А впрочем, сами виноваты – нечего было на женщину, одинокую и беззащитную, из кустов выскакивать. Ирма могла, конечно, предположить, что так они хотели выразить свое восхищение ее неземной красотой, но… Она была красива, знала это, вот только сомневалась, что вокруг нее одни рыцари. Жизнь от наивности еще в детстве отучила, знаете ли.

Вообще, она не считала себя кровожадной. Даже этого, четырнадцатого, убивать бы не стала, если бы так не разозлилась и испугалась одновременно. Она вообще была против убийств. Но когда ее испуганная лошадь, встав на дыбы, сбросила наездницу, а из кустов к ней вышли, нехорошо ухмыляясь, грязные, потные, мерзкие оборванцы, ее просто захлестнула волна бешенства, моментально заглушившего поднявшийся было страх в зародыше.

Первый, кто посмел протянуть к ней руку, умер сразу же – раньше, чем успел что-то сообразить. Ирма не была ни боевым магом, ни воительницей-амазонкой, ни просто здоровенной бабищей, способной ударом сковородки убить быка. Скорее, она производила впечатление обманчиво хрупкое и выглядела намного моложе своих лет. Сказывалась эльфийская кровь…

Зато она была архимагом и хорошо помнила уроки, которые получила от мужа (правда, тогда он еще мужем не был) в молодости. Тренировки, кстати, она до конца так и не забросила. Правда, сейчас это был скорее способ держать себя в форме, чем серьезная боевая подготовка, но чтобы не дать пропасть неплохо наработанным рефлексам, этого было достаточно. И рефлексы, надо сказать, не подвели. Разбойник получил удар шпагой точно в горло и еще хрипел и катался, истекая кровью, по траве и высохшей, утоптанной до каменной твердости дороге, а его сотоварищей уже раскидало по кустам мощной волной чистой силы.

Ну а потом взять полуоглушенных мужиков недалекого ума под контроль было совсем несложно, и заняло это от силы двадцать секунд. Уже потом Ирма сообразила, что проще было их убить, но в последнее время она увлеклась ментальной магией, вот и метнула в противников первое, что пришло ей в голову. Теперь разбойники отжимались и отжиматься будут, пока не умрут, даже если полопаются мышцы. Если, конечно, Ирма их не отпустит. Сейчас же она, не торопясь, считывала с их примитивных мозгов необходимую информацию. В отличие от Элтона, друга и наставника, который, как и положено целителю, всегда был выше условностей, она не жаловала некромантию – не потому, что у нее не получалось, а потому, что допрашивать мертвецов было противно.

Вообще, после этого нападения Ирма самокритично подумала, что муж все-таки в таких вещах разбирается несколько лучше нее – он бы, возникни у него блажь появиться здесь, наверняка протащил бы через портал полк своей личной гвардии или, как минимум, роту боевых магов. Она же сдуру оседлала любимую кобылу и рванула безо всякой подготовки – и вот закономерный результат. Нет, ну до чего же придурки! Увидели даму на лошади, одну в лесу, и решили напасть. И ведь ни у кого, это она теперь, после того, как покопалась в смердящем содержимом их голов, точно знала, не возникло даже мысли о том, что если дама не боится ехать по лесу одна – значит, она как минимум вооружена. Ну и хрен с ними, в принципе, будет им урок. Может, поумнеют, да не будут дураков плодить, вот только колено теперь болит…

Ирма, сняла заклинание, позволив обессиленным разбойникам распластаться на земле, встала, чуть прихрамывая, подошла к стоящей у кустов лошади. Коняшка все еще не успокоилась – всхрапывала и прядала ушами, однако беспрекословно позволила хозяйке взгромоздиться в седло и, получив несильный удар каблуками в бока, послушно двинулась по дороге. Ее наездница печально вздохнула.

Нет, вот ведь она попала! Единственный сын, можно сказать, надежда и опора – и пропал! Хорошо хоть след, пусть слабый и нечеткий, удалось взять. Но от этого не легче – как ни крути, а недосмотрела. Прошляпила со своей наукой, чтоб ее налево да об стену! Муж узнает – прибьет, сына он любит до безумия. Повезло еще, что заторопился куда-то, сорвался в какую-то срочную экспедицию и не успел узнать… Как только он уехал, Ирма быстро-быстро собралась и открыла портал сюда, на соседний континент. И конечно, поторопившись, очень многое в подготовке упустила.

