– Вернемся и утопим? – деловито спросила Кобра.

– Можно и потом – космос маленький, когда-нибудь да занесет нас сюда.

– А мне кажется, незачем терять время.

Серов задумался. Действительно, почему бы и нет? В конце концов, убежденность всего мира в том, что «русские мстят всегда», являлась реальностью, самими имперцами старательно культивируемой. Если знаешь, что в ответ обязательно прилетит что-нибудь тяжелое, вряд ли захочешь лишний раз делать гадость. А раз так, не стоит откладывать дело в долгий ящик.

– Ты права, Ксан, вернемся. Не так уж это много времени займет.

– Обрати внимание, кстати, нас вызывают.

Действительно, итальянцы желали поговорить. Ну что же, это и неплохо. Серов врубил связь:

– Ну что, дон Муссолини…

– Синьор, – предельно сухим тоном ответил итальянец.

– Да хоть Муссолини-сан, – великодушно разрешил Серов. – Видели, куда шли ракеты?

– Видел. Думал, всё.

Однако же способность итальянской техники быстро восстанавливаться после энергетического удара, произвела на Серова неприятное впечатление и была достойна занесения в рапорт.

– Что, не нравится чувствовать себя смертником? Союзники вас совсем не ценят.

– Это не союзники. Я не знаю такого корабля, по нашим базам данных он не проходит. Вообще.

Надо же, у них уже компьютер заработал. Да и изображение, вон, цветное, на что Серов вначале не обратил внимания.

– Естественно. Думается мне, эта посудина закреплена за какой-нибудь разведкой или еще чем подобным.

– Думаете?

– Да. Именно потому, что ее нет в каталогах. И используется не вашими спецслужбами, а Британским Содружеством или Альянсом. Хотя, думаю, все же британцами, раз они прикрывали зафрахтованный ими корабль.

– Логично. Но раз вы только предполагаете, значит, пленных с этого корабля вам взять не удалось. И возникает вопрос: можем ли мы разойтись миром?

Ага, зондирует почву, смогут ли они договориться. Ну, почему бы и нет? Тем более против итальянцев Серов ничего не имел, в конце концов, их подставили так же, как и его самого.

– Можем. Я хочу поймать этот ваш «Марсель», а вы мне ни в нюх не уперлись.

– С этим просто, – в голосе итальянца прозвучало торжество человека, желающего отомстить и получившего такую возможность. – Взгляните.

Перед глазами Серова возникла пространственная развертка. Карта, причем очень точная, даже лучше, чем у него самого.

– Они прыгнули вот сюда, – Муссолини ухмыльнулся. – А вот оттуда вашему «Марселю» пока не уйти, разве что сюда вернуться. Единственный коридор, доступный этому старью, перекрыт гравитационным штормом. И обратно он пока не пришел.

– Оч-чень хорошо… Считайте, свою жизнь и жизни своих людей вы уже выкупили. Сидите тихонько, ни с кем не связываётесь… двое суток примерно. И тем самым мы избавим друг друга от многих неприятностей.

На этот раз они входили через крышу, накрыв президентский дворец куполом силового поля. Чтобы, значит, никто не сбежал или, наоборот, не прибежал. Фрегат висел низенько, всего-то в паре метров над оборудованной здесь же вертолетной площадкой. Очень удобно, если вдуматься. Спрыгнули на ровное поле, вошли через дверь, и даже ничего взрывать не надо. Правда, на лестнице им встретились двое, но их вид Серова и Дока (на сей раз на корабле остались девушки) сподвиг не на подвиги, а на панику. Оставалось лишь запереть перепуганных мужичков, судя по виду, обычных служащих, в ближайшей комнате, да и пойти дальше. Все, никого на дороге больше не попадалось, то ли никого не было, то ли все проявили редкое благоразумие и сидели тихо, как мышки.

По сравнению со вчерашним, Просто Поль выглядел несколько увереннее. Ну, правильно, ему же не в окно влетели, а тихонечко вошли в дверь. Он как раз заканчивал распекать кого-то по телефону, и получалось это у него здорово. Язык, во всяком случае, был сочный, образный, с богатым словарным запасом. А самое смешное, он еще даже не понял, что произошло – снизился фрегат аккуратно, на гравитационной тяге и почти бесшумно, а с момента высадки до проникновения в кабинет искомого лица прошло не более трех минут. Вот и сидел он спокойно, в новом кабинете, раза в два больше вчерашнего, в огромном кресле и с собственным портретом на стене, над головой.

