— Я не хотел поднимать эту тему, чтобы не злить тебя, — раздосадованно вздохнул Шэнь И. Он закатал рукава и осторожно присел рядом с Гу Юнем. — До меня так и не добрался гонец из военного министерства, чтобы отменить указ «Цзигу». Возможно, его перехватили сразу после того, как он покинул столицу. Эти многочисленные мелкие государства в Южном приморье напоминают гору козьего помета. Готовы грабить во время пожара [4]. Не знаю, откуда им стали известны планы тайных ходов южных разбойников, но ночью нас внезапно атаковали через туннели. Иностранцы застали меня врасплох и подорвали хранилище топлива.

Без отмены указа «Цзигу» недавно назначенный командующий Шэнь никак не мог мобилизовать гарнизон на южной границе.

— Я был слишком занят. Стоило разобраться с одной проблемой, как тут же возникала новая. К счастью, сяо Гэ тогда приехал ко мне по делу и заодно привез письмо от Его Высочества. Как только я его прочел, то сразу понял, насколько плохи у вас дела, но, к сожалению, не мог находиться в двух местах одновременно.

Шэнь И покачал головой.

— Потом с деревянной птицей прислали Жетон Черного Тигра и указ «Фэнхо», подписанный твоим именем. Но я и не думал тогда, что столица настолько пострадает от осады. Мне удалось разделить имевшихся солдат и цзылюцзинь на складах пополам, чтобы лично возглавить подкрепление.

Дальше он мог ничего больше не говорить, Гу Юнь уже догадался, что главной проблемой был цзылюцзинь.

Пока на северо-западе лютовали тигры и волки, Черный Железный Лагерь и северный пограничный оборонительный гарнизон не решались выступить. Иначе существовал риск, что стоит им допустить ошибку, то будет уже неважно смогут ли они защитить страну или нет — они попросту будут окружены и уничтожены врагом, ведь тогда столицу атакует не только западный флот с юга, но и ланы в железной броне с севера.

С трудностями Шэнь И на юго-западе на самом деле было несложно разобраться, а вот цзылюцзинь стал настоящей проблемой. Гарнизоны на южной границе располагали довольно скудным запасом топлива — едва хватало для патрулей.

— Сначала пришлось отправиться на север к генералу Цай Биню, чтобы умолять его о помощи, — вздохнул Шэнь И. — Кто же знал, что по пути нас ждет столько засад неприятеля. Знаешь, кто задержал гарнизон с центральной равнины?

Гу Юнь помрачнел.

— Повстанческая армия беженцев, — сказал Шэнь И. — Основные силы старины Цая рассредоточены между Черным Железным Лагерем и северным пограничным оборонительным гарнизоном. В резерве на центральной равнине у него осталось совсем немного солдат, и то они вынуждены постоянно обороняться от повстанцев. Да, их противники всего лишь загнанные в угол простолюдины, но бедняга оказался в поистине тяжелом положении. Он не мог не убить их, ни проигнорировать. Старина Цай настолько распереживался, что наполовину поседел.

Гу Юнь откинулся на изголовье кровати и спросил:

— Откуда там такой беспредел?

— На территориях от центральной равнины до юга провинции Сычуань часто возникают проблемы с безработными беженцами, но в последние годы ситуация сильно ухудшилась, — заметил Шэнь И. — Кто-то явно воспользовался ей и подговорил беженцев объединиться в отряды. Видя, что дела в стране настолько плохи, что враг может за ночь вырезать половину Черного Железного Лагеря, повстанцы заметно осмелели... Честно говоря, Цзыси, с годами я начал думать, что слухи о славе и мощи Черного Железного Лагеря наносят больше вреда, чем пользы. Одно дело, что нас боятся. Совсем другое, что о нас в народе ходит множество баек. И за последние годы нечистые на руку люди не раз использовали их в своих целях. Стоило Черному Железному Лагерю немного пошатнуться, даже совсем чуть-чуть, как вся наша армия и жители страны потеряли самообладание.

Они помолчали, потом Гу Юнь сказал:

— Не напоминай мне об этих идиотах. Как сейчас обстановка в столице? Сколько наших братьев из северного гарнизона выжило?

Шэнь И изменился в лице и явно медлил с ответом.

Когда Гу Юнь это заметил, у него опустилось сердце:

— А где старина Тань?

