Нужны были амулеты. Для амулетов нужны были камни. Драгоценные, редкие. Или кристаллы. Даже стекло подошло бы. Инк вспомнила о невкусном дереве и смоле, которую из него можно было добыть. И ухмыльнулась.

***

Восточные земли, караван

— Ну и зачем это было делать, пустая твоя голова, — спросил цверг у лежащей на столе перед ним мумии.

"Мумия" зашевелилась, что-то замычала, и, поглядев на цверга незабинтованным глазом подняла уцелевшую руку и что-то попыталась изобразить в воздухе. Жест изображал в воздухе округлость. Затем "мумия" дёрнулась, уронила руку и отключилась. Это был забинтованный Колун.

Рядом со столом сидели измотанные Мечник и Лучник. Уже был вечер, и в вагончике Рива сиял зажжённый учеником источник света. Покачиваясь над столом, парящий магический световой шарик будет гореть ещё часов шесть. Ну или пока Рив его не развеет. Сам Рив, повернулся спиной к столу, расставлял по местам в только ему известном правильном порядке разбросанные цвергом баночки с ингредиентами. Цверг же читал нотации Колуну, когда тот ненадолго приходил в себя, мычал и сразу же отрубался. В руках у цверга была бутылка чистейшего медицинского спирта, которой Рив, после продолжительных уговоров, всё-таки с ним поделился.

— Я думаю, — спокойно сказал ученик мага, — он не сможет вам ответить, пока вы не вытащите у него тряпку изо рта. Она, как я понял, нужна была, чтобы он приходил в сознание?

Цверг хлопнул себя по лбу, вытянул изо рта Колуна вонючий кусок тряпки-кляпа. Затем снял ботинок, и начал наматывать его себе на ногу вместо портянки. Лучник поморщился и скривился, наблюдая за это манипуляцией.

Колун очнулся, и попытался что-то объяснить с ошалелым видом, размахивая единственной неповреждённой рукой. Всё-таки вовремя они вмешались, "благородный рыцарь" не успела доломать ему все конечности.

— Так, дык, она ж! Эаыу… — привёл Колун крайне убедительный и красноречивый аргумент, достойный знаменитых ораторов.

— Мы твои кости из кусочков собирали. Часа три, — доверительно ему сообщил цверг — ты, что опять за юбками гоняться будешь?

Колун вздрогнул, и забился в ужасе. "Ы! Не!"

— Спокойно, она ушла уже, — сообщил цверг — ты, главное, не переключись на кого-нибудь не того. А то по ошибке подкатишь к мужику из благородных, сильных и бронированных, да с большим боевым молотом, он тебя ещё крепче припечатает.

Цверг засмеялся. Колун задумался. Потом глаза его закатились и он снова выключился.

— Казадрова ты наш. — вздохнул цверг.

— Кто? — спросил, удивлённо, Мечник.

— Мигель Микаэль эль Казадрова, герой любовных романов, соблазнитель — спокойно сообщил расставляющий пузырьки Рив.

— Интересным вещам тебя артифекс научил. — съехидничал цверг.

Леонард смутился.

— У Учителя была очень обширная библиотека… — и собирался объяснять дальше.

— Он шутит, — сообщил ученику мага Лучник.

Рив запнулся, потёр лоб, потом кивнул.

— Устал я. — сообщил Мечник — я так долго с ранами не возился со времён той гоблинской резни. Хорошо хоть он запасливый — Мечник мотнул головой в сторону Рива, затем посмотрел на "мумию". Колуна с ног до головы обмотали бинтами, и все конечности кроме правой руки были скреплены шинами. От него пахло травами, и он очень был похож на мумию.

— Чудо, что он вообще живой, — согласился Лучник — Леди ж ведь не сильно церемонилась. У него три конечности переломаны, пара рёбер сломано, несколько зубов выбито. Такое только высшие священники лечат и чудесами. А этот уже в сознание приходит и говорить пытается. Спина и шея каким-то чудом уцелела, а то бы ноги отнялись или что хуже.

— Дуракам везёт, — кивнул цверг.

— Что касается трав, — подал голос Рив, достал с верхней полки журнал, открыл, перелистал несколько страниц, а затем аккуратно достал вложенные в него рисунки.

— На вашего товарища… — начал Рив.

— Он не наш товарищ, — поправил его Лучник. — пришлый.

