Невинно хлопаю глазами, чтобы смягчить свой сарказм.

— Не смешно! — рычит в ответ Мереминский.

Ощущаю, как его руки сомкнулись на моей талии. Отлично! Значит, я на верном пути. Вот если бы он после моего заявления о поцелуе отскочил от меня, как ошпаренный, вот тогда бы… Я даже не знаю, что бы я тогда делала! Я и так не особо в восторге, что сама первая проявляю инициативу. Но в случае с Яриком по-другому нельзя. Потому что пока до этого долговязого дойдёт (а судя по всему, некоторые вещи до него доходят, как до жирафа), мы с ним оба успеем дружно состариться и выйти на пенсию!

— А я и не смеюсь.

Прижимаюсь ещё сильнее. Вижу, как Мереминский нервно сглатывает и пытается отвести взгляд в сторону. Кажется, я даже вижу лёгкий румянец на его гладко выбритой щеке. Уж не знаю всему виной мой полыхающий огнём взгляд или провокационное короткое платье с не менее провокационным вырезом на груди… Ну а что? Для достижения цели все средства хороши! Матушка природа, конечно, немного поскупилась для меня с размером бюста, но в целом, меня всё устраивало. И судя по поплывшему взгляду Мереминского, ему тоже очень даже нравился открывавшийся перед ним вид. Теперь я была уверена на сто процентов, что мой праздничный образ он оценил!

И хочется, и колется — вот как бы я сейчас описала состояние Ярика. У него даже испарина на лбу появилась от моральных этических мучений: стоит или не стоит выходить за рамки нашей с ним дружбы. Занятное это, конечно, было зрелище. И этот его смущённый румянец — ну просто загляденье! Вот смотрела бы и смотрела…

Не удивлюсь, что у меня и у самой щёки горят огнём. И очень надеюсь, что это единственный момент, который выдает сейчас моё волнение. Хотя… Ещё было сердце, которое непозволительно громко стучало в моей груди, то замедляясь, то разгоняясь до предела.

Да, пускай я делаю первый шаг. Ну и что с того? Просто нужно обставить всё так, чтобы я не выглядела как какая-то жалкая просительница. Почему-то в голове всплыла фраза о королевах: «королевы не опаздывают, это другие приходят слишком рано». Так вот, в моём случае — королевы не просят! Они милостиво разрешают себя поцеловать! А Мереминскому так вообще выпала особая честь: стать первым парнем, с которым я поцелуюсь.

Кстати, надо бы обрадовать его этим фактом.

— Мне кажется, в первый раз надо целоваться с тем, кто знает в этом толк, — безмятежного протягиваю я. Провожу подушечками пальцев по его шее, поднимаюсь вверх до затылка. Запускаю пальцы в его мягкие, тёмные волосы. И с наслаждением замечаю, как Ярик вздрагивает от моих прикосновений. Не знаю, что у него творится в голове, но вряд ли ему так уж неприятно, что я сейчас с ним делаю. Иначе бы он поспешил от меня отстраниться, а не прижимал к себе, всё сильнее смыкая кольцо своих рук. — Ты так не думаешь?

— Что?.. Я… Марин… - запнулся Мереминский, так и не произнеся в ответ ничего вразумительного.

Встречаюсь с его потемневшим синим взглядом, в котором я отчётливо вижу борьбу и желание.

Так, пожалуй, надо немного подтолкнуть своего смущённого принца. Чтобы он принял в данной ситуации единственное верное решение — сгрёб меня в охапку и наконец уже поцеловал!

— Или мне лучше обратиться к Игнатову? — задумчиво спрашиваю я, чуть склоняя голову на бок, посматривая на Ярика лукавым взглядом. — Я думаю, он будет не против. Ну или к Мишке Бондареву…

— Издеваешься?! — полыхнул огнем синий омут.

Ага, кажется, кто-то ревнует! Довольно замечаю, как от возмущения стала подниматься грудь Ярика, обтянутая тёмной футболкой.

— Ну а вдруг для тебя это непосильная задача… — начинаю я в своём фирменном саркастичном стиле. Но в этот момент Ярик резко притягивает меня к себе, так что у меня невольно вырывается короткий вскрик.

— Уж как-нибудь справлюсь! — бурчит Мереминский, но я отчётливо слышу в его голосе и ярость, и смех и… что-то такое, от чего моё сердце сладко замирает, а потом с удвоенной силой начинает биться в груди.

