Сатана смотрел на нее и улыбался. И поскольку его внешность зависела от фантазии каждого человека, он был для Суль самым красивым, самым желанным и привлекательным из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Из его желтых — как и у нее — глаз сыпались искры, губы были толстыми, как у сатира, зубы — острые и белые. Волосы его отливали синевой, а тело поражало темным цветом кожи.

Суль задрожала. Без малейшего сопротивления она упала в его объятия и целых полчаса ее трясло от жутких наслаждений — но ей было этого мало, и он был столь же ненасытен, как и она.

Обратный путь Суль запомнила смутно. Она проснулась под деревом — с липкой влагой между ногами и несусветной головной болью.

Девушка не могла повернуть головы. Был уже поздний вечер. Малейшее движение болезненно отдавалось в ее голове, поэтому она лежала, не шевелясь, с тупой болью в паху, сгорая от желания пережить все заново.

«Очень кстати, — подумала она. — Теперь мне есть чему научить Якоба! То, что мы делали, просто детская забава!» О, если бы ей снова увидеть того мужчину! Увидеть само Зло! Встретить его здесь, на земле! По сравнению с ним бедняга Якоб казался просто блеклым и ненужным. Но она научит его!

Нет, эта головная боль просто ужасна! Но за все приходится расплачиваться. Придется найти какое-нибудь лекарство. Она долго рылась в своем узелке, пока не нашла снотворное. Вскоре она заснула и проспала всю ночь.

На следующее утро она проснулась свежей и бодрой, однако желание еще раз все повторить уже прошло. Сначала нужно было избавиться от головной боли.

А бедная Мета ждала ее!

Мучаясь угрызениями совести, она поскакала через леса Синдереда, спускаясь к реке.

На берегу было тихо. Пугающе тихо. Зеркало воды было чистым, по нему пробегала легкая рябь, солнечный свет пронзал воду до дна.

Никаких признаков жизни.

Суль похолодела. Подумать только, занятая собой, она бросила бедную девочку в безлюдной, дикой местности! Может быть, здесь действительно водятся дикие звери?

— Мета! — во весь голос крикнула она. — Мета, это я, Суль!

В зарослях на склоне что-то зашевелилось, и из-за выступа скалы показалась маленькая фигурка.

— Боже мой, Мета, я так напугалась! — с облегчением вздохнула Суль. — Я уж подумала, что ты сбежала.

Но Мета просто устроила засаду: спряталась на утесе, вооружившись ножом и камнями, которые собиралась бросать в случае нападения — и это было весьма разумно.

Наконец Мета спустилась.

— Привет, — сказала Суль, слезая с коня. — Ты могла бы свалиться оттуда! Как ты туда забралась?

Выглядела Мета неважно.

— Лес ночью такой страшный. И луна… Она все время смотрит на меня.

— Но ведь ты привыкла быть одна.

— Но не так далеко от людей.

— У тебя осталась еще еда? Я голодна, как волк.

Вид у девочки был виноватый. Она съела почти все. Со вздохом сожаления Суль взяла половину оставшегося. Перекусив, они тронулись в путь.

— Далеко отсюда до Фюллтофты?

— О, это далеко. По той дороге.

— По той? Но она слишком длинная, а у нас мало времени. Мне нужно встретить… э-э-э… моих попутчиков, и я уже опаздываю. А что… если в монастырь Босье?

— Но это по той же дороге. Только еще дальше.

— Тогда это будет Виттскевле.

Мета не отвечала. Она сидела на коне позади Суль — теперь, когда у нее не было вшей, это было можно — и отвечала только «да» и «нет», если ее спрашивали.

— Что ты думаешь по этому поводу? — нетерпеливо спросила Суль.

Помедлив, девочка ответила:

— Говорят, что старая хозяйка Виттскевле очень строга с девушками. Я не осмеливаюсь ехать туда, фрекен.

— Что это за дама?

— Ее зовут Гьервель Крестница, она трижды была замужем. Теперь она вдова Брахе и, говорят, самая богатая во всем Сконе. Ей уже за девяносто, но она здорова, как кузнец. Позвольте мне быть вашей горничной, фрекен! Обещаю все делать для вас!

— Зачем мне горничная? — изумленно произнесла Суль.

