***

Они продолжили путь в темноте. Снова мост шёл через темноту, снова попадались им восставшие из мёртвых наёмники, на земле попадались ловушки, а когда перешли Авантюристы тёмный мост над невидимой чёрной водой, в толпе нападавшей на них нежити мелькнул ещё один механический жук. А потом на них напал однорукий каменный голем.

Всё-таки в этот раз Лисси Нирск повезло, и группа снова доказала свой опыт. Придираясь через нежить, уничтожив между делом жука, и сломав каменного голема, они не потеряли ни одного человека, хоть и накапливали они раны. Тяжело дышали монах, бард и маг, под покровами многослойной магической защиты, что маг на них наложил.

Но подходило их путешествие к концу. В конце длинного коридора, после нескольких дверей, что вели в более богатые покои, где кто-то когда-то жил, они вышли в просторный зал. Там нашли они столы алхимика и волшебника, на которых стояли колбы, реторты, лежали свитки и странные инструменты. Дальше стоял окровавленный стол, похожий на пыточный или стол палача, и лежала рядом с ним гнилая куча чего-то неприятного.

А в середине комнаты стояла фигура. Высокая. Ростом с человека. Пропорциями с человека. В тёмной броне. В руках она держала огромный, зазубренный клинок.

Со скрипом она обернулась на пришедших, и лицо под шлемом заблестело в магическом свете металлом. Со скрипом она схватила меч, встало в стойку, как человек. И с металлическим тяжёлым грохотом бросилась на группу, пытаясь сделать выпад.

Группа бросилась врассыпную. Чёрный меч ударил концом острия в стену. Многовековая стена треснула и из неё вылетели осколки.

Фигура раскрутила меч над головой, с разворота широкой дугой ударила по группе. Монах увернулся. Бард встретил удар длинным мечом и охнул, пошатнулся. Маг отправился в полёт и ударился в ближайшую стену. Его магически щит мигнул и побледнел. С кряхтеньем он начал вставать.

Чёрная фигура двинулась к менестрелю, и замахнулась, явно собираясь изрубить его в куски. Менестрель выдернул из-за пазухи волшебную палочку и махнул ей. Шесть его призрачных копий появилось вокруг него, и начали двигаться хороводом.

Чёрная фигура не останавливаясь мастерскими ударами рубила призрачные обманки. Шесть, пять, четыре, три, два, один… менестрель отбегает в сторону, достаёт сразу три палочки, машет ими, и покрывается каменной кожей. Снова появляется шесть копий.

Слепой монах бьёт шестом фигуру в бок, попадает, и раздаётся металлический звон. Затем он уворачивается от пинка чудовищной силы пинка, которым по нему пытается попасть фигура, монах отпрыгивает, достаёт пачку сюрикенов, и начинает их метать.

Со стороны мага поднимается в воздух рой летящих светящихся игл, по дуге ударяется в фигуру, но будто растворяется при ударе. Маг ругается, запускает вслед огненный шар, но и он не наносит повреждений. Тогда он делает пассы и в воздухе материализуется огромный, чудовищного размера воздушный элементаль. Он трещит, грохочет громом, и направляется на фигуру, в то время как маг плетёт на него заклинания зашиты.

Фигура переключает внимание на элементаля, и начинает его деловито рубить мощными ударами.

Монах пытается забрасывать её сюрикенами, но они оставляют лишь царапины, не наносят серьёзных повреждений, менестрель же поёт, и не переставая петь, бросается на фигуру с мечом. Вокруг него мельтешат обманки. Он получает мощный пинок, и летит, ударяясь об стену, встаёт, держась за рёбра и достаёт скорострельный арбалет.

Фигура разрубает элементаля пополам, и тот с воем и свистом ветра распадается в потоки воздуха. И снова фигура идёт на менестреля, неторопливым шагом, ловко раскручивая меч, и ударяет ближайшую призрачную. Маг что-то кричит, показывая на стол со склянками, делает пассы в воздухе и вызывает кислотное облако. Ругается Менестрель, выбегая из кислотного тумана, а чёрная фигура с мечом начинает шипеть под действием кислоты.

Монах хватает склянки со стола, пытается бросать их в противника. Они попадают, взрываясь огнём, кислотой, холодом.

