Не обращая внимания на гримасы пленного, Артур махнул Джоанне рукой – заканчивай, мол. Девушка скривила на всякий случай капризную рожицу, но спорить не стала – прекрасно понимала, что ее спутник прав, и тратить заряд оружия безо всякой пользы по меньшей мере глупо. Одобрительно кивнув, Артур начал внимательно исследовать дверь, буквально миллиметр за миллиметром, потом стену вокруг нее. Время тянулось мучительно медленно, сгорели до конца два факела, но киборг не торопился. Наконец, чуть заметно усмехнувшись, он сказал «а ведь как все просто», вытребовал у Джоанны ее оружие и в два счета вскрыл кусок стены, за которым обнаружилась ниша с самым обычным колесом внутри. Артур взялся за него, повернул – и гулкий скрежет донесся из глубины стен. А потом дверь чуть подалась назад, затем отъехала влево-вверх, словно поворачиваясь вокруг невидимой оси, и исчезла в толще стен.

– Что это было? – выдохнула Джоанна.

– Это? Всего лишь аварийная система открывания двери. Раньше наверняка были какие-то двигатели, я сканировал стену, видел провода, но энергия на них уже давно не подается. Но аварийный вариант просто обязан быть, пускай и хорошо замаскированный. И вот я его нашел. Чистая механика, система блоков. Работает так себе, но, главное, работает. Поразительно качественно сделано. Столько лет простоять, и не похоже, чтобы все это специально консервировалось. Кстати, – тут Артур повернулся и коротко врезал стоящему с открытым ртом жрецу по голове, – он нам больше не нужен.

Джоанна пожала плечами. Конечно, Артур вел себя предельно цинично, но к жрецу она теплых чувств тоже не питала. Как вышло – так и вышло. Подойдя, она посветила факелом, отметила немалую толщину броневой плиты и удивленно спросила:

– А почему поднимается вверх, а не просто отходит в сторону? Это ведь было бы проще и легче.

– Не знаю. Могу только предположить, что для того, чтобы в случае нужды не мучиться с закрыванием. Уронили – и все.

С этими словами Артур шагнул вперед, и Джоанне волей-неволей пришлось следовать за ним. Свет факела вырывал из темноты стены довольно большого помещения, насколько могла судить девушка, абсолютно пустого. Стены терялись в темноте, но, судя по эху шагов, были не слишком далеко. И тут под ногами что-то хрустнуло, громко и неприятно. Эхо, зараза такая, немедленно подхватило этот звук, вернув его донельзя искаженным и еще более мерзким. Девушка удивленно нагнулась, посветила трещащим, разбрасывающим искры факелом и не удержалась от изумленно-испуганного возгласа.

На полу лежал белый от времени, высохший скелет. На первый взгляд, человеческий, но уже через секунду девушка поняла, что к людям покойный имел весьма опосредованное отношение. Череп существа был вытянутым до безобразия, лоб втрое выше человеческого и при этом раза в полтора уже. Нижняя часть при этом казалась обрезанной, челюсть выглядела совсем крошечной, ноздри существа при жизни, очевидно, и вовсе смотрели вниз. Но особенно почему-то бросались в глаза зубы – очень мелкие и в то же время острые, конические. Зубы классического хищника.

Остальные кости, правда, тоже отличались от человеческих. Джоанна не считала себя знатоком анатомии, но даже на первый, абсолютно дилетантский взгляд, были заметны отличия. Похоже, тело этого существа при жизни не отличалось крепким сложением. Узкая цилиндрическая грудная клетка, хилые плечи, тонкий позвоночник… Непонятно, как он вообще ухитрялся таскать на этом убожестве такую здоровенную голову и при этом не сломался пополам. Джоанна, как оказалось, наступила на ногу этого существа, раздавив кости в мелкую труху. В результате зрелище стало еще более неприглядным на вид, особенно в колеблющемся свете факела, от которого казалось, что скелет, как в страшной сказке, вот-вот оживет.

Джоанна не боялась покойников любой стадии разложения и степени расчленения – жизнь приучила, особенно ее последний этап. Вот только конкретно от этого скелета так и веяло чем-то невыносимо чуждым, не страшным, а именно чуждым, инородным, и от этого ощущения девушке становилось не по себе. Настолько, что хотелось бежать отсюда куда подальше.