— Или, может быть, я не гожусь для этого? Может быть, для меня найдется какое-нибудь более скромное занятие? Я могу быть служанкой или еще кем-то… Лишь бы находиться при вас!

Суль рассмеялась. Горничная! За кого этот ребенок ее принимает? Вдоволь насмеявшись, она сказала:

— Послушай, Мета, я всего лишь простая девушка, — она произнесла это, улыбаясь про себя, но в определенном смысле это было именно так. — И никакая не дворянка, к тому же я долго не сижу на одном месте, и взять мне тебя с собой некуда. Но ты можешь и не отправляться в Виттскевле, мы подыщем тебе другое место.

— Не имеет значения, дворянского вы происхождения или нет. Мне не нужно никакой платы. Мне бы только работать на вас, отплатить вам за все то добро, которое вы сделали для меня…

Суль вдруг очень разозлилась, что ее называют доброй. В одних случаях она могла терпеть это, в других — нет.

— Я делаю лишь то, что мне хочется, — оборвала она девочку.

— Ну, пожалуйста… — ныла Мета.

Одна мысль пришла Суль в голову. «Силье, — подумала она. — Или Шарлотта… Они весь день сидят дома, и обе нуждаются в прислуге». Но тащить за собой ребенка за море… в Норвегию? Увезти ее от родных мест, от родственников… Впрочем, родственников у нее не было. Но все же… Нет, это не годилось!

— Посмотрим, — сухо ответила Суль.

«Как там теперь Якоб? — думала она. — Я так жду встречи с ним!»

Подъезжая к Хавенгу, что близ Бресарпс Бакар, Суль заметила всадника, скачущего к ним вдоль берега, и тут же узнала Якоба Скилле.

Он остановился.

— Привет, — сказала Суль. — Ты уже здесь?

— Да, я не мог…

Он запнулся, увидев глаза Меты за спиной у Суль. Лицо его выразило разочарование.

— Это Мета, — торопливо сказала Суль, — у нее нет дома, и я ищу для нее место у порядочных людей.

Угрюмо кивнув, он повернул коня.

«Как обыденно он выглядит, — подумала Суль, — конечно, он энергичный и мужественный, но в сравнении с Князем Тьмы он кажется чересчур простым». И все же ей было приятно снова увидеть его. Они много пережили вместе.

Он объяснил, что им не нужно ехать в Глиммингехус, что есть дорога через Сконе.

— Но ведь нам нужно забрать Йоргена!

— Конечно, мы заедем туда.

Они проезжали по пути через множество усадеб, но всякий раз Мета находила причину, чтобы не справляться о работе: то в доме никого нет, то ей кажется, что здесь бывают привидения, то еще что-то… Суль решила оставить девочку в покое.

Они заночевали на одном постоялом дворе, на току, выходящем прямо в поле, где не было ни души.

С Метой было столько хлопот! Она вся время держала Суль за руку, потому что боялась, что ее героиня опять исчезнет. Якоб же был неописуемо раздражен, хотя и не подавал виду.

Он прижался в полутьме к Суль и осторожно гладил ее по щеке — сено шуршало при малейшем движении. Мета дышала прерывисто и тяжело.

— Мне ужасно не хватало тебя, — шептал он на ухо Сель.

— Тише…

— Она спит, давай выйдем.

Суль привстала. И в тот же миг Мета подняла голову.

— Что случилось? Куда вы, фрекен?

— Никуда, — удрученно ответила Суль. — Я только хочу лечь поудобнее.

Она взяла девочку за руку.

— Я здесь, с тобой.

Мета успокоилась.

— Я так ждал встречи с тобой, — шептал до предела разочарованный Якоб.

— Я тоже очень рада тебе, — шептала в ответ Суль.

— Это наш единственный шанс. Утром с нами опять будет Йорген, мы не сможем побыть одни…

— Якоб, я ничего не могу поделать…

— Если ты будешь подбирать всех нищенок…

— С Метой особый случай. Я не могу говорить об этом сейчас. Попробуем уснуть! Нам предстоит утром долгий путь.

— Но я хочу тебя, Суль!

— Я знаю. Я чувствую то же самое, что и ты. Спокойной ночи.

Он обнял ее за талию. Суль отодвинула его руку — мягко, но решительно.

Она слышала, как он ругается шепотом, после чего он демонстративно повернулся к ней спиной.

Суль проснулась на рассвете.