— Они плыли в… скажем, плазмагласовом пузыре. В море, окруженные келпом. Детали нам не вполне ясны, но наши спецы утверждают, что Ваэла и ее ребенок могут не относиться больше к роду человеческому.
— Не пытайся загнать меня на нижсторону! — предупредила Ваэла.
Узия поднялась.
— На Земстороне люди плодились и размножались свободно. Мы просто видим, как возвращаются старые обычаи… а неизведанное, конечно, следует изучить.
Мердок воззрился на нее.
— Вы сказали…
— Я разрешила спросить ее. Она приняла решение. Ее план вполне разумен — изолировать ее от детей, установить постоянное наблюдение…
Узия продолжала нудеть, обрисовывая детали, которыми план Ваэлы обрастал на глазах, — каюта с сосцом, график дежурства медтехов… Ваэла не слышала. Младенец в ее чреве заворочался снова, и голова ее закружилась.
«Все идет наперекосяк. Все не так, как надо».
Плюх! Вздыбился страх и снова ухнул в черноту.
Что хотел сказать Мердок, когда заявил, будто она не принадлежит к роду человеческому?
Ваэла попыталась вспомнить, что же произошло тогда, в плывущей посреди пандоранского океана капсуле. Но в памяти остался только экстаз слияния с чем-то немыслимым. Кабинет на борту, голос Узии отступили куда-то. Важен был только плод, с ужасающей быстротой зреющий в ее чреве.
«Мне нужен сосец».
Перед мысленным взором встал Ферри — где-то в другом месте, но с тем же стаканом в руке. Мердок втолковывал ему что-то, а Ферри безуспешно протестовал. Голоса раздавались глухо и слабо, точно из-за прозрачной стены. Потом — океан Пандоры, сверкающий под лучами двух солнц. Его сменил образ Оукса и Легаты Хэмилл. Они занимались любовью. Оукс лежал на буром коврике, Легата оседлала его, двигаясь медленно… так медленно… с выражением неизбывного восторга на лице. Пальцы ее мяли жирные складки кожи… она содрогнулась и завалилась набок. Оукс поймал ее.
«Это все сон, — твердила себе Ваэла. — Сон наяву».
Потом она увидела Хали. Та была у себя в каюте. Медтехник стояла на коленях перед полочкой, на которой пристроила странную безделку — две палочки, скрепленные под прямым углом. Когда Хали склонила голову к неуклюжему крестику, в ноздри Ваэле ударил запах кедра — свежий, словно только что из арборетума.
И внезапно она вернулась в кабинет Ферри. Узия и Брулаги спорили о чем-то с Мердоком, а Хали за плечи вела Ваэлу к люку.
— Тебе нужно поесть и выспаться, — твердила она. — Ты перенапряглась.
— Дай сосец, — прошептала Ваэла. — Корабль накормит меня.
Глава 52
Пророки Израиля, проповедовавшие, что для спасения города в нем должно найтись десять добрых людей, заложили основы талмудической концепции «тридцати шести праведников», чье появление в каждом новом поколении обеспечивает выживание всего человеческого рода.
Иудейская «Книга мертвых», из корабельных архивов.
Легата не знала, что Томас находится в Редуте, пока не увидала, как тот мчится по равнине, удирая от рвача-капуцина.
В ту минуту она стояла у большого обзорного экрана в центре управления. Вокруг не утихал дневной шум. Чуть в стороне обсуждали что-то Оукс с Льюисом. Программа сканирования переключала изображение на экране с камеры на камеру, готовая остановить переключение, стоит снаружи случиться чему-то необычному. Легата взяла управление на себя и дала увеличение, наводя камеру на бегущего. Рвач отставал от него всего на пару шагов. Два солнца заливали равнину жестокими перекрестными лучами.
— Морган, смотри!
Оукс подбежал к ней и тоже уставился в экран.
— Вот дурак, — буркнул он.
Внезапно Томас свернул налево и одним отчаянным прыжком перемахнул высокий валун, приземлившись на берегу, у линии прилива. Рвач ринулся за ним, но не рассчитал и шмякнулся в груду вынесенных на берег мертвых слоевищ. Забыв обо всем, тварь принялась жрать водоросли, покуда Томас бежал вдоль берега. Из-за скал вывернул еще один рвач. Томас обогнул торчащий камень и припустил скорее, расшвыривая подошвами сырой песок. Кажется, он услышал топот нагоняющего демона.
