Шруилл изучал зеленый туман на своих экранах. «Немного переделок, и мы сможем послать туда новый народ, — думал он, — Мы заселим его народом более безопасной формации». Затем он стал размышлять над тем, где же они найдут этот более безопасный народ. Табло анализа в Шаре показали, что проблема Ситака была лишь одной из многих, которые им предстояло решить. Симптомы отовсюду одинаковые.

Он видел ошибку. В корне ее лежала изоляция одного поколения от другого. Отсутствие традиций и преемственности стало болезнью народа… потому что, казалось, они продолжали общение, несмотря на все репрессии, которые были использованы. Народные пословицы дадут всходы и покажут глубокие подводные течения.

Шруилл процитировал себя: «Когда Бог впервые создал неудовлетворенного человека, Он поместил этого человека за пределами Централа».

«Но мы создали этот народ, — думал Шруилл, — Как же мы создали неудовлетворенных людей?»

Он повернулся и увидел, что Калапина и Нурс плакали.

— Почему вы плачете? — требовательно спросил он.

Но они не ответили.

Там, где заканчивался последний воздушный путь, транспорт свернул от подземки под горой и пошел по широкому наземному пути по лестеровскому ответвлению. Он вел вверх через старые туннели к диким местам и покинутым селекционерами курортам вдоль почти пустынной дороги, открытой воздушным потокам. Здесь не было сервисного освещения работ, только луна и пучки лучей прожекторов транспорта.

Случайный омнибус прошел мимо них, пассажирские места в нем занимали тихие, задумчивые пары, их отпуск по уходу за потомством закончился, и они направлялись в мегаполис. Если кто-нибудь из них и обратил внимание на этот транспорт, то тут же забыл о нем.

На крутом повороте ниже Голишского курортного комплекса Киборг-водитель сделал ряд настроек своих жизненных систем. Магистрали сужались. Мягкость передвижения транспорта исчезла, турбинный рев взмывал ввысь до почти разрушительных для слуха высот. Транспорт свернул с дороги.

Внутри узкой коробки, которая скрывала их, Гарви Дюран держался одной рукой за скамейку, а другой придерживал Лизбет, когда транспорт нырял и подскакивал на выбоинах и пригорках древней дороги справа от шоссе, прокладывая путь через заслон черной ольхи, и свернул на звериную тропу, которая шла от шоссе вверх через заросли рододендронов.

— Что происходит? — взмолилась Лизбет.

Голос водителя прохрипел через переговорное устройство:

— Мы свернули с дороги. Нет причин для страха.

«Нет причин для страха», — думал Гарви. Мысль эта показалась такой нелепой, что он должен был подавить смешок, который, как он полагал, был близок к истерике.

Водитель выключил все внешние световые сигналы и полагался сейчас только на луну и свое инфракрасное зрение.

Присущее Киборгам зрение выявило тропу, змейкой извивающуюся в кустах. Транспорт проковылял по ней около двух километров, оставив пыльный вихрь с поднятыми сухими листьями, до той точки, где звериная тропа пересекала дорогу лесного патруля — очищенную трассу, устланную сухими козьими ивами и разбитую от прохождения патрульный машин. Здесь он свернул вправо, как огромный шипящий доисторический монстр, въехал вверх по холму, с шумом спустился вниз по другую сторону вершины, а затем на вершину следующего холма, где и остановился.

Турбины сбавили ход и затихли, а транспорт опустился на свои опоры. Появился водитель, плотная фигура с короткими ногами и блестящими протезными руками, прикрепленными для выполнения данной задачи. Панель отодвинулась, и Киборг начал разгружать груз, без разбора швыряя его вниз через стенку крапчатого болиголова в глубокий овраг.

Внутри своего помещения Иган вскочил на ноги, приложил губы к переговорному устройству и прошипел:

— Где мы?

Тишина.

— Это было глупо, — сказал Гарви, — Как по вашему, почему он остановился?

Иган игнорировал оскорбительный выпад. Он, в конце концов, исходил от полуобразованного болвана, — Вы слышите, что он передвигает груз, — сказал Иган. Он нагнулся над Гарви, постучал ладонью по стенке ящика, — Что там происходит?

— Да сядьте вы, — сказал Гарви. Он положил ладонь на грудь Игана и оттолкнул его. Хирург откатился назад на скамейку напротив.