– Ну, здравствуйте, дорогой вы наш, – лучезарно улыбнулся Серов. – Как отдыхается? Чем занимаетесь? И еще, зачем вы нас сдали? Я ведь вас предупреждал, что это вредно для здоровья. Предупреждал, нет? Ну чего вы белеете, чего? И как красиво ножками сучите… Да, кстати, заодно объясните мне, каким образом смогли обмануть наши детекторы. Да-да, забыл, совсем забыл, познакомьтесь. Вы ведь раньше не встречались, нет? Это мой товарищ, капитан-лейтенант Кисляков, – Док вежливо поклонился, от чего его громадная, закованная в боевой скафандр фигура показалась еще габаритнее. – Он очень любит… спрашивать.

Поль моментально сообразил, что процесс задавания вопросов здесь и сейчас будет весьма отличаться от него же, но на светском рауте. И в окно, к которому он рванулся, ему выпрыгнуть тоже не дали. Вот еще, там же высоко. Сломает чего-нибудь. Ну и, для его же блага, чтоб, значит, не загубили человеку жизнь суицидальные наклонности, его сноровисто примотали к стулу, процитировав вечную истину о том, что хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. Судя по тому, что со стула немедленно закапало, Поль сделал определенные выводы о грядущей операции и своем в ней статусе.

Док покосился на него и принялся неторопливо раскладывать на столе блестящие, никелированные железки. На самом деле это были обычные хирургические инструменты, но смотрелись они, на взгляд человека несведущего, все равно жутковато. Особенно пилка для костей. Глаза президента она прямо-таки притягивала, а значит, процесс шел в нужном направлении.

Естественно, Док знал, как вытрясти из человека информацию. Для этого не требовалось даже всего того великолепия, что лежало сейчас на столе. Более того, при некотором навыке и вовсе ничего не требовалось, кроме собственных рук, особенно если допрашиваемый не очень силен духом, президент же не походил ни на фанатика, ни на идейного. Вот только не любил капитан-лейтенант Кисляков столь грубые меры. Для того чтобы разговорить человека, достаточно создать атмосферу, располагающую к откровенности, не раз говорил он товарищам, вот только все не подворачивался случай испытать это на практике. Так что упускать момент он не собирался.

В общем, президент спекся и завопил, что готов к сотрудничеству, когда Док попросил командира передать зажигалку. Самое смешное, безо всякой задней мысли, просто увидел на президентском столе красивую цацку и захотел посмотреть. Пришлось сунуть ее к инструментам, чтобы посмотреть в более приятной обстановке, и приступить к расспросам. Однако Поль, хотя и кололся, как гнилой орех, вываливая информацию стремительно и бессистемно, в сотрудничестве с заграничной разведкой признаваться отказывался. Финансовые махинации, банковские счета, дорогая недвижимость – все это было, а с британской разведкой или, упаси космос, спецслужбами Альянса – на ни за что! И детектор лжи показывал, что эта скотина не врала.

– Ну, что скажешь? – поинтересовался Док у Серова, когда их подопечный начал повторяться.

– Сам не пойму, – пожал тот плечами. – То ли виртуозно обманывает аппаратуру, то ли и в самом деле ни при чем.

– Тогда кто?

– Кто? – Серов на несколько секунд задумался. А ведь был еще один человек, который до конца пребывал в курсе всего происходящего. Интересная картинка складывается, ай, интересная. И сидит-то этот человек сейчас рядышком, за дверью, потому как наружная русскими предусмотрительно заперта.

– Вспомнил что интересное?

– Ага, сейчас… – и, открывая дверь: – Эльза, лапушка!

Что уж поняла секретарша по его голосу, осталось только гадать, но когда Серов открыл дверь, она уже стояла, прижавшись к стене и держа кажущийся несуразно огромным в ее руках пистолет. Может, какой орел из спецназа и смог бы в такой ситуации ее скрутить без риска для себя и вреда для здоровья потенциального источника информации, но обычный офицер такой подготовки попросту не имел. К тому же он невооруженным взглядом видел, что пистолет в руках Эльзы «гуляет», и толком обращаться с ним она попросту не умеет, что делало ее сейчас куда более непредсказуемой, а значит, опасной. А он без шлема, и пулю в голову может не пережить. И тело независимо от сознания поступило так, как вдалбливали в свое время инструкторы – уход вправо с перекатом и одновременным выхватыванием пистолета.