Хорошо еще, хозяйство есть на кого оставить – пинками подняла Элтона, который в своей лаборатории дневал и ночевал, даже спал там же, притащив удобный диван. Не сам притащил, естественно, слугам скомандовал – но должны же быть какие-то преимущества в положении особы, приближенной к трону? Вот с этого дивана Ирма его и сдернула. Позвала Ричарда. Тот прибыл через портал почти сразу, хорошо иметь жену, которая на них специализируется. Да и сама Селеста прибыла вместе с мужем. Ну и Лиина примчалась, куда же без нее. Словом, все старшее поколение их клана, разве что Эррхара не докричались, но тот наглухо завяз где-то в своих горах, где связь вообще затруднена.

Мужчины по своему обыкновению заохали, Ричард даже попытался настоять на том, чтобы поехать с ней, но она грозно прикрикнула на них – секретность для Ирмы была сейчас важнее. По официальной версии, она сидела в своей летней резиденции и опыты в лаборатории ставила да дочек в магии натаскивала. Ну а сама переместилась сюда…

Ирма снова вздохнула и, пнув еще раз каблуками лошадиные бока, чтобы шла быстрее, а не плелась как улитка, решительно двинулась вперед, навстречу приключениям. Век бы с ними не встречаться…

Ингвар мрачно смотрел перед собой. Морские путешествия он не любил, тем более в утлой лодчонке, но это был его единственный шанс быстро догнать беглецов. По воздуху не получится – полет над морем забирает у мага чересчур много сил, да и мишенью при этом он является отличной. Можно было бы, конечно, украсть королевский фрегат или, на худой конец, какой-нибудь быстроходный клипер, поставив под контроль часть команды. В принципе, это было бы не очень сложно, мать в свое время учила его на совесть, но время, время…

Время действительно поджимало – Ингвар не знал, когда его начнут искать. Может, уже и начали, а значит, надо закончить дело как можно быстрее. Нет, конечно, можно ничего и не делать, спокойно вернуться домой – но тогда он сам перестанет себя уважать. Да и от отца все равно ничего не скроешь, рано или поздно правда выплывет наружу, и тогда… Ингвар представил себе его насмешливо-презрительный взгляд. Да, потерять уважение отца – худшего придумать невозможно. Даже если ничего не скажет, то все равно выводы сделает и, возможно, поставит на сыне крест. А Ингвар отца любил и очень, очень хотел быть его достоин.

А ведь отец – это живая легенда. И дома королевство держится в основном на нем. И, как и про всякую легенду, особенно живую, про отца рассказывают разное и не все его дела оценивают однозначно. Так, в принципе, и должно быть – любая личность такого… всематерикового, наверное так будет правильнее всего сказать, масштаба, просто не может быть однозначной. Однако на одном сходятся все – отец никогда и никому не спускал оскорблений и ко всем, кто ухитрялся его оскорбить, относился убивательски. Правда, и на мелочи, надо отдать ему должное, не разменивался – оскорбить его было трудно, и за какой-нибудь удар по лицу ударивший обычно расплачивался всего лишь сломанной рукой. А еще, возможно, второй рукой, ногами, отбитыми почками и еще многими важными частями организма, однако это, в общем-то, мелочи – живыми они оставались.

Но направленный удар боевого заклинания, или заклятия, как его называют местные, трудно считать легким ветерком. Это – и обида, и оскорбление. Обида – что недооценили, приняли за что-то никчемное и беззащитное. Хотя, к слову, именно никчемным он на тот момент и был. Ну а оскорбление – это собственно попытка убить, причем ни за что. Хорошо хоть, что неудачная. С другой стороны, с такой защитой, как у него… Сам Торн ведь делал, а молодой оборотень в таких вещах разбирается.

Жаль, что все одноразовое, уже посаженное, дома придется накладывать по новой. Там, правда, защита не слишком впечатляла, но местным колдунишкам была совсем даже не по зубам. Им, впрочем, многое не по зубам – это же надо догадаться, разделить магию, которая по сути своей комплексна, аж на четыре базовых направления. Спору нет, так проще учиться, проще достичь результатов в чем-то одном, однако и плата за это велика – до конца жизни у местных магов перекос в одно направление, даже те, кто называют себя архимагами, из-за этого не достигают и четверти возможностей, которые он, Ингвар, имеет сейчас.