Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Пан-спекки, принявший имя Наполеона Билдуна, был одним из наших лучших агентов в Бюро Саботажа, — начал Макки. — Агент Билдун пропал примерно в то же время, когда Пантор Болин встал во главе Налоговых Наблюдателей. Вполне вероятно, что Налоговые Наблюдатели как организация сами по себе представляют собой хитрый и искусный саботаж самого Бюро Саботажа, а начало этому положил Билдун.

— Человека по имени Билдун не существует! — воскликнул Болин.

— Сейр Макки, — сказал судья Дули, — не хотели бы вы продолжить этот разговор в частном порядке у меня в кабинете? — Судья смотрел на саботажника, стараясь выглядеть доброжелательным, но твердым.

— Ваша честь, — ответил Макки, — не могли бы мы из уважения к сейру Болину как к человеку предоставить ему право решать?

Болин повернул свои фасеточные глаза к скамье и тихо проговорил:

— Если суд не возражает, лучше сделать это в открытую. — Он резко вынул руку из кармана. В ней ничего не было. Он оперся на стол, ухватившись руками за противоположный край. — Пожалуйста, продолжайте, сейр.

Макки сглотнул. На мгновение его охватило восхищение пан-спекки.

— Для меня будет несравненным удовольствием служить под вашим началом, сейр Болин, — сказал он.

— Делайте то, что должны! — прохрипел Болин.

На лицах Уотта и адвокатов отражалось изумление, а в глазах судьи Дули застыл вопрос.

— Выражаясь языком пан-спекки, человека по имени Билдун не существует. Но такой человек существовал — в ячейке сейра Болина. Надеюсь, вы заметили, как похожи выбранные ими имена?

— А… да, — сказал Дули.

— Боюсь, я весьма нагло совал свой нос во все, что связано с пан-спекки, — признался Макки. — Но это объясняется тем, что я подозревал акт саботажа, о котором уже упоминал здесь. Налоговые Наблюдатели оказались слишком хорошо осведомлены о внутренней деятельности Бюро Саботажа.

— Я… э… не уверен, что понимаю вас, — сказал Дули.

— Самая большая тайна во вселенной — циклическая смена пола и личности пан-спекки — для меня уже не является тайной, — сказал Макки. Увидев, как побелели пальцы Болина, вцепившиеся в край стола, Макки глубоко вздохнул.

— Это имеет отношение к нашему делу? — спросил Дули.

— Несомненно, ваша честь, — сказал Макки. — Видите ли, у пан-спекки есть уникальная железа, которая управляет мышлением, доминантой, взаимоотношением разума и инстинкта. Пять членов ячейки на самом деле являются единым существом. Я хочу подчеркнуть это в силу юридической необходимости.

— Юридической необходимости? — переспросил Дули. Он посмотрел на явно расстроенного Болина, затем перевел взгляд на Макки.

— Функция этой железы — передавать доминанту пан-спекки, у которого она функционирует. Но она функционирует в течение определенного, ограниченного срока — от двадцати пяти до тридцати лет. — Макки посмотрел на Болина. Пан-спекки снова задрожал. — Пожалуйста, поймите, сейр Болин, что мною движет необходимость. Это не является актом саботажа.

Болин поднял голову. На лице застыло выражение глубочайшего горя.

— Заканчивайте уже! — прохрипел он.

— Да, — сказал Макки, снова глядя на озадаченного судью. — Ваша честь, перенос эго пан-спекки подразумевает перенос базовых знаний и опыта. Когда умирает хранитель эго, независимо от того, как далеко он находится от колыбели клана, это пробуждает старшего из оставшейся в колыбели тройни. Хранитель эго даже оставляет устные наставления своему наследнику, если это возможно. Как правило, это происходит почти всегда. Так было и в этот раз.

Дули откинулся на спинку кресла. Перед ним начинала вырисовываться юридическая проблема, которую обозначил рассказ Макки.

— Акт саботажа, который может сделать пан-спекки кандидатом на пост секретаря Бюро Саботажа, был инициирован… э… членом ячейки сейра Болина, присутствующего сегодня в суде, так? — спросил Дули.

Макки вытер пот с брови.

— Верно, ваша честь.

— Но тот член ячейки уже не является хранителем эго, да?

— Совершенно верно, ваша честь.

— То есть… бывший хранитель эго, этот… э… Билдун уже не является кандидатом?

