Когда она увидела двух парней, которые продавали ножи, она глубоко и облегченно вздохнула. Теперь она недалеко от места встречи.

— Эй, — крикнули они. — Раскаялась? Все-таки хочешь купить нож?

— Нет, я заблудилась. Должна найти друзей. Они стоят наверное у ларька с печеньем.

— А, это там, — сказал один из парней и показал рукой. — Не очень далеко. Но послушай! Подожди немного! Если ты действительно хочешь нож, можешь его получить. Бесплатно! Например, похожий на такой.

Он показал нож с короткой ручкой, довольно красиво заточенным полотном и прекрасно декорированными ножнами.

— Но не могу же я его просто получить? — смущенно сказала она.

— Конечно. Он у нас не здесь, но, если ты пойдешь со мной вон за те конюшни…

— Ну? — спросила она в замешательстве. — Я не знаю… Благодарю за любезность, но я должна попробовать разыскать своих друзей. Они, я уверена, беспокоятся обо мне.

Парень уже покинул тесное место за прилавком. Протянул руку к ее руке. От него шел неприятный запах, и на близком расстоянии он уже не был столь красивым. Поры на лице свидетельствовали о том, что он умывался несколько месяцев тому назад.

— А не приятно ли тебе будет подарить такой нож своему другу? Для него это будет сюрпризом, не правда ли? Идем, это не далеко, время у нас есть.

Крайне растерянная, она последовала за ним. Не хотела быть невежливой, когда они решили подарить ей такую прекрасную вещь, но…

Парень сделал знак своему товарищу и что-то сказал. Сказанное им было похоже на «твоя очередь следующая», и потянул ее с собой.

Путь до конюшен был недолгим, но, когда они оказались за ними, он осмотрелся и быстро схватил ее за руки, и, глупо ухмыльнувшись, попытался поцеловать. Словно она уже была согласна!

Но это было не так. Просто Винга была слишком наивна и мало была знакома с миром, поэтому ее застали врасплох. Но ее это взбесило! А когда Винга злилась, она становилась сильной.

Она ударила его так, что раздался звон, отскочила от него и под его оскорбительные слова о дикой девке пустилась со всех ног на ярмарку.

Испуганная и злая сама на себя, она вышла прямо на мужчину, сидевшего у входа в небольшую жалкого вида палатку. Это был тот самый великолепный силач.

Заблудившись, Винга вышла сзади палаток, принадлежавших тем, кого показывали публике; силачам, бородатым дамам и другим диковинным существам. Кое-кто выглядел так, что сердце Винги сжалось от сочувствия, и она с надеждой подумала, что Хейке не появится здесь. Здесь в клетках сидели несчастные люди. Она должна что-нибудь сделать для них. Но что?

Пока она раздумывала над этим, она столкнулась с этим представительным мужчиной с огромными мускулами и карманной плоской флягой в руках.

— Но, но, — невнятно произнес он, удерживая ее в своих железных руках. — Это не тот ли лакомый кусочек, который бродит по ярмарке и мило улыбается? Весьма приятно, не правда ли? Сядь здесь ненадолго, поболтаем, или как?

О, как от него пахнет скверным самогоном! Пока он говорил, он одной рукой уложил ее на охапку сена, а другую быстро подсунул под нее и грубо стал ощупывать, ожидая, что она, как и все девушки, когда он так поступал, завизжит с хихиканьем и испуганно сдастся.

Винга чувствовала, как из глаз у нее полились слезы злости и отчаяния. Она поняла, что своими силенками здесь ей не справиться. И она закричала. Кричала дико, зовя на помощь, и он в ужасе отпустил ее.

— Какого черта, девка, чего ты орешь? Я только хотел…

Но Винга уже освободилась и пустилась бежать дальше. «Проклятая шлюха», — крикнул он ей вслед, может быть он сделал это в свою защиту?

Она чувствовала себя сильно униженной и оскорбленной. От поражения… от стыда… от… Нет, она не может найти слов для всех бушевавших в ней чувств. Она, спотыкаясь, двигалась вперед, снова не зная куда. Толкалась сама, получала в ответ толчки.

И вот… Там вдали! Тот, что идет там между ларьками, удаляясь от нее… высокая фигура Хейке в черном капюшоне.

