– Стой!

Артур материализовался рядом с девушкой так быстро, словно никуда и не уходил. С удивлением поднял брови:

– Что-то случилось?

– А товарищи этого… который местный? Они не появятся?

– Нет, здесь и патрулирование-то лишь для проформы. Это место в самом центре их земель, и о нем никто не знает, это – наилучшая защита. Ну все, я пошел, – и с этими словами Артур исчез в джунглях вторично.

Джоанна знала, куда он пойдет, но все равно не видела Артура до того момента, как он появился среди все еще частично пребывающей в отключке, а частично невменяемой и непонятно чем занимающейся толпы. Походя тюкнул кулаком по макушке какого-то не вовремя начавшего вставать дикаря, нашел среди образовавшейся у подножия пирамиды слабо шевелящейся груды тел нужное, взвалил его на плечо и вновь исчез. Пожалуй, даже легендарные рейнджеры-инквизиторы, про которых юным магам рассказывали в страшных сказках, не смогли бы сравниться с ним. Вот он есть – а вот его нет, и почти сразу же киборг вновь появляется, но уже возле Джоанны. Безвольное тело свисало с его плеча, демонстрируя грязные пятки. Поймав чуть брезгливый взгляд Джоанны, Артур ухмыльнулся:

– Извини уж, не было времени его мыть, сойдет такой, какой есть. Все, быстро, быстро, забираем вещи и двигаем отсюда.

Упрашивать себя дважды девушка не заставила. Через несколько секунд она уже шла следом за Артуром, который, держа на одном плече «языка», а на втором рюкзак, стремительно шел по лесу. И лишь через полчаса, удалившись на довольно приличное расстояние, он скинул и то, и другое, скомандовал привал и, как обычно, занялся разведением костра. Девушке ничего не оставалось, кроме как подчиниться и доставать еду. Впрочем, она и сама была не против – неприятные ощущения, окончательно ушли в прошлое, как сказал Артур, «сработал защитный механизм», и теперь Джоанна чувствовала себя злой и голодной. Одобрительно проворчав что-то про ее крепкие нервы, Артур тут же вцепился зубами в свою порцию, и дальнейшее времяпровождение шло под аккомпанемент энергичного чавканья – о хороших манерах в поле как-то забывалось. А с другой стороны, есть голод, усталость, легкая эйфория – чего еще надо? Для манер в этом букете ощущений просто не оставалось места, и Джоанна не стала даже вспоминать о них.

Пленный начал приходить в себя спустя примерно час после того, как они закончили трапезу и лениво растянулись на земле. Артур честно признался, что может привести его в чувство и ускоренными темпами, но, во-первых, хочет отдохнуть сам и дать отдохнуть Джоанне, а во-вторых, не хочет рисковать. Все же удар по организму жреца был в разы сильнее, чем дотянувшийся до них. «Полагаю, мощность излучения снижается пропорционально квадрату расстояния…» В принципе, понятно, математику Джоанна худо-бедно знала, как благодаря учебе в Академии, так и, в гораздо большей степени, из-за длительного общения с всезнайкой-киборгом. Стало быть, звездануло жреца и впрямь сильно, и попытка быстро привести его в себя может плохо закончиться. А с другой стороны, как рассказывал ныне покойный туземец, все, кого коснулась благодать священного пламени, через некоторое время оживают сами. Ну и ладненько, время есть, все равно никто их пересчитывать не будет.

Поворочавшись немного и убедившись, что двигаться нормально не в состоянии, жрец соизволил, наконец, открыть глаза. Обвел пространство вокруг себя мутным взором и прокомментировал увиденное короткой и, судя по всему, достаточно емкой фразой. Снова попытался сесть, очевидно, даже не сообразив, что связан. Ничего удивительного, кстати, насколько могла понять Джоанна, Артур, как обычно, профессионально сделал то, за что взялся, зафиксировав «пациента» надежно и, вместе с тем, безболезненно, так, чтобы веревка не давала шевелиться, но при этом не нарушала кровообращение. После нескольких минут бесплодных усилий жрец, очевидно, все же вышел из состояния общей расслабленности, смог немного оценить мрачную красоту окружающей реальности и выдал новый комментарий, судя по экспрессии и продолжительности, эмоционально превосходящий сказанное ранее. Артур, облокотившийся на колено и с легкой циничной улыбкой наблюдавший за ним, ответил коротко и емко, после чего, не обращая внимания на разразившийся шквал явно бранных слов, повернулся к Джоанне:

– Я, с твоего разрешения, переводить не буду, тут сплошная нецензурщина. Пускай выговорится – тогда и перейдем к делу.