Иган пытался вскочить снова, лицо его потемнело, глаза сверкали, Бумур остановил его, прогремев:

— Спокойствие, дружище Иган.

Иган уселся на свое место. Спокойное выражение лица медленно возвращалось на его лицо, — Странно, — сказал он, — как эмоции берут верх, несмотря на… — Это пройдет, — сказал Бумур.

Гарви нашел руку Лизбет, сжал ее, просигналил:

— Грудь Игана — она выгнутая и твердая, как из пласмелда. Я почувствовал это под его курткой.

— Ты думаешь, что он Киборг?

— Он нормально дышит.

— И у него эмоции. Я читаю в них страх.

— Да… но… — Мы будем осторожны.

Бумур сказал:

— Вам бы следовало больше доверять нам, Дюран. Д-р Иган сделал вывод, что нашему водителю не следовало бы двигать груз, если некоторые звуки не являются безопасными.

— Откуда нам знать, кто двигает груз? — спросил Гарви. Бумур бросил осторожный взгляд, который изменил черты его массивного спокойного лица.

Гарви прочел его, улыбнулся.

— Гарви, — сказала Лизбет — Тебе не кажется, что… — Это водитель там, — успокоил ее Гарви, — Я ощущаю запахи дикой природы в воздухе. Там не было никаких звуков борьбы. Нельзя взять Киборга без борьбы.

— Но где мы? — спросила она.

— В горах в дикой местности, — сказал Гарви, — Судя по характеру передвижения, мы залетели далеко от центральных путей сообщения.

Внезапно их помещение качнулось в сторону, задвигалось. Единственный свет потух. В неожиданной темноте стенка позади Гарви опустилась. Он схватил Лизбет, резко повернулся, почувствовал, что смотрит в темноту… лунный свет… их водитель, массивная тень на фоне отдаленной панорамы мегаполиса с мерцающей сетью огней. Луна посеребрила вершины деревьев внизу под ними, и был резкий запах лесной подстилки, резины, сырости. Кругом была тишина дикого места, которая как бы ждала, анализируя вторжение.

— Выходите, — сказал водитель.

Киборг повернулся. Гарви, увидев черты лица, неожиданно освещенные луной, сказал:

— Глиссон!

— Приветствую, Дюран, — сказал Глиссон.

— А почему вы? — спросил Гарви.

— А почему бы нет? — спросил Глиссон, — Ну-ка, выбирайтесь оттуда.

Гарви сказал:

— Но моя жена не… — Я знаю о вашей жене, Дюран. У нее было достаточно времени после лечения. Она может ходить, но только если не будет чрезмерно утруждать себя.

Иган сказал на ухо Гарви:

— У нее все в порядке. Посадите ее осторожно и дайте сойти вниз.

— Я… я чувствую себя нормально, — сказала Лизбет, — Ну вот, — Она положила руку на плечо Гарви. Вместе они сошли на землю.

Иган последовал за ними, — Где мы?

— Мы в одном месте, из которого направляемся еще в одно место, — сказал Глиссон, — Каково состояние нашего пленника?

Из помещения раздался голос Бумура:

— Он приходит в себя. Помогите мне поднять его и вынести.

— Почему мы остановились? — спросил Гари.

— Впереди крутой подъем, — сказал Глиссон, — Мы сбрасываем груз. Транспорт не предназначен для такой работы.

Бумур и Иган провели мимо них Свенгаарда, положили его спиной к стволу рядом с дорогой.

— Подождите здесь, пока я разгружу трейлер, — сказал Глиссон, — Вы тут пока обсудите, следует ли нам брать с собой Свенгаарда.

Услышав свое имя, Свенгаард открыл глаза, обнаружил, что смотрит вдаль и вниз на отдаленные огни мегаполиса. Челюсть его, куда ударил его Гарви, болела, и в голове стучало. Он почувствовал, что голоден и хочет пить. Руки его затекли, так как были связаны. Сухой запах вечнозеленых игл наполнил его нос, он чихнул.

— Вероятно, мы должны избавиться от Свенгаарда, — сказал Иган.

— Думаю, что нет, — сказал Бумур, — Он обученный человек, возможный союзник. Нам нужны будут обученные люди.