Шэнь И положил руку на грудь, чтобы отвязать взятый с собой гэфэнжэнь, и тихо положил его на подушку.

Гу Юнь замер, пораженный. Он случайно потревожил рану и сжал зубы, покачнувшись от боли.

Шэнь И потянулся, чтобы помочь ему.

— Нет, Цзыси... Цзыси!

Гу Юнь махнул рукой и хрипло спросил у него:

— Куда отступила армия Запада?

Шэнь И внимательно на него посмотрел.

— Потопив наш флот в Южном море, они рассредоточили войска на два фланга. Первый во главе с верховным понтификом из порта Дагу пошел на столицу. Второй же преимущественно состоял из смертников-дунъинцев. По каналу через провинцию Чжили и Шаньдун они переправили бронированную военную технику на север. Местные гарнизоны не имели боевого опыта и мгновенно оказались разгромлены. По пути в столицу мы несколько раз сталкивались с дунъинцами, и те действительно сильные противники. Потом генерал Чжун в Цзяннани помог Яо Чжунцзэ перегруппировать остатки флота, и вместе они направились на север, чтобы присоединиться к нам. После чего вернулись в провинцию Шаньдун.

Шэнь И продолжил:

— Сейчас Запад объединил два фланга и отступил к морю, разбив лагерь в районе дунъинских островов. Боюсь, война еще не окончена.

Гу Юнь слегка нахмурил брови и хмыкнул.

К тому времени у Шэнь И пересохло во рту от криков. Так что он налил себе чашку холодного травяного чая, выпил его залпом и вдохнул:

— Не утруждай себя. Лучше отдыхай и поправляйся. Без тебя мы не справимся.

Гу Юнь прикрыл глаза и промолчал.

Решив немного развеять мрачную атмосферу, Шэнь И сменил тему:

— Его Высочество словно переродился и сменил кости [5]. Раньше казался таким тихим, но перед лицом смертельной опасности мальчик возмужал и взвалил на себя огромную ответственность. Я с трудом его узнаю... Ты в курсе, что Император решил убрать «Бэй» из его титула?

Из Яньбэй-вана стать Янь-циньваном. Хотя разница была на первый взгляд почти незаметна, это было равносильно тому, чтобы из цзюньвана стать циньваном [6]

Гу Юнь пришел в себя и устало пробормотал:

— С чего вдруг его повысили в ранге...

Решив поднять ему настроение, Шэнь И случайно затронул болезненную тему:

— Я недавно видел, как он вместе с Чжунцзэ выходил из дворца. Думаю, он уже скоро вернется.

Гу Юнь не удостоил его ответом.

Заметив, что лицо его друга напоминает чёрный горшок [7], Шэнь И спросил:

— Опять что-то стряслось?

От долгого лежания в постели у Гу Юня ломило всё тело. Ему хотелось сменить позу, но он с трудом мог перевернуться. Эта старая дева по фамилии Шэнь обладала весьма острым умом. Не зная, чем помочь мучениям Гу Юня, он беспечно продолжил болтать:

— В первые дни, пока ты вместе со владыкой загробного мира расставлял игральные камешки по доске, Его Высочество, невзирая на собственные раны, целыми днями без сна и отдыха за тобой присматривал. Все его тело было утыкано иголками, он даже шею согнуть не мог. Страшно было на него взглянуть. Клянусь тебе, Цзыси, он любит тебя больше, чем кровная родня...

Тут Гу Юнь уже не выдержал и раздраженно перебил его:

— Слышь, бабуля, откуда у тебя в голове столько собачьего дерьма? Катись отсюда!

Шэнь И совершенно не испугали его крики. С невозмутимым видом он продолжил расспрашивать:

— А что такого? Из-за чего вы на этот раз поругались? Слушай, Цзыси, Его Высочество [8] ведь давно уже не ребенок, которого можно шпынять, когда тебе вздумается, ты ведь...

Гу Юнь прошептал:

— Брат Цзипин, умоляю тебя, из уважения к моей героической попытке отдать жизнь за родину, катись отсюда.

По его лицу Шэнь И догадался, что друг что-то скрывает.

Годами Гу Юнь подначивал Шэнь И, но еще ни разу тому не удавалось ни противостоять ему, ни достойно ответить. Так что он затаил обиду. Поэтому, когда ему наконец выпал шанс отыграться, он ни за что не собирался его упускать — особенно учитывая то, что Шэнь И умирал от любопытства.