Подошел Артур, ступая громко, очевидно, специально, чтобы она слышала, сказал:

– Не обращай внимания, этого добра тут много. Я насчитал восемнадцать скелетов. Мертвые не кусаются.

– Да я и не боюсь, – Джоанне пришлось сделать над собой усилие, чтобы голос не дрожал. – Но это ведь не люди?

– Нет. Фэй-я-таки.

– То есть?

– Самоназвание у их расы такое, – любезно пояснил киборг. – Хотя, возможно, и не всей расы, а тех ее представителей, с которыми мы общались. Или какой-то социальной группы, точно не знаю. Наши ученые об этом постоянно спорили. Дословный перевод – Несущие Свет. Выступали с человеческой цивилизацией в качестве доверенных партнеров, в первую очередь, торговых. Я бы на месте людей к таким партнерам относился с большой осторожностью, но кто будет слушать киборга…

В голосе Артура прозвучала неприкрытая горечь, и Джоанна хотела было сменить тему, но любопытство оказалось сильнее.

– А почему с осторожностью?

– По ассоциации. Видишь ли, не знаю, как здесь, не интересовался, а на Земле Люцифера называли в том числе и Светоносным. Известно также, что фэй-я-таки побывали на нашей планете за пару тысячелетий до космической эры – их цивилизация намного старше нашей, только развивалась очень медленно. К моменту, когда я оказался на этой планете, мы обгоняли их практически во всем. Вот и возникает логичный вопрос: а не послужили ли они прообразом дьявола, и если да, то почему.

– Ясно… Откуда они здесь? И почему умерли?

– Откуда – не знаю. Возможно, это их база. А почему умерли, как раз ясно – их убили.

– Убили?

– Ну да. Того, которому ты оттоптала ногу, ударили ножом или кинжалом, на ребре остался характерный след. Вон того, – Артур махнул рукой в темноту, – разрубили почти надвое, еще одному проломили череп… Фэй-я-таки существа хлипкие и хрупкие, убивать их несложно. Предположительно они находились на стадии вырождения и выживали только благодаря продвинутой генной инженерии. В основном, правда, они подобны людям – антропоморфные, двуполые, и так же свято уверенные в своей исключительности. Может, все-таки пойдем? А то мы так до утра можем разговаривать.

Джоанна кивнула. Первый, болезненный приступ любопытства уже прошел, и теперь чужие трупы многовековой выдержки интересовали ее постольку-поскольку. Она послушно двинулась следом за Артуром, который, пользуясь своим ночным зрением, уже с любопытством осматривал вторую дверь, внешне точную копию первой. На сей раз, он не стал терять времени, быстро нашел механизм ручного подъема и повторил манипуляцию. Единственно, полностью убрать дверь на этот раз не получилось – отъехав примерно на треть, она замерла и двигаться дальше решительно отказалась, но и через открывшийся участок пройти можно было без усилий. Артур шагнул первым, чуть пригнувшись, Джоанна следом, не отставая ни на сантиметр. И тут по ее глазам ударил яркий, чуть зеленоватый свет…

Когда зрение немного адаптировалось, девушка обнаружила, что они находятся в коридоре, длинном и широком, освещенном десятками ламп, таких же, как и снаружи, но только действующих. Артур, чья адаптация шла намного быстрее, уже озирался вокруг, потом ткнул пальцем в широкую щель, как будто вырубленную в стене и объяснил:

– Не знаю, чем это было нанесено, похоже, вибропилой или каким-то аналогом. Удар перебил кабели, поэтому наружные двери и системы освещения остались без энергии. Вероятно, там были и аварийные лампы, но они на столетия работы не рассчитаны. А здесь питание осталось, и автоматика включила его при нашем появлении.

Джоанна кивнула, хотя, честно говоря, ее это уже не слишком интересовало. В очередной раз пресытившийся чудесами мозг опустил защитный барьер из безразличия, под его прикрытием спешно адаптируясь к ситуации. Сейчас это было уже легче – в коридоре не было никого и ничего, только лампы. И лишь за поворотом обнаружилась еще одна дверь, на сей раз распахнутая настежь. Возле нее лежали еще три скелета, два уже знакомых девушке фэй-я-таки и один человеческий. В отличие от лежавших навзничь чужаков, этот сидел, привалившись к стене, и на нем сохранилась одежда – похоже, материал его мундира был практически неподвластен тлению.