Команду Виктор отдал однозначную: на русские гражданские корабли не нападать, а военные корабли обижать, только если сами полезут, — в конце концов, свои, а что нарвались на объявленных преступниками изгнанников, так то не их вина. И американских купцов не потрошить — а то, не дай Бог, обидятся да наедут. Это они могут и любят делать, флот у них огромный, и с неполным десятком крейсеров от них не отбиться. Не стоит лишний раз дергать тигра за усы, особенно когда за тобой уже не стоит держава.
А вот остальных потрошить было можно и даже нужно, но с разбором. Тех же французов Виктор не боялся: весь военный флот — тридцать два корабля, из которых два авианосца и один линкор. Все три тяжелых корабля отнюдь не новые, с ограниченным радиусом действия, а остальной флот — легкие крейсера разной степени изношенности. Словом, даже захотят — не догонят. А у Норвегии, к примеру, двенадцать крейсеров и два броненосца планетарной обороны. Купцы таких стран вообще шарятся по космосу на свой страх и риск, хотя большинство из них и несет вполне приличное вооружение. Китайцев тоже потрошить стоило, их флот хоть и большой, но устаревший, если что — словят по голове сразу и больно. Или, там, флот Саудовской Аравии. После того как нефть потеряла прежнее значение, эта страна хоть и не впала в нищету, но всякий политический вес утратила, поэтому заступаться за них некому, а собственный военный флот — два сторожевых корабля, чтобы яхту шейха сопровождать. С другой стороны, у Бразилии флот приличный, так что связываться с ними хоть и можно было, но только не оставляя свидетелей. Короче, скромненько пощипывать слабых было можно, но задевать сильную державу было чревато последствиями. Пираты, забывающие об этом правиле, долго не живут.
Однако в первых двух мирах им не встретился вообще никто, кроме кораблей снабжения, дисциплинированно дожидавшихся эскадру у самой точки перехода. Дальше тоже ничего интересного долго не попадалось. То есть попадались, конечно, корабли, но все больше военные, да еще в составе полнокровных эскадр, с которыми связываться было как-то не с руки. Попадались, правда, и транспортники, но все идущие навстречу, а значит, загруженные, скорее всего, сырьем, а уж этого добра у Виктора у самого хватало. Да и не хотелось обременять себя тихоходными транспортами в самом начале броска. Это ведь вам не войсковые транспорты и не корабли снабжения с их опасным, но серьезным предназначением следовать в составе эскадры — у этих скорость как у крейсера, да и дальность такая же, даже если в трюмах не топливо, а солдаты, там, или еще что. А грузовозы, которыми купцы пользуются, топлива несут на два прыжка максимум, и движки у них так себе, им пространство в трюмах важнее, так что свяжут они эскадру по рукам и ногам.
Но вот на двенадцатом прыжке они нарвались. А может, на них нарвались, трудно сказать, но догнали они индийский конвой. Буксиры волокли какую-то здоровую дуру. Для чего она предназначалась, сказать было трудно, потому как все космические сооружения внешне весьма похожи, но видно было, что конструкция здоровая. Вместе с ними шло пять транспортов, а охраняли все это безобразие аж четыре легких крейсера, один из которых тут же дал предупредительный залп, цепочкой разрывов обозначив дистанцию, ближе которой подходить к каравану не рекомендовалось. В принципе так поступали конвойные корабли всех стран, особенно когда охраняли ценный груз, но наглеть-то не надо! Тем более когда на тебя прет эскадра военных кораблей без опознавательных знаков.
Виктор долго не раздумывал — индусов на флоте традиционно не любили. Слишком хорошо все помнили, как в конце двадцатого века, когда Россия была в глубоком кризисе, Индия за бесценок скупала первоклассные корабли, новейшие танки и самолеты. Младший брат, которому русские не один десяток лет помогали справляться с трудностями, тогда продемонстрировал классический пример человеческой подлости и неблагодарности. Прошло больше ста лет, но память сохранилась, и хотя формально Россия и Индия были союзниками, сделать гадость индусам считалось и в армии, и на флоте хорошим тоном.
Лихо проскочив мимо конвоя, крейсера синхронно развернулись, показав ошалевшим индусам класс, и стремительно атаковали. Нет, индусы не были трусами и открыли заградительный огонь, но уж больно не равны были силы. Цели Виктор распределил заранее — ТАКР работал по головному крейсеру, тяжелый крейсер (а он, кстати, назывался «Ретвизан») — по замыкающему. Крейсер, прикрывавший конвой справа, обработали «Сириус» с «Данебом» и один из «Снегирей», второй «Снегирь» взял на себя левый крейсер индусов, а на подхвате были «Орел» и «Единорог» — Виктор хотел опробовать эти корабли в деле.
