Набравшись смелости, Ярослав даже напрямую спросил у Вишняковой по поводу её отношений с Лисом. И получил в ответ недоумённый взгляд, отлично маскирующий новую порцию лжи, которую она следом на него вывалила.

— Он для меня просто друг, — ответила девушка.

Отличная мать вашу дружба! Ярика так и подмывало спросить: если он — друг, то я тогда тебе кто?! Просто знакомый, с которым можно перекинуться парочкой фраз на работе за чашкой кофе? С которым от нечего делать можно пересечься в выходные? Так что ли получается?!

Маринка, конечно, была та ещё гордячка, но вот такого откровенного вранья Ярик за ней раньше не замечал. И такой злости по отношению к Лизке — новой девушке Корсакова, он от Вишняковой тоже не ожидал. Как она с особой извращённой жестокостью прессовала девушку по поводу её неравного социального статуса с Сашкой. Вывод из всего этого можно было сделать только один — общение с Лисом не прошло для Маришки бесследно. Она действительно попала под его пагубное влияние и начала вести себя соответствующе канонам поведения Лиса — жёстко, нагло, беспринципно, совершенно не заботясь о чувствах других людей.

Возможно, подтверди Маринка, что они теперь вместе с Елисеем, Ярик бы так не сорвался во время недавнего разговора. Но тут сложилось множество факторов — нерешённые проблемы, отсутствие понимания, кто они на самом деле друг другу и уже верхушка айсберга — связь с Лисом, в которой она никак не хотела сознаваться, как бы Ярик не старался вывести её на чистую воду.

Сегодня она вновь попыталась скрыть от него правду. Причём самым идиотским из всех возможных способов — решив приплести в эту историю Лизку. А быть может Маринка специально решила его позлить, бросив ему в лицо этот бред про дружеское примирение? Ну а что? Отличный ход: раздуть скандал на пустом месте якобы из-за недоверия к её словам. И тем самым очень ловко увести внимание Ярика от главной темы — её отношения с Лисом.

После беседы с Корсаковым остаток вечера Ярик посвятил тому, что пытался дозвониться до Маринки. Но тщетно. Обзвон друзей также не принёс никакого результата — ни к Сашке, ни к остальным ребятам она не заглядывала. И дома он её тоже не обнаружил. Ярослав догадывался куда она могла пойти, ну а точнее к кому. Просто упорно гнал от себя эту мысль. Надеялся, как дурак, непонятно на что…

Мереминский просидел под её воротами до самого утра и даже умудрился ненадолго задремать, но был вскоре разбужен лаем местного пса. Собакен, отправившийся вместе с хозяином на утреннюю прогулку, явно был не очень рад странному, подозрительному типу, который расселся у соседского участка. Ярик тоже не испытывал особой радости спать на бордюре и проснутся от ужасно громкого лая. А меньше всего он испытывал радости от осознания, что Вишнякова так и не явилась домой. И что она не собиралась ни отвечать на его звонки, ни сообщать о своём местоположении.

Он переживает за неё, сидит тут всю ночь, как верный сторожевой пес, перед её домом, а эта зараза просто скидывает его звонки!

Как они вообще до такого докатились?!

На работу Ярик поехал не выспавшийся, разбитый и злой как чёрт. В отличие от Вишняковой, которая точно сказочная фея, залетела в лифт — свежая, отдохнувшая, до невозможности красивая, даже без грамма макияжа на лице, бодрая и умиротворённая.

Или правильнее было бы сказать — удовлетворённая?!

Ярик едва не стёр в крошку зубы от злости, наблюдая за девушкой и подмечая детали её внешнего вида. Домой Вишнякова, судя по всему, так и не заезжала, чтобы переодеться. Но это ладно, как говорится, уже не в первой. Он мог бы уже и привыкнуть к этому новому бесячему факту её биографии. А вот происхождение ссадин на её коленках ему бы очень хотелось узнать!

Но кто бы с ним ещё разговаривал?! Из лифта Маринка вышла, задрав нос, не удостоив его даже взглядом, и гордо прошествовала к себе в приёмную. А Ярик чуть не споткнулся на ровном месте от такой безграничной наглости.

Всё также, кипя от злости, он почти дошёл до своего кабинета, но в последний момент резко развернулся и стремительно двинул в сторону приёмной. Ну уж нет! Они сегодня поговорят, чего бы ему это не стоило!

