Приютившийся во втором ряду столик был со всех сторон окружен толпой. Официант выдвинул стул. Эрик сел.

— Что-нибудь выпить, сэр?

— Бомбейский эль.

Официант повернулся и растворился во мраке.

Попытавшись передвинуть стул в удобное положение, Эрик обнаружил, что он неподвижно застрял между двумя стульями позади него. Из мрака напротив материализовалась фигура. Он узнал помощника официанта.

— Это лучшее, что я сумел для вас раздобыть, док.

— Все нормально. — Эрик улыбнулся, выудил из кармана двадцатидолларовую бумажку и втиснул ее в руку собеседника.

— Я могу еще что-нибудь для вас сделать, док?

— Ты не мог бы передать мисс Ланаи, что я здесь?

— Я постараюсь, док. Но этот чудак Пит весь день караулил ее, словно бесценное сокровище. Хотя на его месте, как вы понимаете, я делал бы то же самое.

Белые зубы сверкнули в слоисто-дымной тени. Помощник официанта повернулся, пробираясь обратно между столами. Смутный рокот голосов в комнате стих. Эрик повернулся к сцене. Над микрофоном склонился представительный мужчина в эбонитово-черной с меловой белизны полосами униформе.

— А вот и то, чего вы с таким нетерпением дожидались, — сказал он.

Мужчина взмахнул левой рукой. Прожектора изгнали тень, явив взорам Колин Ланаи со сложенными на груди руками. Старомодное платье цвета электрик, под цвет ее глаз, обрисовало все ее округлости.

— Колин Ланаи!

Волна аплодисментов пронеслась по комнате и стихла. Представительный мужчина взмахнул правой рукой. Вспыхнули другие прожектора, явив Пита Серантиса в черном одеянии, опиравшегося на трость.

— Пит Серантис и…

Он подождал, пока утихнут аплодисменты.

— …Музикрон!

Последний прожектор высветил огромный металлический ящик позади Пита. Тот проковылял вокруг ящика и нырнул в него, исчезнув из виду.

Колин взяла микрофон у конферансье, поклонившегося и ушедшего со сцены.

Эрик начал осознавать давящее чувство неопределенности. Он подумал: «На краткий миг мы забываем наши страхи, забываем о синдроме. Для нас исчезает все, кроме музыки и этого мгновения».

Колин держала микрофон вплотную ко рту.

— У нас есть сегодня для вас кое-что из старенького, — сказала она. Ее облик буквально наэлектризовывал зал. — Две из этих песен мы раньше никогда не представляли. В первой — трио «Ужасный блюз» — музикрон даст вам основную запись Кларенса Уильямса и «Ред Оньон Джаз Бейбиз», а Пит Серантис добавит кое-каких эффектов. Следующая — «Блюз дикого человека» чистый Луи Армстронг. Последняя — «Эпитафия» — старушка Бесси Смит собственной персоной. — Она едва заметно поклонилась.

В комнате зазвучала музыка. Определить ее источник было невозможно. Она наполняла чувства. Колин без малейшего напряжения начала петь. Она играла на своем голосе, как на горне. Голос взвивался ввысь вместе с музыкой и понижался вместе с ней, лаская собою воздух.

Эрик неотрывно смотрел на нее вместе с остальными зрителями.

Она закончила первую песню. Шум аплодисментов оглушил его. Эрик почувствовал боль в кистях, взглянул вниз и обнаружил, что бьет в ладоши. Он остановился, потряс головой и сделал четыре глубоких вдоха. Колин начала выводить новую мелодию. Эрик прищурил глаза, глядя на сцену. Повинуясь внезапному импульсу, он прижал ладони к ушам и почувствовал нарастающую панику, так как музыка не стихла. Эрик закрыл глаза и затаил дыхание, но все еще продолжал видеть Колин. Смазанный, изменчивый поначалу образ, сменившийся затем отчетливым изображением откуда-то рядом и левее.

Видение сопровождалось погребальным звоном эмоций. Эрик прижал ладони к глазам. Образ остался. Он открыл глаза. Образ снова расплылся, затем стал нормальным. Он попытался вычислить точку, из которой Колин была видна именно в таком положении. Эрик решил, что это должно быть внутри музикрона. Он отчетливо различил очертания зеркальной панели на передней стенке металлического ящика.

«Через одностороннее стекло, — подумал он. — Глазами Пита».

