Весточку Элтону она смогла подать только на следующий день, когда ее вели на допрос к каким-то важным людям. Просто на улице ощутила, как неуловимо-легкое, похожее на давление на уши, неприятное ощущение исчезло, и тут же рефлекторно выбросила заклинание. Даже успела получить ответ, но потом обмен прервался – в этом городе оказалось слишком много мест, где магию что-то подавляло. Оставалось только подчиниться судьбе и идти смотреть, что за большое начальство хочет ее видеть. Вначале она подумала, что это – местный городской глава или военные, а оказалось – жрецы, хотя с какого ляду они заседали в ратуше, Селеста в тот момент так и не поняла.
Не поняла она и того, зачем ее сюда привели. На нее просто посмотрели, быстро переглянулись между собой – и отвели обратно, после чего начались не тяжелые, а нудные и мучительно долгие часы пребывания здесь, когда томит неизвестность, заняться попросту нечем, свет горит круглые сутки, а течение времени понимаешь лишь по тому, что тебе приносят поесть. Она даже не понимала при этом, равные промежутки времени между трапезами или нет. Хорошо еще на еде не экономили, хотя и разносолами не баловали, конечно.
Выручила, как ни странно, охрана. Обычно в тюремные надзиратели идут люди спокойные, уравновешенные и, по возможности, равнодушные. А может, эти качества у них вырабатываются за годы службы – Селеста не знала точно. Сталкиваться пару раз сталкивалась – в годы учебы, случалось, их веселая компания веселилась, не зная меры, студенты часто этим грешат, и на пару-тройку суток угодить под замок было нормой, администрация Академии на подобное смотрела сквозь пальцы, возможно даже, с ностальгией вспоминая молодость. Так вот, сталкиваться приходилось, а смысла задумываться о причинах таких характеров она не видела ни тогда, ни сейчас. Местные стражи тоже были такими, но все же одно человеческое качество им было присуще, и называлось оно – скука.
Здесь, в каменном мешке, она стала бичом не только для узницы (Селеста полагала, что кроме ее камеры остальные пусты), но и для тех, кто ее охранял. Вообще, смысла в охране девушка не видела никакого – без магии каменные стены не прогрызть и толстую, окованную железом дверь из дубовых брусьев не выбить. Однако же поставили – есть такое магическое слово «положено». И дежурили надзиратели по одному. Сидеть же (или бродить по коридору туда-сюда, неважно) и ждать, когда закончится смена, тоже пытка. Разумеется, не такая, как для сидящих в камере, но тоже приятного мало. Неудивительно, что очень скоро надзиратели уже не гуляли по коридору, а предавались совсем иным делам. Чаще всего спали, приняв на грудь вина либо пива, но периодически развлекали себя разговорами с сидящей под замком постоялицей. Для них, в жизни не отъезжавших от родных мест дальше чем на два-три дня пути, поговорить с человеком, изрядно помотавшимся по дорогам и много чего повидавшим, было интересно. Ну и сами, естественно, языком мололи. Из этих-то разговоров Селеста и узнала всю незавидность своего положения.
Везло ей в последнее время на богов, точнее, на их служителей. В этом городе, куда ее занесло благодаря всего лишь совпадению, тоже правили их служители. Правда, не жалкие сектанты – здесь царствовал культ вполне респектабельного, почитаемого во многих странах божества. Почитаемого – но не самого влиятельного. Так, храм во втором ряду и верный кусок хлеба с маслом для его служителей. Тоненький кусочек хлеба с толстым слоем масла и колбасой сверху, но не более того. Особым влиянием, равно как и выдающимся богатством, жрецы похвастаться не могли. И меньше всего от них, смиренных и безобидных, стоило ожидать ярких эскапад. Однако же – дождались, похоже.
Как жрецы захватили здесь власть, Селеста так и не узнала, да и не интересовало ее это. Не иначе, помог кто – самим им такое дело не потянуть. Видела она в столице их высших иерархов, толстые, ленивые скоты, вполне довольные своим положением. В отличие от них те, которые сидели в местной ратуше, пышных одежд не носили и цепи с драгоценными кулонами на шеях не таскали, да и вообще выглядели поджарыми и голодными. Похоже, кто-то из молодых, желающих пусть и зубами, но выгрызть себе положение в начавшем меняться мире… Только вот у молодежи редко хватает знания жизни, чтобы провернуть серьезные дела. Не мозгов, нет, ум от возраста не зависит, а именно опыта, умения работать с людьми, нужных знакомств, в конце концов. Здесь же чувствовалась рука опытного интригана, провернувшего серьезную аферу и оставшегося в тени. При этом непосредственные исполнители вполне могут быть уверены, что главные именно они. Ню-ню, блажен, кто верует.