— На вашего раненого, — продолжил Рив — ушло уж очень много трав. Учитель — сказал он с очевидным уважением — взял с собой большой запас, но внезапные большие траты лучше бы восполнить. Не могли бы вы на следующей остановке собрать мне вот это? Чем больше, тем лучше — Рив протянул пачку листков с рисунками.

— Дай. — сказал Лучник, и начал листать рисунки. На рисунках были изображены растения, травы и цветы. Местами был отмечен цвет, редкими, скупыми пятнами краски

— Этот знаю. — Лучник вернул листок — Этот знаю, но он тут не растёт. Этот не знаю, это что?

— Ядовитый синецвет. Растёт в низинах. Срывать в перчатках. Не заносить в рот. — ответил Рив.

Лучник задумался.

— Принесу, сколько найду.

— Пошёл я, — сообщил цверг, встал, направляясь к выходу.

— А вы, уважаемый Кузнец, не могли бы присоединиться к сбору вот этих трав? Тогда я быстрее смогу восполнить отданный вам спирт, — Рив протягивал цвергу пачку листков бумаги.

Цверг остановился. С недоверием обернулся. И с удивлением спросил.

— Погоди. Ты умеешь гнать алкоголь?

Глаза цверга загорелись интересом.

***

Лес

Из бересты она сделала простенький стаканчик, скреплённый деревянной щепкой. В стаканчик Инк выковыривала из многострадальной сосны куски смолы, набирая всё больше и больше.

Медведь пока что не появлялся, но с амулетами лучше не затягивать. Их сильно не хватало. Инк пыталась уже избавиться от необходимости делать инструменты в принципе. Ей всё ещё не давал покоя тот рисунок человечка с бесплотным Пурпурным ковыряльником. А что если вместо ковыряльника сделать нож? Молот? В голове проносились изображения пурпурного инструмента.

Но эксперименты заканчивались неудачей. Стоило только попытаться сформировать луч в стабильную форму, как с кожи начинал подниматься пар и через несколько мгновений загоралось невероятно злое, обжигающее пламя, которое довольно сложно было сбить. Обжёгшись несколько раз, Инк остановила эксперименты. Лекарств под рукой тоже не было, а собранные сырые травы и ингредиенты пробовать было боязно. Было подозрение, что они ядовитые. Например, сомнения вызвали пёстрые, с крапинками грибы с красными, оранжевыми, и жёлто-зелёными шляпками.

Ей удалось наскрести полстакана смолы.

— Преодоление сложностей делает тебя сильнее, — сообщила она в стакан на Инфернальном.

— А разрушение препятствий — хороший способ провести время, — добавила на демоническом.

Инк вернулась к каменной кузне. Рядом она приготовила плоский камень с вычищенной поверхностью. Перелила смолу свежий глиняный тигель, зарядила Пурпуром деревянный крюк, и подцепила им тигель, сунула тигель в огонь. Заряженное Пурпуром дерево не горело и вообще слабо реагировало на температуру.

Смола начала размягчаться, от неё пошёл пар. Камень получится грязноватым, с примесями…

Дождавшись нужного состояния смолы, инк вытащила тигель из пламени, и на плоском, вычищенном камне, начала формировать капли материала. Одна, вторая, третья. Несколько маленьких, одна большая. Теперь осталось только ждать, пока они остынут и затвердеют.

Глянув на лежащий поблизости уродливый слиток металла, тот самый, что она принесла с пожарища, Инк подумала о наковальне. А потом пошла проверять расставленные ранее сделанные из прутьев, глины и бересты клетки-ловушки для лесной живности.

***

Лес

Смола засыхала несколько часов. В ловушку попался один-единственный лесной заяц, и хмуро смотрел на Инк из-за плетёной решётки. Ничего хорошего животное от Инк он не ждал.

А затем Инк развела бурную деятельность. Несколько часов над лагерем раздавались бесчисленные "Фаэль". Сначала из деревяшки заряженным ножом аккуратна она вырезала миску. После чего разогрела кузню, а от металлического булыжника кое-как откусила ещё один кусочек сплава.

Из огрызка камня Инк сделала маленький кузнечный молот. Вместо наковальни, его приходилось на новом большом камне, что заменил старый, расколотый. Работать приходилось медленно, так как каменный кузнечный молот грозился развалиться, а укрепить его было нельзя — при ударе Пурпур разряжался в точку удара.