– А если не выговорится?

– Тогда я его легонечко побью. Такие вот организмы, привыкшие безнаказанно убивать и унижать других, очень быстро ломаются, если бьют их самих. Почему-то они свято верят в свои права и удивляются, что кто-то может быть более правым.

– Более правым… Хорошо звучит. Это ты про себя?

– Ну, естественно, – Артур скорчил Джоанне веселую рожу и демонстративно почесал брюхо. Получилось смешно, и девушка с трудом удержалась от того, чтобы не дернуть в ответ киборга за отросшие волосы. – Хотя, думаю, до крайних мер дойдет несколько позже.

– Почему?

– Да потому, что он уже начал повторяться. Этот язык и без того достаточно скуден, так еще и пользуются они его урезанным вариантом. В принципе, логично, зачем им богатый язык, если они жрут да спят да ловят приход… О философии, что ли, разговаривать будут?

Словно в доказательство его слов, жрец выплюнул короткую и, очевидно, на его взгляд, едкую фразу, убедился, что она не произвела на Артура впечатления, и принял самую независимую и гордую позу, которую только позволяли веревки. Киборг понимающе кивнул и, в свою очередь, сказал несколько слов. Жрец дернулся, словно от оплеухи, и вновь заговорил.

– О чем это вы? – Джоанне и впрямь было интересно. Артур безразлично пожал плечами:

– Я ему сказал, что если не прекратит ругаться при даме, то есть при тебе, то посажу его голым задом на муравейник. Тут неподалеку есть один, довольно симпатичный. Сейчас он орет, что я не посмею, что он жрец второго круга посвящения, и что от нас, если мы не падем ниц и не облобызаем его грязные пятки, мокрое место останется. При этом искренне верит, что все так и будет, но, что характерно, за речью следит и не выражается. Но угроз хватает, да… Правда, однообразные они все какие-то. Ну ничего, сейчас я окончательно приведу этого урода в чувство.

С этими словами Артур взял из костра небольшую, слабо дымящуюся головню и решительно направился к пленному. Ловко зажал ему рот, чтобы не орал, задрал кожаную юбку… Джоанна еще успела убедиться, что нижнего белья жрецы не носят, а Артур уже ткнул головней прямо между ног. Тело жреца выгнулось, сдавленное мычание, призванное заменить крик, разнеслось по всей поляне, а потом жрец потерял сознание.

– Зачем так-то…

– Как так? – Артур выглядел удивленным. – Вообще-то, я ткнул ему во внутреннюю сторону бедра, а во-вторых, та часть головни была холодной. Ну, почти холодной, все же из костра, однако термический ожог вызвать не могла в принципе. Просто он ждал боли – и он ее получил. Для этого не обязательно, чтобы она была на самом деле – главное, поверить, что так и будет.

М-да… Что-то ей об этом еще в Академии рассказывали… Артур же, не обращая больше внимания на пленного, вернулся к костру и начал тщательно вытирать пучком травы обслюнявленную жрецом руку. При этом на лице его была написана такая брезгливость, что Джоанна, привыкшая к фирменному отстраненно-безразличному виду киборга в куда более сложных ситуациях, едва не поперхнулась от удивления.

Жрец пришел в себя довольно быстро, минут через пять, но вел себя теперь намного тише и возмущаться больше не пытался. Права, что характерно, тоже не качал, только смотрел на своего обидчика с забавным выражением ужаса и удивления на лице. Похоже, Артур был прав, и его действительно никто и никогда всерьез не бил. Киборг же, потеряв, казалось, интерес к пленному, начал с отрешенным видом раскрывать многочисленные лезвия, пилочки, шильца и крючки извлеченного из кармана складного ножа. Нож был здоровенным, даже с чем-то похожим на клещи (Артур называл их пассатижами) на конце, предметов, упрятанных в рукоятку, соответственно, тоже хватало, и к концу процедуры глаза жреца уже, казалось, лезли на лоб. Наконец, закончив, киборг повернулся к Джоанне, подмигнул ей и сказал, что сейчас пойдут разговоры «за жизнь».