— Билдун — или то, что когда-то было Билдуном, — теперь существо, функционирующее лишь благодаря инстинктам, ваша честь, — пояснил Макки. — Пока что он способен выполнять роль сиделки в колыбели клана, а со временем его ждет другая судьба, которую я предпочел бы не описывать.

— Ясно. — Дули посмотрел на купол арены. Он начинал понимать, чем рисковал Макки. — И вы поддерживаете кандидатуру этого… э… сейра Болина на должность секретаря? — спросил Дули.

— Если президент Хиндли и кабинет министров примут к сведению рекомендацию старших агентов Бюро, как это обычно бывает, сейр Болин станет новым секретарем, — ответил Макки. — Я это поддерживаю.

— Почему? — спросил Дули.

— Благодаря их уникальному блуждающему эго, пан-спекки отличаются более инклюзивным отношением к разумным существам, нежели другие родственные человеку виды, — сказал Макки. — Благодаря этому они ответственно относятся ко всем формам жизни. Они не обязательно проявляют в этом сентиментальность. Там, где надо проявить силу, они это делают. Их колыбль клана демонстрирует несколько явных примеров этого, которые я предпочел бы не описывать.

— Понятно, — сказал Дули, хотя вынужден был признать про себя, что на самом деле ничего не понял. Его начали раздражать постоянные намеки Макки на какие-то ужасные занятия пан-спекки. — И вы полагаете, что акт саботажа, осуществленный этим Билдуном-Болином, дает ему возможность занять пост секретаря при условии, что суд установит, что это один и тот же человек?

— Мы не один и тот же человек! — взревел Болин. — Не смейте утверждать, что я — тот… тот неуклюжий, прилипчивый…

— Спокойно, — сказал Макки. — Сейр Болин, я уверен, что вы осознаете необходимость этой юридической фикции.

— Юридической фикции, — повторил Болин, будто цепляясь за формулировку. Его фасеточные глаза гневно смотрели на Макки с другого конца судебной арены. — Благодарю вас за вашу учтивость, Макки.

— Вы не ответили на мой вопрос, сейр Макки, — сказал Дули, не обращая внимания на разговор с Болином.

— Саботаж сейра Уотта посредством нападения на все Бюро в целом является настолько тонким и элегантным действием, что раньше никто не мог достичь ничего подобного, — сказал Макки. — Это лишь укрепит Бюро.

Макки глянул на Уотта. Щупальца на голове исполняющего обязанности секретаря прекратили свою безумную пляску. Он оценивающе смотрел на Болина. Ощутив затишье на судебной арене, он перевел взгляд на Макки.

— Разве вы не согласны, сейр Уотт? — спросил Макки.

— О да. Совершенно согласен, — ответил Уотт.

Нотки искренности в голосе Уотта обескуражили судью. Он впервые задумался о преданности этих людей своей работе.

— Бюро Саботажа — очень уязвимая служба, — сказал Дули. — У меня имеются серьезные сомнения…

— Если ваша честь позволит заметить, — сказал Макки, — терпимость — одно из ключевых качеств, которые необходимы саботажнику в работе. Я хочу, чтобы вы поняли, что наш друг пан-спекки сделал сегодня. Предположим, я подсматривал за вами, судья, и вашей супругой в самый интимный момент и подробно изложил свои наблюдения в открытом суде, за которым следит половина вселенной. Предположим также, что строжайший моральный кодекс запрещает вам подобные дискуссии с чужаками. Предположим, что мой рапорт состоял из самых простых, каждодневных, вульгарных слов, имеющихся в моем распоряжении. Предположим, что вы по традиции вооружены смертельным оружием и имеете право нанести удар по тому, кто сделал нечто настолько богохульное, настолько…

— Грязное! — прошипел Болин.

— Да, — сказал Макки. — Грязное. Как вы думаете, ваша честь, могли бы вы удержаться от того, чтобы убить меня?

— Боже мой! — воскликнул Дули.

* * *

— Сейр Болин, — сказал Макки, — приношу вам и всей вашей расе глубочайшие извинения.

— Я надеялся, что мне придется вынести это испытание в частном кабинете судьи в присутствии как можно меньшего количества чужаков, — сказал Болин. — Но раз вы начали говорить в открытом суде…

1018
{"b":"908282","o":1}