Он ведь тоже этого хочет! Хочет и уже не боится разрушить границы этой чёртовой френдзоны! И только лишь от осознания этого факта, я чувствую, как у меня за спиной начинают вырастать крылья.

Прикрываю глаза. Его губы совсем близко. И дыхание тяжёлое, прерывистое обжигает, и будто бы смешивается с моим.

Нежно, почти невесомо касается моих губ. А я… сразу же таю. Растворяюсь в поцелуе, улетая за пределы этой вселенной. Там за стенами комнаты — толпа веселящихся друзей и одноклассников. За окном — грохот дождя, который неожиданно забарабанил по стеклу, решив обрушиться на город этим жарким июльским вечером. Но на всё это мне было плевать.

Был только он, его горячие ладони на моей талии и его губы, которые сводили меня с ума.

Чувственно, неторопливо, нежно…

Запредельно нежно.

Ярик скользит ладоням по спине, запуская по моему телу сладкую дрожь. Одной рукой зарывается в мои длинные светлые волосы, второй ласково проводит ладонью по щеке, продолжая целовать мои губы. Так трепетно, что моё сердце вновь заходится в груди, начиная отстукивать ритм мелодии счастья.

— Мариша… — срывается с его губ тихий стон.

Ярик привлекает меня к себе ещё ближе и углубляет поцелуй. Обвиваю руками его шею и пытаюсь отвечать. Неумело, робко, то утопая в безграничной нежности, то отчаянно страстно — так как чувствовало сейчас моё сердце.

То, что происходило в тот момент между нами было очень сложно описать какими-либо словами. Это было какое-то волшебство, которое неожиданно ворвалось в мою жизнь и озарило её яркими красками. Открыло для меня новый, чувственный мир, не веданный раньше, но который мне безумно понравился. И который я очень хотела познатьс ним.

Ярик практически незаметно приподнимает меня от пола, а в следующее мгновение аккуратно переносит на кровать и, не размыкая объятий, садиться рядом. Ну что ж, смена положения очень даже кстати — от поцелуев и переполняющих внутри эмоций у меня уже начинали подгибаться колени.

Господи, я до сих пор не могу поверить, что Мереминский правда в моей комнате, сидит на моей кровати и продолжает своё неспешное обучение технике поцелуев… Мне казалось, что стоит только открыть глаза и он тут же растает в воздухе как видение. А всё происходящее окажется очередным безумно прекрасным сном с его участием. Ласково провожу ладонями по его крепким, широким плечам, чтобы убедиться, что всё взаправду. Медленно опускаюсь к обтянутой футболкой груди и замираю, вдруг ощутив под своей ладонью его отчаянно быстрый стук сердца. Который говорил мне лучше любых слов — это реальность. И то, что происходит сейчас между нами, безумно важно не только для меня, но и для Ярика.

В тот момент мы правда понимали друг друга без слов. Это был какой-то особый, безмолвный диалог двух душ.

Обними меня сильнее, хочу почувствовать тепло твоих рук…

Конечно, моя хорошая…

А если я попробую вот так… Тебе понравится?

Чуть сильнее втягиваю его нижнюю губу. Переплетаю свой язык с его, ещё пока осторожно, будто бы боясь сделать что-то не то.

Да, не бойся… Продолжай…

Почему-то совершенно некстати в голове всплывают слова одной девчонки из класса про её первый поцелуй, и как ей было неприятно, когда тот парень стал целовать её с языком. Я же ничего подобного не чувствовала. Может, потому что Мереминский и правда был в этом мастер — никакой грубости, никакого лишнего напора, никаких лишних действий и прикосновений, которые могли бы меня испугать. А может, потому что мой первый поцелуй был с тем парнем, которому я уже давно отдала своё сердце. Ведь если ты делаешь это с тем, кого ты по-настоящему любишь, то это не может быть чем-то неправильным. С любимым человеком всё получается как-то само собой — легко, захватывающе и очень-очень классно. И даже моё стеснение, вызванное неопытностью, ушло куда-то на второй план. А быть может, просто расплавилось от поцелуев Ярика, как я сама плавилась сейчас от губ и нежных неторопливых прикосновений по моим обнажённым плечам и спине…