Он сидел, размышляя, пока Колин не завершила свой третий номер. Пит появился из музикрона, чтобы разделить с ней аплодисменты. Колин послала зрителям воздушный поцелуй.

— Мы вернемся чуть позже.

Она сошла со сцены вслед за Питом. Они растворились в темноте. Официанты двигались между столами. На стол Эрика подали какой-то напиток. Он положил деньги на поднос. Напротив него возникла синяя течь и скользнула на стул.

— Томми сказал мне, что вы здесь… помощник официанта; — Колин наклонилась через стол. — Пит не должен вас видеть. Он в ярости и просто отвратителен. Я никогда раньше не видела, чтобы он так сердился.

Эрик наклонился к ней, уловив тонкий аромат сандаловых духов. Это вскружило ему голову.

— Я хочу поговорить с вами, — сказал он. — Можем ли мы встретиться после шоу?

— Думаю, что могу вам доверять, — ответила Колин. Было видно, что свое колебание она пытается прикрыть легкой улыбкой. — Вы, похоже, профессионал. — Еще одна пауза. — А мне нужен совет профессионала. — Она встала. — Мне нужно вернуться обратно, прежде чем он поймет, что я не пошла в гримерную. Встретимся наверху, возле грузового лифта.

Колин ушла.

Холодный ветерок с залива развевал накидку Эрика. Он прислонился к бетонному парапету, затягиваясь сигаретой. Тлеющий огонек бросал оранжевый отсвет на его лицо. Прибой бурлил, и волны плескались в бетон под ним. Многоцветное зарево в воде слева от него манило, когда осветительные лучи над отелем угасали. Эрик дрожал от холода. Слева послышались шаги, прошли позади него — мужчина, один. Затем послышался легкий перестук каблуков. Он почуял запах ее духов.

— Спасибо, — сказал Эрик.

— У меня мало времени. Он подозрителен. Томми помог мне воспользоваться грузовым лифтом. Он ждет.

— Буду краток. Я размышлял. Я хочу поговорить насчет вашего путешествия. Я хочу рассказать вам, где вы побывали после того, как вы начали свое шоу в Санта-Розе, в Калифорнии. Потом отправились в Питсбург, Карачи, Рейкьявик, Портленд, Голландию, Лаутон — наконец, Лос-Анджелес. А теперь вы приехали сюда.

— Вы, наверное, просматривали наши гастрольные объявления.

Эрик покачал головой.

— Нет. — Он заколебался. — Пит всячески загружал вас репетициями, не так ли?

— Это отнюдь не легкая работа.

— Я и не говорю, что легкая. — Он отвернулся к парапету. Отбросил щелчком свою сигарету в темноту, прислушиваясь, как она шипит в воде. Как давно вы знаете Пита?

— Пару месяцев, а что?

Эрик отвернулся.

— Что он собой представляет?

Колин пожала плечами.

— Он отличный парень. Сделал мне предложение.

Эрик поперхнулся.

— И вы его приняли?

Она посмотрела на темный залив.

— Вот почему мне нужен ваш совет. Я не знаю… Я просто не знаю. Он помог мне сделать карьеру, вознес на вершину славы. — Она повернулась обратно к Эрику. — И он действительно хороший парень… если постараться его понять.

Эрик глубоко вздохнул.

— Могу я вам рассказать одну историю?

— О чем?

— Сегодня утром вы упомянули доктора Карлоса Аманти, изобретателя психозонда. Вы его знали?

— Нет.

— Я был его учеником. Когда он заболел, все очень переживали, но я был единственным, кто продолжил работу над психозондом. Я работал над ним восемь лет.

— Что такое психозонд?

— Писатели о науке высмеивали его. Они обозвали психозонд «чтецом мыслей». Это не так. Он предназначен лишь для интерпретации некоторых подсознательных импульсов человеческого мозга. Думаю, что когда-нибудь с его помощью можно будет и читать мысли. А сейчас это просто примитивный инструмент, временами непредсказуемый. Целью Аманти было общение с подсознанием, используя интерпретацию энцефалографических волн. Идея заключалась в том, чтобы их усилить, сохраняя четкое разделение по типам, и перевести вариации типов в соответствие с мысленными образами.

Колин прикусила губу.

— И вы думаете, что музикрон поможет вам усовершенствовать психозонд. Что его можно использовать в борьбе с синдромом?