Это, видимо, он. Он!

— Хейке!

Крик прозвучал беспомощно и безнадежно, это она поняла и сама.

Ох, весь этот шум, музыка, грохот, рев… Продираясь через толпу, она зацепилась за какой-то медный чан, попросила прощения и продолжила путь.

Теперь он исчез. О, Боже…

Нет, снова появился. Сейчас уже ближе к ней. Третий раз окликнула его по имени.

И он оглянулся. Да, это он шел к ней. Она бросилась в его объятия, прижалась головой к его груди и зарыдала без слез, не в силах произнести ни слова.

— Винга, я думал, что ты пошла домой. Я так беспокоился.

— Я заблудилась, — пропищала она.

Она прильнула к нему, почти отчаявшись, а он так крепко держал ее, словно чувствуя потребность знать, ощущать, что она находится рядом.

— Прости меня, Винга, — тихо произнес он ей на ухо. — Я был глуп.

— Нет, нет, это ты должен простить меня! Можешь забыть все, что я тебе наговорила?

— Не хочу. Твои слова помогли мне многое понять.

— Но я не имела права говорить так! Ты самый прекрасный на свете, Хейке!

Он посмотрел сверху вниз, ей в лицо.

— Что-нибудь случилось, Винга?

— Расскажу позднее.

— Хорошо. А сейчас пойдем к Нильсу. Он недалеко.

Держась за руки, они двинулись в путь. Винга глубоко вздохнула. Она нашла своего Хейке. Но воспоминания об испытанном еще не покинули ее. Еще не раз она будет вспоминать все и бичевать себя.

Они продолжали бродить по ярмарке — Нильс, Хейке и она. Нильс продолжал без умолку болтать, а Вингу радостное настроение покинуло полностью. Она возненавидела гомон, людей, украшения и до смерти боялась встретиться с кем-нибудь из тех отвратительных мужчин, которые заставили ее пережить такие неприятные минуты. Она то и дело дергала Хейке за подол плаща: «Может, пойдем домой?» И он отвечал: «Сейчас пойдем».

Но Нильс тащил их все дальше, а им не хотелось его обижать, он был милым и приятным юношей. Он был полностью ослеплен Вингой, а Хейке, давший обещание самому себе больше не ревновать, стал думать о подруге Нильса, а не о своих чувствах и произнес:

— Взгляни, Нильс, какая прекрасная шаль! Ты не хочешь купить ее для своей подруги?

Нильс, которого эти слова застали врасплох, покраснел, а Винга восхищенно воскликнула.

— У тебя есть подружка, Нильс? Ой, как чудесно! Мы должны как-нибудь увидеть ее, обещай! Хейке, мы поможем ему немного деньгами, не так ли? И он сможет выбрать что-нибудь поистине красивое.

И тут Нильс понял, что шансов у Винги он не имеет. А Хейке осознал, что он ревновал беспричинно. И все закончилось тем, что они выбрали самую красивую шаль из продававшихся (правда, не все они придерживались мнения, что эта шаль была самой красивой, но все решил вкус Нильса). Сделав покупку, они отошли от ларька.

Но тут случилось такое, что потрясло их, каждого по-своему, что заставило Вингу увидеть себя в очень неприятном зеркале. Они уже уходили с территории ярмарки, когда Нильс остановился перед маленьким ларьком, которого раньше они не видели. Над ларьком была небольшая крыша, а внутри сидела молодая женщина, по всей видимости цыганка.

— Гадалка, — сказал Нильс. — Рискнем?

— Да, — согласилась Винга. Хейке промолчал.

Женщина необыкновенной красоты заметила, что они в нерешительности, и поспешила пригласить их к себе. Они неуверенно подошли к ней, потому что не знали, сколько это будет стоить. Но когда услышали, что цена подходящая, решили попробовать. Наибольшее рвение проявлял Нильс, его и пустили к гадалке первым.

Цыганка, сверкнув невероятно красивыми, черными, как ночь, глазами, пообещала ему пять детей и счастливую жизнь. Не очень богатую, но и не бедную. Он серьезно заболеет, но переборет болезнь. Нет, жить он будет не в крупном городе. Он вернется домой, женится на любви своей молодости и… да, не связал ли он себя с лекарственными средствами в своей профессии?