— Он не убежит. — В дрожащем голосе Оукса сквозила неуверенность. — Еще никто не убегал.
«Боишься, что он уйдет? — мысленно спросила его Легата. — Или что не уйдет?»
— Зачем ты его выгнал? — поинтересовалась она вслух. Она не отрывала взгляда от петляющей по пляжу фигурки, вспоминая их краткую ночную встречу у входа в Первую лабораторию. Легата поймала себя на том, что мысленно велит бегущему: «В волны! В море ныряй!»
— Я его не выгонял, моя дорогая, — отозвался Оукс. — Он, должно быть, сбежал. Проверь, чтобы все люки были закрыты! — бросил он стоящему поодаль Льюису.
— Он был в камере. Почему?
— Он и эта баба, таоЛини, вернулись из экспедиции без Паниля, зато с какой-то нелепой байкой — дескать, их диржаблики спасли. Тут простого допроса было недостаточно.
Подошел Льюис и встал у Оукса за спиной.
— Все чисто.
Томас рванулся к воде и нырнул под драные ошметки мертвых слоевищ. Вынырнул он весь обмотанный водорослями, а рвач остался пировать на келпе. Видно было, что беглец устал.
— Мы можем ему помочь? — спросила Легата.
— А что ты предлагаешь? — поинтересовался Оукс в ответ.
— Выслать спасателей!
— Округа кишит рвачами и плоскокрылами. Мы не можем позволить себе новых жертв.
— Если он такой дурак, что вышел наружу, пусть сам и отдувается, — добавил Льюис. — Разве не так бегут П?
Он внимательно глянул на Легату.
— Он не бежит П, — ответила та, размышляя, не мог ли Льюис как-то прознать о ее собственной безумной затее.
— Что бы он ни делал, — объявил Оукс, — помощи он не дождется.
— Ох нет… — невольно выдохнула Легата.
Погоню продолжили еще один рвач и два плоскокрыла. Томас спотыкался на каждом шагу, и рвач быстро нагонял его. Но в последний миг, уже изготовившись к последнему, смертельному прыжку, демон отвернул. С неба обрушилась спутанная масса щупалец, и Томаса подхватил проплывший мимо дирижаблик.
Оукс ударил по пульту, возвращая камеры на панорамный обзор.
— Вы только гляньте! — выдохнул кто-то за его спиной.
Над холмами и утесами вокруг Редута плыли в небесах ряды дирижабликов, смыкаясь кольцом осады там, куда не доставали орудия.
— Прощай, Раджа Томас, — лицемерно вздохнул Оукс. — Жаль, что дирижаблики его унесли. Рвач поступил бы милосердней.
— А что делают с людьми дирижаблики? — поинтересовалась Легата.
Прежде чем Оукс успел ответить, вмешался Льюис.
— Так, ладно! — бросил он поверх голов. — Представление окончено, за работу!
— Мы можем судить только по трупам демонов, — признался Легате Оукс. — Их выжали насухо.
— Я… жаль, что мы не смогли его спасти, — проговорила она.
— Он рискнул. И проиграл.
Оукс потянулся к пульту. Палец его дрогнул над клавишей, нажал, останавливая программу поиска. Потом босс отступил, чтобы оглядеть весь экран. Утянувший Томаса дирижаблик затерялся в далеких толпах своих собратьев. Раздутые мешки танцевали в небе, подсвеченные оранжевыми лучами обоих солнц, и перепонки их парусов плескались на ветру.
Потом Легата поняла, что остановило Оукса. Дирижабликов становилось все больше. Они поднимались все выше и выше, заполняя небосвод.
— Зеницы корабельные! — прошептал еще кто-то. — Да они застят солнца!
— Разделить экран! — скомандовал Оукс. — Активировать все сенсоры периметра!
Легата лишь через несколько мгновений осознала, что обращается он к ней. Она коснулась пульта. Экран посерел, потом прояснился снова, разделенный на ровные прямоугольнички, помеченные номерами, — изображения с сенсоров. И со стороны моря, и со стороны суши небеса над Редутом были полны дирижабликов.
— Туда смотрите! — Льюис указан на экран, на котором виднелись подножия дальних скал. — Демоны.
И в тот же миг всем стало ясно — докуда видят сенсоры, вся гряда шевелится. Легата была уверена, что никогда прежде на Пандоре такая масса клыков, когтей и жал не собиралась в одном месте.