Вот только злость стремительно сошла на нет, стоило ему увидеть её — такую растерянную, беззащитную, с закусанной нижней губой, пытающуюся застегнуть молнию. И такую красивую… До умопомрачения красивую.

«Вот бы сейчас замуровать двери приёмной, чтобы никто нам не мешал» — промелькнуло у него в голове, когда он тихо подкрадывался к Вишняковой. Ярик едва сдержал себя, чтобы всё-таки помочь ей застегнуть платье. Потому что хотелось совершенно противоположного — резко дёрнуть вниз эту чёртову молнию, стащить с Маринки платье, повалить на рабочий стол, пройтись ладонями по всем её соблазнительным изгибам, так чтобы она дрожала в его руках. Услышать её сладкий стон, что сорвётся с её губ, а потом притянуть к себе и обрушиться диким, страстным поцелуем, который бы наглядно продемонстрировал Маринке, как он скучал по ней все эти годы и…

Тут фантазия Мереминского с удовольствием подкидывала ему несколько вариантов, чем бы они могли потом заняться вместо своих прямых рабочих обязанностей. Причём каждый из этих вариантов был интереснее и оригинальнее предыдущего, но итог был всегда один — Марина бы точно осталась удовлетворённой. Вот тут как раз было без вариантов — Ярик точно знал, как ей сделать хорошо. Очень хорошо… Чтобы напрочь выбить из её головы любые мысли об этом чёртовом Лисе!

Вот только это всё были фантазии. А реальность демонстрировала Мереминскому совершенно другую картину — он теперь вашу мать не достоин даже обычной дружеской беседы!

Вот просил же её, как человека, поговорить после рабочего дня! Но нет — Маринка вновь проигнорировала все его звонки и сообщения и стартанула из офиса, едва стрелки часов достигли шести вечера. Между прочим, очень непривычное поведение для такого трудоголика как Вишнякова!

И всё ради чего? Чтобы поскорее броситься в объятия Лиса?!

— Отошёл от нее! — рявкнул Мереминский, стремительными шагами направляясь к застывшей парочке. Елисей стоял, оперевшись на капот своей машины, притянув к себе Марину. И уже был готов сорвать с её губ поцелуй, но… Появление Мереминского несколько нарушило его планы, чему Ярик был несказанно рад.

Одну битву проиграть ещё куда ни шло. Но второй раз пройти мимо этой сладкой парочки, пока они милуются прямо перед офисным центром, и совершенно ничего не сделать? Да чёрта с два!

— Это ты мне? — с ухмылкой поинтересовался Меланчук.

— Тебе.

— Ярик, дружище, меня очень ранит такой холодный прием, — с издёвкой протянул Лис, не выпуская девушку из объятий. Марина стояла спиной и Мереминский не видел выражение её лица, но по напряжённым плечам девушки догадывался, что та явно не в восторге от всего происходящего. — Тем более, что мы в последнее время так редко пересекаемся… Неужели ты не рад меня видеть?

«Да глаза бы мои тебя не видели сто лет!» — хотелось заорать Мереминскому. Хотя нет, сто лет — это слишком маленький срок. Вот если вечность, тогда нормально!

— Отойди. Нам с Мариной надо поговорить, — процедил Ярик.

— Это тебе надо поговорить, — резко развернулась Вишнякова, впечатывая в него свой потемневший от гнева взгляд, — А мне не надо!

— Марин… — Ярик потянул её за руку, пытаясь оторвать от Елисея, но без особого успеха. Меланчук оттолкнулся от капота машины и в следующую секунду оказался между ним и Маринкой. А затем довольно грубо плечом оттеснил Ярика в сторону.

— Ну ты же слышал: ей с тобой не надо говорить, — улыбнулся Лис. Но за этой радушной улыбкой и обманчивой мягкостью голоса скрывалась тихая злость. И в то же время Ярик услышал в этом голосе нотки торжества, от которых внутри невольно начинала закипать кровь. — Желание дамы — закон.

— Давай, мы как-нибудь без тебя разберёмся? Лис, отойди. Ты сейчас лишний при этом разговоре.

— Да нет, Мереминский. Здесь как раз лишний — ты, — покачал головой Елисей, подходя к нему почти вплотную, так что он ощущал на своём лице его горячее, злобное дыхание. — Советую тебе, как можно быстрее осознать эту мысль и наконец смириться с неизбежным.