Все справились с задачей на «отлично» — легко преодолев не слишком плотный заградительный огонь индусов, атакующие крейсера обрушили на них шквал огня. Самым сложным тут было не попасть в буксиры и их груз, но этого вполне успешно избежали, а вот военные корабли, сойдясь на контркурсах, разнесли в клочья. «Орел», кстати, отстрелялся более чем неплохо — экипаж в походе даром времени не терял и успел прилично освоить трофейную технику, тем более что и артиллерийские системы, и системы наведения у немцев традиционно были первоклассными. А вот что Виктора удивило, так это то, что «Единорог» из своих пукалок отстрелялся не хуже, а может, даже и лучше — похоже, тандем «принцесса — отставной капитан» оказался удачным, и теперь не стоило за этот корабль беспокоиться. Тем более что, как Виктору уже донесли, в узде экипаж принцесса держала крепко и капитаном в будущем могла стать настоящим, без всяких скидок на пол и происхождение.
Отстрелявшись, крейсера вновь развернулись, легко настигли караван и деликатно навели на него орудия. На буксирах, да и на транспортах, вполне осознавали, что с ними сделают эти самые орудия, если их хозяевам взбредет в голову открыть огонь, поэтому они безропотно заглушили двигатели и позволили высадить абордажные группы. А когда Виктор узнал, что попало ему в руки, он чуть не подпрыгнул от радости — лучшего подарка от судьбы он не мог и ждать.
Буксиры волокли, ни много ни мало, стационарный космический док — видимо, Индия планировала усилить какую-то из своих станций ремонтным комплексом. В такой док вполне можно было загнать даже авианосец и произвести его капитальный ремонт. Индийские корабли не отличались надежностью — все же промышленность, да и наука этой страны несколько уступали российской или американской, поэтому корабли и приходилось ремонтировать заметно чаще. Не гонять же их каждый раз на Землю, тем более что это не всегда возможно чисто технически? Но ведь и русские корабли имели межремонтный пробег не более чем пять лет — потом или надо было загонять их на капремонт, или смиряться с тем, что их возможности будут со временем снижаться. Виктор и сам уже думал над этим и даже планировал сделать налет на какую-нибудь базу, чтобы попытаться захватить и угнать хотя бы малый док, в котором можно было бы производить хоть текущий ремонт, но теперь проблема решилась, похоже, сама собой. Тем более что из пяти транспортов четыре были загружены запчастями, которые в принципе тоже можно было использовать, хотя это еще вопрос, а вот на пятом летели как раз специалисты, которым предстояло в этом самом доке работать. Специалистам на пальцах (скорее, при помощи прикладов и прочих тяжелых и твердых предметов) объяснили, что они полетят совсем в другую сторону и их проблемы никого не интересуют. Те, на удивление, оказались людьми не по-интеллигентски вменяемыми и свое место в этом суровом мире восприняли правильно.
А на своем корабле капитан первого ранга Айнштейн сидел в глухой задумчивости. Молодой предводитель только что показал себя не только грамотным офицером, но и просто удачливым пиратом. Удача в таком деле значит порой куда больше, чем даже талант, и это наводило на определенные мысли. Однако свои мысли Айнштейн предпочел держать при себе — сейчас у них у всех были дела намного более насущные.
Удача остается удачей, однако теперь эскадра ползла со скоростью черепахи. Плюс вставал вопрос все обостряющегося кадрового голода — формируя команды для новых кораблей, Виктор уже до предела распылил свои экипажи, а теперь, когда пришлось контролировать новые трофеи, эта проблема буквально вылезала на первый план — десантников было в избытке, зря, что ли, тащили их за собой целых два корабля, но вот управлять кораблями никто их не учил. Высаживая призовые партии на буксиры и транспорты, пришлось выделить с ними по одному офицеру, чтобы иметь возможность контролировать движение кораблей и не позволить их капитанам, воспользовавшись технической и штурманской неграмотностью десантуры, сделать ноги. Теперь на крейсерах пришлось перейти на двенадцатичасовые вахты, а как тяжело было офицерам, отправившимся с десантниками, оставалось только догадываться. И Виктор, и Айнштейн, да и все остальные офицеры прекрасно понимали, что эта проблема будет висеть над ними и дальше — хотя эксперимент по подготовке младших офицеров из местных кадров и имел некоторый успех, но качество подготовки все равно резко уступало уровню профессиональных офицеров, прошедших обучение на Земле. Нет, в бою эрзац-космонавты ничем не уступали профессионалам, но в дальнем походе требуется не только умение точно наводить орудия и в верном порядке нажимать на кнопки — требуется еще и безукоризненное знание техники, да и астронавигация — наука сложная. А вот этому молодежь требовалось еще учить и учить, и не факт, что это удалось бы, потому что нехватка базовых знаний остается нехваткой базовых знаний, никуда от этого не денешься. В любом случае для подготовки новых экипажей требовались годы, и это тревожило Виктора более всего.
