсем не горела желанием провести с ним рядом целый вечер. Ну и вишенка на торте — по правую сторону от меня посадили какого-то очередного делового партнёра, относительно молодого и очень перспективного по мнению отца. Он уже не раз закидывал удочку, чтобы я обратила на него внимание.

Ну просто потрясающе! Беру свои слова назад по поводу цирка с конями, который устроил Мереминский! Потому что настоящее цирковое представление меня ожидало сегодня, как, собственно, и кони всех мастей…

— Я соскучился, — шепнул мне на ухо Меланчук, поймав меня на пути к нашему столику.

Скользит кончиками пальцев по обнажённой коже спины. Делаю рваный вдох, пытаясь совладать с охватившим меня волнением. Внутри какой-то дикий коктейль из чувства вины и паники. При этом та сумасшедшая химия между нами никуда не делась — моё тело, как и раньше, продолжало откликаться на его касания. Просто сейчас эта химия вместе с муками совести запускала у во мне какую-то дикую неконтролируемую реакцию.

— Почему ты не сказал, что тебя пригласили на праздник?

— Хотел устроить сюрприз, — низкий бархатистый голос ласкает мой слух, а губы касаются мочки уха, против моей воли рассыпая сотни мурашек по моему телу.

— У тебя это получилось, — вырываюсь из его объятий и подхожу к столу.

Елисей в два шага оказывается рядом со мной и опережает моего бывшего, чтобы отодвинуть для меня стул. Давыдову ничего не остаётся, усесться на своё место, прожигая Лиса не самым дружелюбным взглядом.

Только вот Елисею было на это плевать.

Лис явно не воспринимал сидящих за столом мужчин в качестве соперников, и не стеснялся им это демонстрировать. Он то и дело закидывал руку на спинку моего стула, склонялся ближе, чтобы отпустить какую-нибудь дерзкую шуточку по поводу наших соседей, касался моей ладони, каждый раз заставляя моё сердце сбиваться с привычного ритма, и смотрел на меня так, будто никого больше кроме нас не существовало в этом мире. Это был взгляд, который ничего не скрывал. Пожалуй, сегодня я могла с лёгкостью прочесть в его глазах каждую эмоцию — радость от долгожданной встречи, желание и страсть, которые в любой момент могли вырваться наружу и откровенное веселье по поводу происходящего за столом.

— Клоуны вышли на арену, — усмехнулся Лис, нежно проводя костяшками пальцев по моей ладони. — Папа твой всегда знал толк в развлечениях.

— Не вижу здесь ничего смешного! — прошипела я, с раздражением смотря на своего бывшего и личного помощника отца, которые никак не могли договориться между собой, кто из них нальёт мне напиток и уже начинали пререкаться на повышенных тонах.

— Ты его единственная любимая дочь, и он хочет найти тебе лучшую партию. Это нормально. Я бы также поступил. Посадил вместе всех кандидатов, стравил их друг с другом, чтобы они сразу проявили себя во всей красе, пытаясь произвести впечатление, — рассмеялся Меланчук. — Когда люди изо всех сил стараются продемонстрировать свои лучшие качества, они невольно показывают все свои слабости и недостатки.

Пытаюсь осмыслить услышанное и не сразу замечаю, как Лис полностью захватил в плен мою руку и начал вырисовывать узоры на тыльной стороне ладони.

Окидываю его недовольным взглядом и аккуратно освобождаю руку. Но Лис в ответ лишь беззвучно смеётся. Ему явно нравилось ходить по грани. А я была сейчас в своём личном аду. Это для Елисея за несколько дней разлуки между нами ничего не изменилось. А для меня эти выходные с Яриком изменили всё. И как себя теперь вести с Лисом и что делать дальше — я не знала…

После приветственного слова ведущего и первых поздравлений началось второе отделение моей личная цирковой программы.

— Это такая удача, что нас посадили рядом, — в очередной раз говорит деловой партнёр отца — то ли Пётр, то ли Павел, щедро рассыпая в мой адрес плоские, банальные комплименты. Его низких густой бас с лёгкостью заглушает фоновую музыку. И потому каждое слово сразу же становится достоянием общественности. Причём не только нашего столика, но и парочки соседних.

А я в этот момент хочу провалиться сквозь землю.

— Марина, может вам вина? Или водички долить? — продолжает суетиться папин помощник, решив примерить себя роль официанта и постоянно переживая за содержимое моей тарелки и количество алкоголя в бокале.

Денис был ненамного старше Лиса, но всегда обращался ко мне на «вы», почтительно соблюдая субординацию с дочкой босса. Это немного резало слух, но поскольку я не была заинтересована в нашем сближении, то даже сегодня я не разрешала ему переходить в разговоре на «ты».

— Благодарю, не нужно, — в очередной раз отвечаю я.

— Мариш, ты куда-то летала отдыхать недавно? — интересуется Давыдов, демонстрируя мне широкую тёплую улыбку. Интересно, чего ему это стоило вот так сейчас беззаботно болтать и улыбаться мне? Расстались мы с ним далеко не на дружеской ноте… И папа мне до сих пор это припоминает. — Такой красивый морской загар. И вообще видно, ты такая отдохнувшая, умиротворённая…

Это сарказм что ли? Окидываю бывшего ухажёра подозрительным взглядом, но тот сидит с невозмутимым видом и продолжает мне улыбаться.

— Спасибо, Серёж. Нет, не ездила, — отвечаю я, мысленно усмехаясь, что свой «красивый морской загар» я умудрилась получить за полтора дня на нашем Жигулёвском море. А то, что я такая умиротворённая и отдохнувшая так это вообще заслуга одного небезызвестного синеглазого товарища и его волшебных объятий. Но вряд ли стоит упоминать за столом этот интересный факт. — До окончания проекта у нас все отпуска под запретом. Поэтому никакого отдыха мне не светит.

— Ого! Сурово, — присвистнул Давыдов. — Сочувствую…

— Не вижу в этом никакой трагедии, — пожала я плечами.

— Я всегда восхищался, твоей работоспособности, Мариш…

Пётр-Павел что-то поддакивает Сергею, вспоминая рассказы отца о моих рабочих успехах. А я едва сдерживаю себя, чтобы не фыркнуть в ответ на столь хвалебные оды. Уж я-то знаю, что на самом деле думает папа о моей карьере и насколько сильно он ей доволен!

Меланчук в общем разговоре практически не участвовал, предпочитая с улыбкой наблюдать за происходящим. Замечаю в его глазах едва заметный опасный блеск, который я очень хорошо знала. Когда Лис начинал раздражаться, он мог выкинуть что угодно. И вся эта утомительная хвалебная болтовня мужиков за столом покажется мне райским пением!

— Такие они забавные, так стараются — усмехается Лис, вновь склоняясь ко мне. — Даже не догадываются, что им сегодня ничего не светит…

Кладёт руку мне не бедро, где красовался глубокий разрез платья и медленно ведёт вверх.

— Ты что творишь?! — шиплю я.

Сердце начинает отчаянно колотиться в груди. Наши места с Лисом располагались у стены, но если Пётр-Павел чуть сменит продолжение, то он вполне может заметить, что сейчас вытворял под столом этот наглец!