Фигура начинает хромать. Менестрель выпускает арбалетные болты, один за другим. С острия болтов течёт кислота. Снова делает пассы в воздухе маг, плетёт заклинания, бледнеет, в воздухе открывается портал, и из него выступает ангел с сияющим мечом. Высокий, более двух метров роста, с крыльями, он размахивает мечом, и бросается на чёрную фигуру, прямо в кислотное облако.

Разгорается нешуточный бой, чёрная фигура мастерски владеет мечом, начинает бой на равных, а потом превосходит ангела в технике. Выбивает из рук его меч, и обрубает ему крыло. Сначала одно, потом второе.

Небожитель кричит, зачитывает заклинание и на глазах лечится, его крылья отрастают снова. В руке его сам собой оказывается меч, он дерётся с чёрной мечницей, с яростью, но фигура делает финт, вновь выбивает меч из рук его меч, и мастерским ударом разрубает ангела пополам. Небожитель осыпается пеплом и исчезает.

Менестрель переключается на дорогие, взрывающиеся болты, каждый сотни золота ценой, и продолжает стрелять с нечеловеческой скоростью. Его арбалет гномский, зачарованный. Пролетевшие мимо болты взрываются об стены, выбивая куски камня, а фигура идёт на Менестреля, методично уничтожая его оставшиеся призрачные обманки.

Воет маг, и в воздухе возникает новый элементаль, земляной. Огромный, древний, глыба земли и камня, он подходит и бьёт громадным кулаком по бронированному противнику. Фигура блокирует его мечом, но сдвигается на метр от силы удара, с металлическим скрежетом, под ногами её вспыхивают искры.

Маг создаёт ещё одно кислотное облако, монах кидает склянки, менестрель стреляет из гномского арбалета, а потом бросает на фигуру сеть. А та продолжает рубить земляного элементаля, и на лету разрубает сеть пополам. На броне её шипит кислота, до которой элементалю нет никакого дела.

Элементаль начинает слабеть, и бард поёт песнь легионеров, и раны начинают затягиваться, медленно. Волшебник делает пассы и начинает плести защиту на элементаля — каменную кожу, шанс уклонения, везение. У монаха заканчиваются склянки и он снова переходит на сюрикены. Бард стреляет и поёт, не прерываясь.

Уничтоженный элементаль падает и превращается в гору земли. Фигура ковыляет, разворачивается в сторону менестреля вновь, и тут в её шлем прилетает последний взрывной болт.

Фигура дёргается. Падает. Лежит, не шевелится, а потом вся группа подбегает к ней и бьёт неподвижного противника, долго, пока он не превращается в кучу железа.

Наконец, они останавливаются. Выдыхают. Отшучиваются.

Убедившись, что фигура больше не движется, обшаривают комнату, и в конце, в каморке, находят разрубленный пополам труп. С медальоном. Внутри которого два портрета — парень с каштановыми волосами, и девушка со светлыми. Та самая, которая просила о помощи. И рядом с ним — записка.

Они заворачивают тело в найденную ветошь, и несут его назад, к Аргенту. Подбирают записку. И выходя из подземелья, взрывают его вход, обрушивают его.

В городе они вручают тело девушке. А потом идут похороны. Медленно читает священник Всемилостивого молитвы, и рыдает в голос Лисси Нирск. Одна, ведь авантюристы ушли уже по своим делам.

Долго остаётся она на кладбище, смотрит на надгробье, и в конце концов с трудом выпроваживают её оттуда два стражника. Всё-таки ночь скоро, и нежить может восстать.

Заканчиваются похороны, и Лисси Нирск идёт в город, глядя заплаканными, невидящими глазами на дорогу.

***

Аргент. Храм Чудотворца

— Это всего лишь игрушка. Я ожидал от тебя большего — сказал пожилой гном, и неторопливо достал из кармана табачную трубку.

Его звали Гравин. Учитель Гравин или же Мастер Гравин. Он стоял в главном зале церкви Чудотворца. Чудотворец, он же Великий Ремесленник, он же Великий Часовщик, он же Покровитель Всех Ремёсел. Главный зал церемоний возвышался высоко над головами гномов, уходил ввысь, в высоких окнах были витражи. Вместо алтаря стояла огромная кузня, и за ней — церемониальный горн, сейчас почти потушенный. Зал был больше похож на мастерскую. За исключением витражей, он не отличался богатым убранством, но он был чист, вымыт, подметён, а лавки по краям его отличались утилитарной простотой. Высоко над кузней красовался символ божества: Шестерня и молот.