И все же, как изящно все провернули-то! Захватывается власть в городе, достаточно крупном, чтобы приносить серьезный доход и обеспечить своих хозяев необходимыми ресурсами и, в то же время, расположенный на периферии, не привлекающий внимания столицы. Причем как захватывается никто и не заметил – город с прилегающими территориями не собирается отделяться, налоги платятся исправно, просто скромные служители бога, демонстрируя некие чудеса, постепенно вытесняют жрецов иных конфессий. Светским властям наплевать, они в дела духовные особо не лезут, умные люди в разведке и контрразведке наверняка делают в своих блокнотах пометки, но не более того. Что у них, других дел нет, кроме как в жреческие дрязги влезать? А через какое-то, не слишком продолжительное время оказывается, что жрецы не только вытеснили конкурентов, но и полностью завладели умами и помыслами большинства местных жителей. Еще немного – и начнется массовая экспансия культа в соседние земли, и это не самодеятельность Всадников Праведного Пути, а серьезная, подготовленная грамотными людьми, рассчитанная на много лет, а возможно, и поколений операция. И перспективы у тех, кто оказывается заинтересован в ее успехе, открываются колоссальные, такие, что аж дух захватывает, это Селеста понимала.
А еще девушка понимала, что ей не уйти отсюда. Почему? Да потому, что ее казнят. В последнее время здесь частенько поступали так с чужаками, особенно с магами, да и жрецы других культов не могли чувствовать себя в безопасности. Казнят на площади, при полном одобрении народа – чернь любит так развлекаться, и жрецы умело играют на самых низменных побуждениях человеческой души. Надзиратели даже не скрывали, что ее ждет, и от этого становилось жутко.
Самое паршивое, надеяться Селесте было не на что, и это она тоже понимала. Магии нет, каким-то образом жрецы ее подавляют… Впрочем, даже учитывая тот факт, что боги давно не лезут в дела людей, в арсеналах жрецов можно порой найти многое, не всегда причем согласующееся с классическими представлениями о магии. Итак, сама она ничего не сможет сделать. На друзей тоже надежды мало. Селеста успела изучить троицу мужчин, с которыми ехала, и понимала, что ни один из них не уступит дорогу, случись ему столкнуться с богом в темном переулке, но сейчас не та ситуация. Ни Ричард, ни барон просто не знают, где она. Элтон… Он-то знает, наверняка засек вектор, просчитал расстояние и захватил ориентиры. Вот только захочет ли бывший сердечный друг вмешаться? Не по злонамеренности какой, а просто из-за того, что у него Миссия. И потом, она же не сообщила Элтону, в какой поганой ситуации оказалась. Проклятие! Если они не пришли сразу, значит, скорее всего, не придут вовсе.
Вот в таких расстроенных чувствах ее и вывели из камеры. Если одну и ту же мысль долго и нудно мусолить, она закрепляется наглухо. А потом в голове не остается места ни для чего другого. Это мерзкое ощущение безнадежности досуха высасывает силы и эмоции, поэтому ничего удивительного, что в тот момент Селеста совсем пала духом. Пожалуй, даже если бы ей не связали руки, она все равно не стала бы сопротивляться. Огненно-красный, цвета свежей крови, закат вызвал лишь грустную усмешку и мысль, что он последний в ее жизни, и девушка, шаркая ногами, покорно двинулась в том направлении, куда ее подталкивал конвоир.
Площадь перед ратушей была плотно забита народом. Краем сознания Селеста отметила, что горожане одеты очень ярко, празднично, и весьма добротно. Нищих не было, кругом порядок, цепочка солдат между площадью и толпой выглядела дисциплинированно, подтянуто и вдобавок могла похвастаться добротными и недешевыми доспехами и вооружением. Не городское ополчение, чаще всего одетое и вооруженное кто как, а вполне себе профессиональные солдаты, выглядевшие немногим хуже дружинников барона Кассии. То есть лучше, чем солдаты большинства дворян, особенно небогатых. На этих вояках город, а точнее, жрецы явно не экономили. Однако больше всего Селесту удивило даже не наличие у города столь впечатляющей военной силы, а тот факт, что она даже в такой ситуации не утратила, оказывается, способность анализировать. Это вызвало неожиданное, истеричное веселье и, с трудом сдержав усмешку, магичка с вновь ожившим интересом огляделась.
